Колбаски, тайны и загадки в безмятежный период
Шрифт:
— С чего бы это так быстро? — ворчливо спросил старейшина, словно был этим даже и недоволен.
— Ну, первая причина — Потап командир правильный. И ни он, ни, тем более, Шадрин — не дураки. Держать сейчас под ружьём гражданских, когда безобразие в городе почти закончилось, а у них всех невесть что дома творится, никто не будет, люди так и озвереть могут и новый бунт запалить. Да и смысла в том нет никакого, всё, отбились уже. Но и так тоже не бросишь всё враз. Тут ведь и лазарет с ранеными, и припасы, и документы из управы. Банк, опять же, но их на самих себя Потапов оставит, и с радостью. Ну и погибшие в бою на льду лежат. Ваш, кстати, тоже. Так что
Действительно, даже нечуткому гномьему уху уже какое-то время был слышен какой-то треск и рокот, который, казалось, окружает город. Впрочем, как пояснил Воронов, так оно и было, и город именно что окружали. Наконец, там, где были впустившие их в Пограничный ворота, звук, нарастая и отражаясь эхом в их проёме, явил свое происхождение. Треща глушителями и смердя из них синим дымом, из зёва распахнутых створок вынырнули, один за другим, пять мотоциклов с колясками, запылённых и забрызганных засохшей грязью до полной неопределимости цвета. На каждом сидело по два человека, тоже запылённых и грязных до изумления. Один был за рулём, а второй — за пулемётом, торчащим из каждой коляски.
Первый экипаж остался у ворот, второй — у взорванной кордегардии неподалёку, а три покатили дальше. А вскоре в ворота поползла гусеница колонны грузовиков, АТЛ-Т и различных бронеходов, размалёванных зелёно-жёлто-бурыми пятнами и полных хмурых и запылённых людей в форме.
— Кто это? — спросил Дарри, перекрикивая гул и лязг колонны, целеустремленно ползущей к форту.
— Это? Новая власть в городе и округе, как я понимаю. Конкретно вот это, вроде, мотострелки, хотя я увидел и машины наших егерей, видать, влились в деблокирующую группу.
— Да тут целый большой хирд!
— Ну, нет, не больше батальона мотопехоты. Ну, егеря ещё, ну, усиление… Но, сдаётся мне, что командовать ими и рулить тут будут тут совсем из других палестин начальники. Контрразведка и жандармерия, — судя по тону, ни жандармы, ни контрразведчики не относились к числу любимцев Воронова.
— И что они будут делать?
— Как говорит наш начальник погранотряда, «наносить добро и причинять справедливость». Контроль над ключевыми точками, блокировка въезда и выезда. Зачистка и фильтрация. Так что, думаю, скоро здесь вообще будет новый гарнизон. Или, скорее, караул. И, знаете ещё что? Я бы вам посоветовал прихватить паренька и вернуться в форт. Спокойней будет…
Рарри набычился ещё больше. Посопев, словно запускаемый паровой двигатель, он сказал Воронову:
— Прав ты, не поспоришь. Только вот какая штука — ты сам говоришь, что отпустят скоро наших родичей. Значит, надо озаботиться раненым Ториром и похоронами Глоина. Надо проверить, что там с гостиницей, где мы жильё оплатили, и с вещичками нашими в форту.
Дарри, хоть и слушал только в половину своего малинового уха, всё же понял, что в их дальнейшей жизни ничего не ясно. Ни где, ни как, ни в качестве кого они будут эту самую жизнь осуществлять. Кроме того, он так и не понял, почему ему нужно таить обретённое умение, и от кого. Но ясно было одно — из города им в ближайшее время не уехать.
Воронов
— Нашлась пропащая душа? Ну и слава всем светлым богам! Вот что, старейшина… Потапов сейчас всех гражданских от временной присяги освободит и распустит. Так что, Рарри, твоё воинство вновь соберётся. Вот только… В форт сейчас народу набьётся, да и, поверь ветерану, лучше бы вам пока там не отсвечивать. Нет, из города, вестимо, теперь всё равно никого не выпустят…
— Да мы из города и не рвёмся пока. И товар надо попытаться выручить, и вторую машину попробовать сыскать, — пробасил своим трубным голосом старейшина. Подёргав косички чёрной с сединой бороды, он продолжил, — да и на дороги лезть сейчас только безумец будет. Там сейчас банд больше, чем колдобин. Но нам вот тут наоборот, в форт советуют.
— Воронов-то? — понятливо сказал унтер, — ну, тут он не додумал. Молодой ещё! Там будет… беспокойно. Даже немного нервно. Нет, проверку вам всё равно придётся пройти. Но первое время в форту лучше не маячить. Если наш дом уцелел, то мы с Саломи рады будем вас пригласить. Но я пока даже не знаю, что с ним, с домом. Табличка на дверях там… приглашающая к грабежу и непотребству в последние дни. Поэтому, думаю, нам надо держать к форту, там вы быстренько соберёте ваш скарб, а Саломи пока узнает, что у нас дома творится.
— Спасибо за гостеприимство, Николай. Но… Больно много нас, да ещё раненый и убитый. Так что мы попробуем в «Улар-реку». Иваныч туда одновременно с нами из форта умчался, а кров мы оплатили. Авось не разграбили дотла, сама-то гостиница стоит. А вот подскажи, с учётом этого, ну, что мы сперва в гостиницу всё же завернём — добро из форта нам когда лучше своё забрать, сейчас, сегодня, но после гостиницы, или погодя? Да и машину Сашкину тоже перегнать надо, а то не реквизируют, так раздербанят. Мы про него ведь не забыли.
— Хорошо, что не забыли, — как ни в чём ни бывало сказал Полухин. — Сейчас, конечно, лучше. Потому что не до вас будет. Только не надейтесь. Комендант Шадрин тебя давно знает, конечно, и может поручиться. Но только у него сейчас у самого положение шаткое до невозможности, и его ручательство как бы не навредило даже. Контрразведка будет трясти его в частности и гарнизон вообще, а жандармы — всех остальных. Так что чем быстрее соберётесь и исчезните из форта, тем лучше. Это сейчас пока не до вас. Но вот именно о вас ещё те ребята, что за забором пропылили, тоже вспомнят, и на огонёк заглянут, это обязательно. Так что готовьтесь к вопросам. Впрочем, вам-то бояться нечего, каждый чих был на виду, а вот юноше вашему надо внимательно припомнить, где, что, когда и как, да чтоб было кому подтвердить.