Колдовской отведай плод
Шрифт:
— Скажите, Сварт, где находится рабочий кабинет? — спросила я.
— Где? А в одной из башен. Правда, не скажу, в какой. Эта дьявольская комната имеет дурную привычку блуждать по всем четырем, — ответил садовник и нахмурился. — Уж не собираетесь ли вы туда наведаться? Решительно не советую.
— Ну, не сейчас, конечно… А почему не советуете? Сами-то ведь заходите.
— Я?! Да упаси меня Святой Улия!
Я удивилась:
— Но… кто же тогда зажег ночью свет?
— Свет? Какой свет?
Если он и притворялся, то делал это очень искусно.
— Видите ли, вчера мы бы точно
— Нет, — твердо сказал садовник. — Уверяю, ни я, ни моя жена к огням на башне не имеем никакого отношения. Полагаю, там обитает еще какая-нибудь нечисть… Уж не собираетесь ли вы идти в кабинет?
— Собираюсь.
— Не боитесь?
— Боюсь, не боюсь, все равно придется, — вздохнула я, втайне предвкушая встречу с тайнами старого мага. — Там, в кабинете, по словам мисты Данни, находится список вещей для предъявления наследникам. Так что пойду, никуда не денусь.
— Тогда возьмите с собой кого-нибудь. Хотя бы вашего водителя… Гвейнарда, кажется.
— Он не мой, а мисты Данни.
Показалось мне или нет, что при упоминании Гвейна Сварт слегка улыбнулся и подмигнул?
Я решила сменить тему:
— Скажите, Сварт, как умер ваш хозяин?
Этот простой казалось бы вопрос заставил садовника впасть в подобие ступора.
Я подождала. Сказала:
— Ну, если это тайна…
Сварт отмер. Поморгал глазами, кашлянул. Наконец ответил:
— Извините. Уход Макер-тота для нас с женой — большая трагедия… Это случилось внезапно, а главное — совершенно неожиданно… Ничто не предвещало его кончины. Просто однажды утром мы нашли его без сознания. Пока жена пыталась привести его в чувство, я спустился в Тукумук и нашел лекаря. С большим трудом удалось уговорить его подняться на холм. Деревенские лекари не жалуют магов. А других колдунов, кроме Макер-тота во всей округе, почитай, уж лет десять нет… В общем, пока я его уговаривал, пока мы поднимались — приехали, а жена рыдает над бездыханным телом хозяина. Лекарь сказал, что его помощь уже не требуется и смылся, аж пятки засверкали… Поместили мы усопшего туда, где покоятся его предки — в подвал. Не хотите, кстати, отдать дань памяти?
Я не хотела. Сказала, что, может быть как-нибудь после… Поблагодарила Сварта за содержательный рассказ, вернулась в залу, села за невысокий столик и разложила на нем кинжалы.
Принялась рассматривать.
Все они были разные, однако, хоть я и не разбиралась в холодном оружии, могла поклясться — изготовил их один и тот же мастер. Похоже, что старинные. Впрочем, тут утверждать наверняка не берусь.
Клинки ничем особо не выделялись: короткие, обоюдоострые, не длиннее ладони. Однако ни одна рукоять не повторялась. Первую обвивала тонкая змейка с малюсенькими глазками-камушками. На второй примостилась черепаха, хищно открывшая рот. Третью обхватывала лапами блестящая ящерица. Четвертая представляла собой нахохлившуюся сову. В пятую вгрызалась острыми зубками маленькая мышка. И, наконец, с шестой на меня смотрела выпученными глазами позеленевшая лягушка.
Итак. Змея, черепаха, ящерка, сова, мышь и лягушка. Перевернутый
Эх, ну почему я не в своем музее или хотя бы не в городе. Как мне не хватает богатейшего собрания нашей библиотеки! Сейчас до зарезу нужно найти какую-нибудь книгу с описанием жития великих Подпор. Содержатся ли в них сведения о кинжалах, неизвестно, однако, житиё — первое, с чего следовало начать. Плюс хотелось освежить в памяти знания про грымзиков — кто, когда и зачем их использует, как долго они могут существовать, методы борьбы и развеивания. В конце концов, жизнь у меня одна, а за последние сутки на нее покушались как минимум дважды — кинжалами и яблоками; и это не считая прилепленного к быстроходке следака.
Можно, конечно, вызвать Данни и спросить, нет ли в замке книг о Подпорах…
Что значит «можно»? Не проснулась я до сих пор, что ли? Нужно! Я ведь обещала сообщить ей о нашем приезде.
Собрав кинжалы, я побежала в спальню. Сгрузила их в верхний ящик комода и принялась искать лампу-переговорник. Кажется, вчера я поставила ее на комод. Или на пол? Увы, ее нигде не было. Ну, ничего себе.
Снова спустившись в столовую, обратилась к Сварту, неторопливо составляющему тарелки на большой блестящий поднос:
— Вы случайно не заходили в мою комнату?
— Заходил. Но это было до вашего приезда.
— А после?
— После — случайно нет.
Я растерялась. Куда она могла пропасть? Без лампы мне придется совсем туго. Во-первых, надо связаться с Данни. Во-вторых, мама. Она совсем сойдет с ума.
— Я не заходил, — продолжал садовник. — Но заходила моя жена, Лания.
— Где она? — нетерпеливо спросила я, озираясь по сторонам.
Свартова супруга, насколько я знаю, выполняла в замке функции горничной, кухарки, прачки — в общем, делала всю женскую работу. Не представляю, как бедная женщина справлялась с обязанностями при жизни хозяина, требовательного к чистоте и порядку, но имевшего дурную привычку загаживать дом отходами магических экспериментов.
— Она…
Тут же раздался женский вопль, и из двери, ведущей в кухню, выбежала женщина с перекошенным лицом. В дрожащей вытянутой руке она, словно ядовитую змею, держала (о счастье!) мою лампу. Последняя издавала мелодичный звон и переливалась сине-зеленым. Женщина в ужасе смотрела на это светопреставление. Я облегченно вздохнула.
Оказывается, Лания зашла в мою комнату спросить, не надо ли чего постирать. Увидела старую мятую лампу и решила ее почистить. Отнесла на кухню, принялась надраивать. Каково же было ее изумление, когда лампа, потертая мягкой тряпочкой, заголосила.
Я успокоила женщину и ответила на вызов, поскольку переговорник все еще звенел. Меня желала услышать Данни.
— Как доехали, дорогая? — спросила подруга.
Ужасно, хотелось ответить мне, но, естественно, я не стала ее пугать. Зачем? По-моему, наши приключения только начались, и рассказать страшную историю я еще успею.
— Все в порядке — заверила я ее и, пройдя в каминную, поставила лампу на столик, а сама опустилась на диванчик. — Приехали затемно. Сварт нас встретил, проводил в комнаты. Спала как убитая.