Командарм Уборевич. Воспоминания друзей и соратников.

Коллектив авторов

Вот хотя бы такое положение: «Боевые действия Красной Армии будут вестись на уничтожение. Достижение решительной победы и полное сокрушение врага является основной целью в навязанной Советскому Союзу войне». Сколько раз в своих выступлениях и беседах он подчеркивал эту мысль!

В уставе нетрудно было обнаружить знакомые нам его соображения о правильном использовании новейшей техники - танков, самолетов, артиллерии, о взаимодействии их в наступлении и обороне.

В общем, все основное, что было в новом уставе, к моменту его выхода в свет уже составляло основу практической работы войск округа, отрабатывалось на военных играх командного состава, на тактических учениях и маневрах.

Однако едва ли кто-нибудь слышал от И. П. Уборевича о его личном участии в разработке этого устава, настолько он был скромен.

Маневры всегда венчали боевую подготовку войск за год. Каждый раз это был серьезный и всесторонний экзамен. И программа этого экзамена определялась решительным требованием Уборевича: проверить, как научен каждый боец и командир «понимать и знать, что делается на поле боя, знать боевую обстановку и задачу своей части, и не только знать, но и проявлять наибольшую активность, чтобы с особой прозорливостью найти противника и, сблизившись с ним, драться страстно, искусно, с полной верой в победу... В любое время знать, кто твой противник, характер его действий, и знать, что делают соседи...» / Из письма к бойцам и командирам БВО. «Красноармейская правда» № 208, 8 сентября 1936 года /.

В сентябре 1936 года были назначены крупные маневры Белорусского военного округа. Из Москвы ожидался приезд наркома, его первого заместителя, начальника штаба РККА, главного инспектора Кавалерии, начальников управлений бронетанковых войск, военно-воздушных сил, боевой подготовки, политуправления и многих других ответственных работников штаба, а также представителей ЦK ВКП(б) и делегатов других военных округов страны. На маневры приглашались военные делегации иностранных армий: английской- генерал Уэйвелл и полковник Мартенс, французской - генералы Швейцгут и Виемен, чехословацкой- генерал Лужа, полковник Голубек и подполковник Птак.

Главной целью маневров являлась отработка встречного сражения, прорыва сильных оборонительных линий и контрманевра. Кроме того, намечались воздушно-десантная операция и воздушный бой.

Маневры шли непрерывно трое с половиной суток. Отдых, довольствие и снабжение войск организовывались в условиях боевых действий.

Эти маневры показали высокую подготовку войск к сложным боевым операциям.

– Мне хочется отметить два качества наших войск, - сказал Иероним Петрович после маневров, их исключительную активность и мобильность. Эти качества появляются у бойца, когда он хорошо знает поставленную задачу и проявляет большую инициативу, самоотверженно выполняя понятые с полуслова приказы командира. В этом отношении наши бойцы представляют для нас, начальников, радость и гордость. И как не радоваться? Молодой гражданин СССР, пришедший к нам, в армию, год тому назад, уже сегодня стал опытным бойцом. Задача воспитания дисциплинированного, хорошо знающего военное дело бойца остается одной из основных задач на ближайшее время. Командиры и политработники значительно выросли как организаторы боя. В этом направлении мы будем работать с ними с еще большим напряжением. Маневры показали, что мы имеем отличных бойцов, безотказно работающую технику, нерушимую любовь местного населения к своей родной Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Маневры получили отличную оценку наркома и Штаба РККА. Отмечалась прекрасная организация действий танковых войск и авиации в сложнейших условиях крупной операции.

Делегации иностранных армий тоже высоко оценили боевую подготовку частей, штабов и командного состава.

После маневров английский генерал Уэйвелл, владевший русским языком, сказал, обращаясь к И. П. Уборевичу:

– От имени великобританской делегации сердечно благодарю вас за любезный

прием и гостеприимство, оказанное нам. Английская военная делегация первый раз присутствует на маневрах в Советском Союзе. Мы очень рады, что счастливый случай дал нам возможность осмотреть и оценить вашу доблестную Красную Армию. Нас очень поразили ее громадные достижения, как духовные, так и технические. Особенно мы восхищаемся боевым духом и настойчивостью ваших бойцов и командиров...

На следующий день Уэйвелл добавил:

– Если бы я не видел всего этого собственными г лазами, то никогда и никому не поверил бы, что можно провести подобную операцию.

Так говорил Уэйвелл официально. В частной же беседе он с недоумением пожимал плечами и пытался понять, какими средствами можно добиться столь высокого морального духа огромной массы бойцов.

– Как вам удается заставить красноармейцев с таким энтузиазмом прыгать с самолетов?
– спрашивал Уэйвелл Уборевича.
– У нас это невозможно, нам не отпускают на это необходимых денежных средств.

– О каких, собственно, денежных средствах тут может идти речь?
– поинтересовался Иероним Петрович.

– Как о каких? О средствах на страхование жизни! Без страхового полиса хотя бы в тысячу фунтов у нас ни один солдат не прыгнет с парашютом. Представляете, сколько надо денег?!

– Ах вот вы о чем! У нас дело обстоит по-другому. Наш боец не нуждается в специальном страховании. Во-первых, он знает, во имя чего совершает прыжок, во-вторых, верит в надежность парашюта, а в-третьих, знает, что Советская власть - это его власть, и она в случае несчастья не оставит без внимания ни его самого, ни его семью.

– Удивительно, что это за армия, непостижимо, как изменился русский солдат!
– вздохнул Уэйвелл.

– Да, наш красноармеец так же не похож на запомнившегося вам русского солдата, как вся наша страна не похожа на царскую Россию. Вы, вероятно, заметили на наших самолетах, танках и пушках клеймо: «Мэйд ин Раша» (сделано в России)?

– Нет, - высоко поднял брови Уэйвелл, - этого я не видел.

– Я пошутил, - улыбнулся Уборевич, - такого клейма мы, разумеется, не ставим. Но оно незримо присутствует: все, что вы здесь видели, - наше, советское, сделано руками советских людей, на отечественных заводах...

– Колоссальный прогресс!
– перебил Уэйвелл.
– И всего за девятнадцать лет!

– Неточно ведете счет, господин генерал, - поправил Уборевич, - всего за пятнадцать, а, пожалуй, и того меньше. В девятнадцатом году, когда я командовал на Северном фронте дивизией, у меня на вооружении были пушки с маркой английской фирмы «Виккерс».

– Да, Англия помогала в прошлой войне своему союзнику - России, чтобы быстрее поставить Германию на колени. Это был наш долг. Но, видимо, это же оружие пригодилось вам и в гражданской войне!

– Тут опять есть некоторая неточность. Марка на пушках действительно стояла та же- фирмы «Виккерс», но путь приобретения этих пушек был совсем другой: дивизия, которой я командовал на Севере, захватывала их у английских частей, руководимых известным вам генералом Айронсайдом...

Уэйвелл сверкнул глазами и усиленно принялся за поданное ему мороженое.

С приходом Гитлера к власти неизбежность нападения Германии становилась с каждым годом все очевиднее.

В 1936 году мы имели данные разведки, что гитлеровская Германия будет готова начать большую войну не раньше осени 1939 года. Именно это обстоятельство побуждало командующего округом, войска которого первыми должны встретить лавину фашистских войск, использовать оставшееся время на скорейшее завершение заданий партии и правительства по укреплению обороны западных рубежей.