Копи царя Соломона. Английский язык с Г. Р. Хаггардом.

Haggard Henry Rider

Reader, you may have lain awake at night and thought the silence oppressive (читатель, вы, возможно, лежали без сна по ночам и думали, что тишина /кажется/ угнетающей; to oppress— подавлять, притеснять, угнетать; oppressive— жестокий, деспотичный; гнетущий, тягостный), but I say with confidence that you can have no idea what a vivid, tangible thing perfect silence really is (но я с уверенностью /могу/ сказать, что вы и понятия не имеете, какой отчетливой, осязаемой является полная тишина на самом деле; vivid— яркий; ясный, четкий, отчетливый; tangible— вещественный, материальный; ясный, ощутимый; perfect—

совершенный, безупречный; абсолютный, совершенный).

adequate ['xdIkwIt], description [dIs'krIpS(q)n], mitigate ['mItIgeIt], assert [q'sq:t], terrify ['terIfaI], quail [kweIl], oppressive [q'presIv], tangible ['txndZ(q)bl]

I CAN give no adequate description of the horrors of the night which followed. Mercifully they were to some extent mitigated by sleep, for even in such a position as ours wearied nature will sometimes assert itself. But I, at any rate, found it impossible to sleep much. Putting aside the terrifying thought of our impending doom — for the bravest man on earth might well quail from such a fate as awaited us, and I never had any great pretensions to be brave — the silence itself was too great to allow of it. Reader, you may have lain awake at night and thought the silence oppressive, but I say with confidence that you can have no idea what a vivid, tangible thing perfect silence really is.

On the surface of the earth there is always some sound or motion (на поверхности земли всегда есть какие-нибудь звуки или движение), and though it may in itself be imperceptible (и, хотя, они могут сами по себе быть не ощутимыми; perceptible — заметный, ощутимый, воспринимаемый), yet does it deaden the sharp edge of absolute silence (но они действительно притупляют острый край = остроту абсолютной тишины; to deaden — умерщвлять, убивать; ослабить, заглушить). But here there was none (но здесь не было никаких /звуков или движений/). We were buried in the bowels of a huge, snow-clad peak(мы были погребены в недрах огромной, покрытой снегом вершины; bowel— кишка; /геол./ недра). Thousands of feet above us the fresh air rushed over the white snow (в тысячах футах над нами свежий воздух дул /порывами/ над белыми снегами; to rush— бросаться, мчаться; дуть порывами /о ветре/), but no sound of it reached us (но ни одного звука не долетало до нас). We were separated by a long tunnel and five feet of rock even from the awful chamber of the dead (мы были отделены длинным тоннелем и пятью футами скалы даже от той ужасной пещеры с мертвецами); and the dead make no noise (а мертвецы не шумят: «не производят шума»). The crashing of all the artillery of earth and heaven could not have come to our ears in our living tomb (/звук/ канонады всей артиллерии на земле и на небе не достиг бы наших ушей в нашей живой могиле = в могиле, где мы были погребены заживо; crash— грохот, треск). We were cut off from all echoes of the world (мы были отрезаны от всех звуков мира; echo — эхо, отраженный звук) — we were as already dead (мы словно уже умерли).

imperceptible ["Impq'septqbl], absolute ['xbs(q)lu:t], bowel ['bauql], artillery [Q:'tIlqrI], tomb [tu:m]

On the surface of the earth there is always some sound or motion, and though it may in itself be imperceptible, yet does it deaden the sharp edge of absolute silence. But here there was none. We were buried in the bowels of a huge, snow-clad peak. Thousands of feet above us the fresh air rushed over the white snow, but no sound of it reached us. We were separated by a long tunnel and five feet of rock even from the awful chamber of the dead; and the dead make no noise. The crashing of all the artillery of earth and heaven could not have come to our ears in our living tomb. We were cut off from all echoes of the world — we were as already dead.

And then the irony of the situation forced itself upon me (и

затем ирония всей этой ситуации поразила: «насела на» меня = я остро осознал иронию всей ситуации; force— сила; toforce— оказывать давление, принуждать). There around us lay treasures enough to pay off a moderate national debt, or to build a fleet of iron-clads (вокруг нас лежали сокровища, которых было достаточно, чтобы выплатить небольшой национальный долг или построить флотилию броненосцев; moderate— умеренный, сдержанный; средний, небольшой; fleet— военно—морской флот; флотилия), and yet we would gladly have bartered them all for the faintest chance of escape (и все же мы бы с радостью обменяли их все на малейшую возможность спастись). Soon, doubtless, we should be glad to exchange them for a bit of food or a cup of water (вскоре, несомненно, мы бы с радостью обменяли их на кусочек пищи или чашку воды), and, after that, even for the speedy close to our sufferings (и, после этого, даже на скорейшее окончание наших страданий; speed— скорость, темп; быстрота; speedy— быстрый, скорый). Truly wealth, which men spend all their lives in acquiring, is a valueless thing at the last (поистине, богатство, на обретение которого люди тратят все свои жизни, не представляет собой ценности: «это бесполезная вещь», в конце-то концов; to acquire— обзаводиться, приобретать; to spend— тратить, расходовать; проводить /о времени, in— занимаясь чем-либо/; valueless— ничего не стоящий, не имеющий ценности; бесполезный).

And so the night wore on (и таким образом ночь тянулась /очень/ медленно; to wear on— медленно тянуться, проходить).

"Good," said Sir Henry's voice at last (произнес, наконец, голос сэра Генри), and it sounded awful in the intense stillness (и звучал он ужасно в полнейшей тишине), "how many matches have you in the box (сколько спичек у вас в коробке)?"

"Eight, Curtis (восемь, Куртис)."

moderate ['mOd(q)rIt], debt [det], ironclad ['aIqnklxd], barter ['bQ:tq]

And then the irony of the situation forced itself upon me. There around us lay treasures enough to pay off a moderate national debt, or to build a fleet of iron-clads, and yet we would gladly have bartered them all for the faintest chance of escape. Soon, doubtless, we should be glad to exchange them for a bit of food or a cup of water, and, after that, even for the speedy close to our sufferings. Truly wealth, which men spend all their lives in acquiring, is a valueless thing at the last.

And so the night wore on.

"Good," said Sir Henry's voice at last, and it sounded awful in the intense stillness, "how many matches have you in the box?"

"Eight, Curtis"

"Strike one, and let us see the time (зажгите одну, чтобы мы смогли узнать время: «и позвольте нам увидеть время»; to strike — ударять, бить; высекать/огонь/, зажигать)."

He did so (он так и поступил), and in contrast to the dense darkness the flame nearly blinded us (и, после густой = кромешной темнотой, пламя /от спички/ чуть не ослепило нас; contrast — контраст, противоположность; противопоставление, сопоставление; in contrast to — в отличие от). It was five o'clock by my watch (на моих часах было пять /утра/). The beautiful dawn was now blushing on the snow-wreaths far over our heads (прекрасный рассвет теперь уж алел на снежных заносах где-то далеко над нашими головами; to blush — краснеть, заливаться краской/от смущения/), and the breeze would be stirring the night mists in the hollows (и ветерок колыхал ночные туманы в шахтах; to stir — шевелиться, двигать; hollow — пустота, полость; /геол./ старые брошенные выработки).

"We had better eat something and keep up our strength (нам бы следует съесть чего-нибудь и поддержать свои силы)," said I.

"What is the good of eating (что толку есть; good — праведность, добродетельность; выгода, польза)?" answered Good; "the sooner we die and get it over the better (чем скорее мы умрем и покончим с этим, тем лучше; to get over — перейти, перелезть; покончить, разделаться с чем-либо)."

"While there is life there is hope (пока есть жизнь, есть и надежда)," said Sir Henry.

blind [blaInd], stir [stq:], hollow ['hOlqu], strength [streNT]

"Strike one, and let us see the time."

He did so, and in contrast to the dense darkness the flame nearly blinded us. It was five o'clock by my watch. The beautiful dawn was now blushing on the snow-wreaths far over our heads, and the breeze would be stirring the night mists in the hollows.

"We had better eat something and keep up our strength," said I.

"What is the good of eating?" answered Good; "the sooner we die and get it over the better."