Красивый, богатый, свободный…

Логан Никки

Ее слова впитывались в его мозг, пока она внимательно изучала его. Именно этого он хотел. Что могло бы объяснить, почему он сказал «да». Но почему же она сама предложила это? Эйден прислонился бедром к балюстраде и небрежно скрестил ноги.

– Что ты предлагаешь?

– Не то, что ты думаешь. – Таш закрыла тему быстро и изящно. – Позволь мне доказать, что статус не влияет на то, смогут ли два человека ужиться.

– Ужиться? Это то, о чем мы говорим?

– При одном условии.

– Одно условие – это ваше состояние.

– Ты

отплатишь мне той же любезностью.

Голубые глаза сузились.

– Как?

– Сходишь со мной кое-куда.

– И куда это?

– Я не знаю. Еще не думала об этом. В мои места.

– И что именно это докажет?

– Что ты порядочный парень. И отношения работают с обеих сторон.

Эйден наклонился к ней и прошептал: «И почему это так важно?»

Столь же важно, как доказать, что она соответствует обществу красивых людей. Ей отчаянно захотелось взглянуть на того Эйдена, каким видел его отец. Эйдена в юности. Если он еще существует. Его лицо осветила понимающая улыбка.

– Если, прячась в просмотровой комнате, ты справляешься с представителями высшего света, у нас не слишком хороший старт.

– Прости, я думала, что приглашена посмотреть футбол. – Таш отбросила волосы назад и выпрямилась, кипя возмущением. – Тогда пусть начнется игра!

С этими словами она направилась к двери, широко ее открыла и шагнула внутрь с сияющей улыбкой на лице.

– Джентльмены.

Требовался особый талант, чтобы отвлечь группу привилегированных руководителей от бесплатного бара и шведского стола, но Эйден получал особое удовольствие, наблюдая, как это делает Таш. Она творила чудеса на церемонии в свою честь, но тут совсем иная среда. Корпоративная ложа компании Муров, хваленый рай неумеренности и потакания слабостям. То, что происходит в корпоративной ложе, там и остается. Женщина, подобная Таш, весьма вероятно, найдет у себя в декольте бумажку в пятьдесят долларов. Но нет, она заставила их есть у нее из рук. Они не озвучивали предположения и не вели себя в соответствии с ними. Они относились к ней уважительно. Такое бывает нечасто. Хотя многое в бизнесе, безусловно, делается здесь.

– А ты будешь смотреть?

Румянец на ее щеках пылал, когда она шла к нему. Невероятно привлекательная.

– Похоже, ты сама справляешься. – Эйден гнал мысли о том, как он мог бы заставить ее покраснеть. Это подразумевало выгнать отсюда всех пинками и прижать Таш к большой стеклянной стене.

Эйден прочистил горло.

– О чем ты говорила с ними?

– О матче. Инсталляции. Стеклодувных работах.

– Что произойдет, когда ты исчерпаешь все темы?

– Сделаю вид, что мне интересен их бизнес.

У него вырвался смешок.

– Это то, что ты делала со мной, когда задавала вопросы о нашей фирме?

– Это естественное начало разговора.

Эйден не мог подавить смешок. Что правда, то правда.

Таш склонила голову и стала так похожа на его отца.

– Никто никогда не говорил тебе об этом

раньше?

– Большинство людей слишком вежливы, чтобы озвучивать свое мнение.

– Преимущество ремесленника. – Она отплатила ему той же монетой. – К социально неуместному относятся толерантно.

Эйден взглянул на отца, погруженного в дискуссию с кем-то.

– Похоже, он не так уж и отвлекается от дел, – заметила Таш.

– Время покажет, – буркнул Эйден.

– Не говори мне, что не хочешь немного поуправлять?

– О, хочу. Однако на других условиях.

– Твоих условиях?

– На других условиях.

Ее это не убедило, но давить она не собиралась.

– Ну, как ты думаешь, хорошо ли я вписываюсь в это общество?

Эйден не мог не улыбнуться.

– Просто великолепно.

– Готов взять свои слова обратно?

– Нисколечко.

– В зале полно амбициозных руководителей. Что еще нужно, чтобы убедить тебя?

– А также здесь присутствуют их амбициозные жены.

Эйден хорошо знал этот тип. Жаждущие успеха мужей и образа жизни, который можно купить этим успехом. Занимающие оборонительную позицию, независимо от своего преимущества. Подозрительные к молодым красивым женщинам, которые слишком усердствуют. Иными словами, его мать в нескольких ипостасях.

– Я расскажу потом, – закончил он.

– Когда?

– После того как ты сходишь со мной на ужин в пятницу вечером. В «Максим».

Упоминание самого эксклюзивного ресторана в городе определенно не произвело впечатления на Таш. Совсем. Она сощурилась.

– Деловой ужин в эти выходные. Удобно.

– У меня деловой ужин почти каждый уик-энд.

Иногда два. И почему я вынужден защищаться?

Таш сморщила носик.

– Как скучно!

Да, бывало иногда. А теперь все скучнее и скучнее.

– Это бизнес.

Она наклонилась чуть ближе к нему. Только намек.

– И ты всегда печешься о своем бизнесе?

От кого-то другого он воспринял бы это как поощрение.

– Фирма не будет работать сама по себе.

– А как же развлечения, удовольствия?

Эйден опустил голову и понизил голос:

– Ты предлагаешь?

Таш пропустила колкость мимо ушей.

– Может, ты даже помнишь, что такое развлечение?

Боже, она бесстрашна!

– У меня очень хорошее воображение.

Ее едкая улыбка не может так заводить, однако заводила. Женщины, которым он назначал свидания, были либо податливыми, либо агрессивными. Те, которые сильны в спальне, не были слишком ловкими на подобных встречах, как эта. А услужливые и беспечные, как правило, имели тенденцию быть такими и в сексе.

Дорого бы он заплатил за надежную золотую середину! Уверенная в обществе, в постели, в бизнесе, в себе. Образ Таш, упакованной в рабочий комбинезон и просто упакованной, вспыхнул у него в памяти.