Красная маска, синяя маска
Шрифт:
– Вечно находишь неприятности на свою голову! – ворчала Ли Мэй, когда ситуация прояснилась. Ей ничего не оставалось, как показывать дорогу. Странный смертный – Чжао Вэйнин – увязался за принцем и не отходил от него ни на шаг. Боялся, видимо, что злой лисий дух закусит им по дороге. Ли Мэй было очень обидно. – Если бы я тебя не нашла, прабабушка сурово бы меня наказала. Но никому до этого нет дела!
– Простите меня! – раз за разом повторял Сун Жулань, видя, что девушка расстроена.
– Прекрасная госпожа! Я был неоправданно груб с вами! Я надеюсь, вы будете великодушны и не съедите меня… полностью. Хоть немного оставите. У меня большая семья! Кто станет кормить моих братьев и сестер, если умру? Будьте великодушны! Не сердитесь
– Не приставай ко мне, смертный! – отмахнулась Ли Мэй. – Хоть ты и напоминаешь мне одного… одного человека, но, в отличие от него, ты мне совсем не нравишься. Слишком уж ты подозрительный!
– Чтобы вам угодить, прекрасная госпожа, я готов быть похожим на кого угодно, – с улыбкой отвечал на ее злые слова Чжао Вэйнин.
Наконец, Сун Жулань добрался до постоялого двора и убедился, что Хэ Ланфэн пришла в себя и ей уже гораздо лучше.
– Хорошо, что вы живы и здоровы, Ваше Высочество! – проговорила бессмертная мечница, когда он завершил рассказ о своих злоключениях в Синьчжэне. Она выглядела уже не такой бледной и слабой, как раньше, и довольной. От ее вида на сердце принца потеплело. – Вы нужны мне живым, чтобы раздобыть жетон.
Да, верно. Жетон. Только из-за него Хэ Ланфэн вызвалась сопровождать Сун Жуланя в Байху. Если бы не жетон, мечница не стала бы церемониться с демоном. Принц с самого начала знал об этом. Но чем больше времени он проводил с Ланфэн, тем сильнее его огорчали подобные мысли.
– Я вам очень обязана, – проговорила девушка. – Если бы не вы, я могла и не выжить. Ли Мэй рассказала, что вы собирались всю ночь нести меня в Синьчжэн. Я могу только представить, как вам было трудно! Я не забуду, что вы сделали для меня. Но впредь будьте осторожны! Не рискуйте собой даже ради того, чтобы меня защитить. Хорошо?
– Боюсь, бессмертная госпожа, этого я пообещать не смогу, – покачал головой принц.
– Вот ведь упрямец! Снова навлечешь на себя неприятности! – воскликнула она с досадой и сильно толкнула юношу в плечо. Но тут же мечница пожалела об этом. Почему же у нее никак не получалось вести себя с Сун Жуланем чуть ласковее?
Когда принц покинул комнату Хэ Ланфэн и спустился вниз, чтобы раздобыть для девушки еды, он с удивлением обнаружил Чжао Вэйнина и Ли Мэй, которые беседовали и распивали вино. А ведь еще совсем недавно они, не переставая, препирались друг с другом! Как быстро, однако, они поладили!
На следующее утро в Синьчжэн прибыл посланец из Яньди и сообщил, что страшная угроза, нависшая над Царством Хань, миновала. Полчища цзянши, опустошавшие эту землю, рассеялись, как дым.
– Уверен, все это заслуга бессмертных мечников! – заявил Чжао Вэйнин, косясь на Сун Жуланя и Хэ Ланфэн. Те же предпочли промолчать.
Радостная новость быстро облетела Синьчжэн, и в тот же день ван повелел отворить городские ворота. А по случаю избавления от великой напасти в столице решили провести самое настоящее празднество. Знать ночь напролет веселилась в своих поместьях, а простой люд мог посмотреть на выступления музыкантов и танцоров на главной городской площади. По этому же случаю в разных уголках Синьчжэна беднякам раздавали плошки с бесплатной жидкой кашей, а детям из бедных семей и сиротам – пирожки со сладкой бобовой пастой.
Тетя Лю, с которой Сун Жулань познакомил Хэ Ланфэн и Ли Мэй, попросила их прийти на выступление ее труппы. По словам доброй женщины, Чжао Вэйнин был бы рад увидеть новых друзей. Хэ Ланфэн планировала покинуть Синьчжэн следующим днем, потому не стала отвечать на приглашение отказом.
В тот вечер главная площадь была украшена гирляндами из цветов. Жители столицы и беженцы всех возрастов высыпали на улицу, вторили песням, кричали и смеялись. Все выглядели
55
Традиционный китайский танец в одеждах с длинными рукавами. Рукава используются для создания движений, напоминающих текущую воду.
– Их движения так изящны и легки, что кажется, словно не люди, а речные духи танцуют перед нами! И рукава их – не отрезы ткани, а воды Желтой реки, – восхищались зрители.
После выступал Чжао Вэйнин, и как только он ступил на натянутый канат, все замерли в предвкушении. Внизу все было утыкало острыми ножами, посему каждый шажочек мог стоить юноше жизни. Но Чжао Вэйнин шел так легко, будто делал это каждый день, словно бы в этом не было ничего сложного, будто это не канат, а обычная дорога. Он сделал резкий прыжок, и зрители, открыв рты от удивления, высоко задрали головы. Чжао Вэйнин несколько раз перевернулся в воздухе и ловко приземлился обратно на канат. На его симпатичном лице застыла счастливая улыбка. Кровью начертав в воздухе несколько знаков, он создал два огненных шара и под громкие возгласы толпы принялся ими жонглировать, при этом продолжая движение и глядя только вперед. Зрители пришли в неописуемый восторг.
После выступления Чжао Вэйнин пригласил новых друзей поужинать и выпить вместе. Артисты смогли хорошенько заработать и были рады отпраздновать это событие. Танцовщицы обступили Сун Жуланя и более не желали оставлять его ни на минуту, по очереди наливали ему чай, предлагали сладости и развлекали разговорами. Правда, принц, не привыкший к шумным компаниям, по большей части слушал и кивал. Потом, чтобы хоть немного развлечь девушек, он достал из внутреннего кармана походную книгу с листами бумаги столь высокого качества, что она могла поразить даже бессмертных. Бумагу, которая никогда не заканчивалась, кисть и тушь подарила ему старая госпожа Ли, чтобы юноша мог запечатлеть самые яркие мгновения путешествия и навсегда сохранить их в памяти. Сун Жулань пообещал нарисовать портреты танцовщиц и для каждой в дар оставить маленькое послание.
– Просто невероятно! У молодого господина такой красивый почерк! – восхитилась Лу Шао – девушка в платье с синими рукавами.
– Прошу, прочитайте, что здесь написано, молодой господин! Я читаю с большим трудом и могу написать лишь свое имя, – попросила Линь Цин – девушка в платье с красными рукавами.
– Люди в Чжунго пишут так быстро! – заметила Жэнь Ми – девушка в платье с зелеными рукавами. – Мой старший брат и двух слов связать не может, хотя семья готова пойти на все, чтобы обучить его.
– Когда ты вспоминаешь о своей семье, Ми-Ми, мне становится очень грустно! Мы странствуем так долго и уже очень давно не видели родных. Остается только надеяться, что родители, братья и сестры живы и здоровы, – пригорюнилась Линь Цин.
– Таков удел всех, кто решил покинуть дом и странствовать среди рек и озер, – глубокомысленно проговорила Лу Шао. – Вы тоже скучаете по дому, молодой господин?
Сун Жулань не знал, что ответить. Был ли у него дом? Настоящий дом, а не подземелье, в котором его держали всю жизнь. Если дом – это место, где будут ждать и где примут любым, тогда у него не было дома. Принц склонился над бумагой и принялся писать.