Красные листья

Симонс Паулина

В отчаянии он вытащил у себя из-под ног покрывало, готовый в любую секунду ее прикрыть. Господи, она была голая! Она лежала под снегом голая. Все это время она пролежала голая! У него заволокло глаза.

Санитары осторожно расступились и повернули головы к Спенсеру, который вперился в них неподвижным взглядом с покрывалом в руках.

— Все в порядке, старик. — Уилл похлопал Спенсера по плечу. — Вы можете продолжать, — кивнул он санитарам.

Спенсер отвернулся. Ему было непереносимо видеть, как они соскребали снег с ее гениталий. Затем, уронив покрывало, он выхватил фотоаппарат из рук Уилла.

Боже, как ему хотелось сейчас оказаться в баре, чтобы на стойку падал мягкий свет, а он, чтобы сидел на высоком табурете с бокалом в руке. Спенсер поежился.

— Будьте осторожны, — проговорил он еле слышно. — Пожалуйста, будьте предельно осторожны.

Санитары освободили от снега ее голый живот, кисти рук и предплечья. Теперь они осторожно стряхивали снег с ее окаменевших белых грудей. Спенсер поднял фотоаппарат, руки его дрожали.

Ребята начали извлекать из-под снега ее плечи и шею…

— Осторожнее! — вскрикнул Спенсер. — Я же просил вас быть осторожнее, черт возьми!

Они повернулись и посмотрели на него. Уилл выпрямился и положил руку на плечо Спенсеру.

— Может быть, вы сами хотите заняться этим? — спросил один из санитаров.

При других обстоятельствах Спенсер, нашелся бы что ответить. Но при других обстоятельствах ему бы и дела не было, как санитары обращаются с трупом: осторожно или не очень.

Он покачал головой:

— Все в порядке. Продолжайте, ребята. Только, прошу вас, будьте предельно осторожны. — Затем добавил очень тихо: — Это моя личная просьба.

Наблюдать за их работой было выше его сил. Время от времени он бросал на ее тело быстрые короткие взгляды. На этом теле было много следов — порезы на коленях и икрах, темные кровоподтеки в области грудной клетки. Все это могло, конечно, являться следствием автомобильной аварии. С другой стороны, эти следы мог оставить насильник, маньяк. Как же еще можно объяснить ее пребывание в лесу, на морозе, в голом виде?

Даже после смерти ее левая рука выглядела ненормально. Она была как-то неестественно вытянута вдоль туловища. Что-то сходное с тем впечатлением, какое производит неровно накрытая крышкой кастрюля.

— Осторожнее, — продолжал бормотать себе под нос Спенсер. Он поднял фотоаппарат и отснял еще одну пленку, обходя тело Кристины вокруг, подходя то ближе, то отступая назад, не позволяя себе смотреть ни на что другое, кроме как на видоискатель «Никона».

Сзади к нему приблизился Уилл:

— Спенс, ты закончил?

— Да, конечно, — отозвался Спенсер. — Все в порядке.

— Тогда я хочу, чтобы ты взглянул кое на что.

Спенсер опустился на колени рядом с Уиллом, и оба склонились над телом. Со стороны могло показаться, что они возносят молитву.

Собственно, так оно и было. Спенсер молился. Он пробормотал про себя несколько раз «Аве Мария», прежде чем произнес:

— Ее глаза закрыты.

— Правильно, — согласился Уилл. — Довольно необычно, я бы сказал.

— Я бы добавил: просто невозможно.

— Это возможно, но только в одном случае: если она заснула и замерзла во сне.

— Это вряд ли, — ответил Спенсер. — Как ты себе представляешь это — заснуть на снегу, в голом виде, в такую погоду?

— Да, ты прав, — проговорил Уилл. — В такую погоду нормальный человек голым

на улицу не выйдет. А на ней, как мы видим, ничего нет, кроме ботинок. И ее глаза закрыты.

Спенсер поднялся, повернул голову к Уиллу и уверенно сказал:

— Я думаю, она была убита. И глаза ей закрыл убийца.

— Но насколько такое предположение правдоподобно? — с сомнением произнес Уилл. — Разве такие случаи бывали, чтобы убийца, насильник закрывал глаза жертве?

Спенсеру хотелось в ответ нагрубить Уиллу, но он озяб и был слишком подавлен. Да и не стоило раздражаться на Уилла. Разве он виноват в том, что Кристина мертва?

Санитарам было велено возвратиться на вершину холма и ждать, пока труп осмотрят полиция и доктор. Медэксперт начал предварительный осмотр, громко огласив в диктофон: «Кристина Ким обнаружена мертвой в три сорок пять после полудня в четверг второго декабря тысяча девятьсот девяносто третьего года». Имя и фамилию погибшей ему сообщил Спенсер.

Пытаясь согреться, санитары топтались на месте и кричали вниз детективам, чтобы те поторопились. Им надоело ждать.

— Подождите еще немного, пожалуйста! — крикнул им Спенсер. — Мы скоро закончим, и вы сможете ее забрать.

— Как она? — крикнул кто-то из студентов.

— Она… Она сама пока передвигаться не может. — Спенсер услышал, как кто-то крикнул в ответ, причем довольно ровным голосом, но никак вначале не мог понять, кто это крикнул, пока не осознал, что это он сам и крикнул. Какой глупый и легкомысленный, если не сказать фривольный, ответ. «Что это со мной? Неужели умом повредился? Что это значит — сама пока передвигаться не может?» На своем веку он уже повидал достаточно трупов, чтобы приобрести определенный иммунитет к боли, в том числе и к своей собственной. И уж тем более к собачьей боли — а он был уверен, что это была ее собака, которая сидела здесь на снежном холмике, и отчаянно работала лапами, скулила и выла, и ни за что не хотела уходить отсюда, пока ее кто-то не оттащил от замерзшей, лежащей под снегом хозяйки.

Спенсер снова услышал вопрос:

— Как она?

И только на этот раз до него дошло, что студент кричал: «Кто она?»

То есть в первый раз Спенсер просто ослышался. Его глаза повлажнели. Но на этот раз он ничего не ответил.

До темноты у них оставалось не больше часа, а здесь, под деревьями, и сейчас уже было плохо видно.

Спенсер и Уилл внимательно изучали место происшествия. Они рассматривали окружающие деревья и снег, подошвы ботинок Кристины, кисти ее рук, ее ногти, ее глаза, волосы. Они отсняли уже пятую пленку. Три четверти часа прошло в полной тишине.

Становилось темнее.

— Ну и что ты думаешь обо всем этом, Трейси? — спросил, наконец, Уилл, обращаясь к Спенсеру.

— Все очень странно — вот что я думаю, — ответил тот, стараясь контролировать свой голос. — Никаких следов борьбы.

— Вот именно, никаких. Кроме отметин на ее теле.

— Ага. — Он мог сказать Уиллу, что отметины эти скорее всего старые, но не хотел пока объяснять, откуда ему это известно. — Но ее колени… — Он сделал паузу, ему было трудно продолжать. — Ее колени сомкнуты. Такое впечатление, что к ней никто не прикасался. Не видно ни пулевых ранений, ни ножевых. Никаких следов вокруг шеи.