Крестоносцы. Полная история
Шрифт:
10 апреля 1191 года Ричард и Иоанна покинули Мессину, чтобы продолжить свой путь в «поруганную землю Христову» [581] . Они путешествовали в составе флотилии, освеженной за зимние каникулы. «Солнце никогда не вставало над таким мощным флотом», — писал Амбруаз, однако радовало это не всех [582] . Десятью днями ранее французский король Филипп Август покинул Сицилию, кипя от злости. Его крайне возмутили бесцеремонные действия Ричарда в Мессине, а когда выяснилось, что английский король решил отменить помолвку с сестрой Филиппа Алисой, он просто взбесился. Пара была помолвлена еще в детстве, но Ричард вдруг передумал и решил жениться на испанской принцессе Беренгарии Наваррской, правнучке великого воителя Реконкисты Альфонсо VI, короля Кастилии и Леона. Беренгарию привезла на Сицилию уже немолодая, но по-прежнему несравненная Алиенора Аквитанская, которой было хорошо известно, что такое быть юной невестой в крестовом походе. Отвергнув Алису, Ричард самым возмутительным образом обвинил девушку в любовной связи с его отцом, Генрихом II, которая якобы имела место, пока Алиса воспитывалась в английской королевской семье. И снова французский король не смог сделать ничего, кроме как, кипя от негодования, уступить.
581
Ambroise’s Estoire De La Guerre Sainte, том II, с. 48.
582
Там же.
Когда английские корабли, покинув Сицилию, вышли в море, их разметал шторм, и вскоре Иоанна опять попала в переплет. Она и Беренгария путешествовали на Восток на транспортном судне, которое называлось баусом. Проведя в море примерно две недели, они прибыли в кипрский порт Лимассол и увидели, что там кипит битва с участием команд английских кораблей, которые то ли пришвартовались в Лимассоле, чтобы пополнить припасы, то ли потерпели кораблекрушение недалеко от берега. Иоанна и Беренгария не стали сходить с корабля из страха, что попадут в плен к правителю Кипра Исааку Комнину.
Опасения женщин были вполне обоснованными. Один английский хронист называл Исаака «тираном», «самым злобным из всех плохих людей», писал, что Исаак «превзошел Иуду в вероломстве» и якобы заключил с Саладином договор о дружбе, скрепленный обрядом пития крови друг друга [583] . И не то чтобы это была обычная клевета на греков, которой грешили латинские авторы. После смерти Мануила Комнина в 1180 году и восшествия на престол его четырнадцатилетнего сына Алексея II Византия вступила в период политической нестабильности: переворот следовал за переворотом, а вражеские армии рвались в страну и с Балкан, и из Малой Азии. Воспользовавшись хаосом, Исаак захватил Кипр и принялся править как деспот, тираня и мучая свой народ почем зря. Даже византийские летописцы осуждали его за жестокость и беспринципность. Они называли Исаака «необузданным мерзавцем» и «богомерзким отвратительным развратником», ежечасно совершавшим «незаконные убийства» [584] .
583
Itinerarium Peregrinorum, с. 179.
584
Magoulias, Harry J., O City of Byzantium, Annals of Niketas Choniates (Detroit, 1984), с. 161.
6 мая, причалив к Лимассолу и обнаружив, что его крестоносцы сражаются с войсками Исаака, а сестра и невеста трепещут от страха на своем корабле, Ричард не стал терять времени. Он высадился на берег и захватил все крупные города острова и несколько замков, а также взял в плен Исаака и его любимую дочь. Молниеносная военная кампания заняла пятнадцать дней. Тирана Кипра заковали в серебряные кандалы (соответственно его мнимому статусу императора) и приговорили к пожизненному пребыванию в темнице [585] . Завоевание острова далось Ричарду так легко, что у него осталось время для бракосочетания с Беренгарией Наваррской. Свадьбу отпраздновали второпях. Ричард принимал крест не затем, чтобы закатывать пиры на Кипре. Остров он решил продать тамплиерам (которые потом, в свою очередь, продадут его изгнаннику Ги де Лузиньяну, Иерусалимскому королю, разгромленному в битве при Хаттине). 7 июня 1191 года английский король взошел на борт галеры в Фамагусте и взял курс на Святую землю. Иоанна и Беренгария снова погрузились на транспортный корабль. Первая цель их крестового похода лежала всего в трех днях пути. Они шли к Акре.
585
О серебряных кандалах см. Itinerarium Peregrinorum, с. 194. Позже Исаака освободили, но прожил он недолго и умер в 1195 году.
К тому времени, как Ричард покинул Кипр, крестоносцы осаждали Акру, захваченную Саладином после битвы при Хаттине, уже почти два года. Через Акру, крупнейший торговый город на побережье Средиземного моря, пролегали пути как итальянских купцов, так и франкских паломников, направлявшихся в государства крестоносцев. Караванные маршруты связывали город со всем Ближним Востоком — важнее Акры был разве что Иерусалим. Охранял ее айюбидский гарнизон численностью более трех тысяч человек, а командовал им верный Саладину Каракуш. Сам султан стоял лагерем на холме Аль-Айядия, в нескольких километрах к востоку. Войско его колебалось в размерах в зависимости от того, сколько солдат он мог держать на позициях одновременно. Между городом и лагерем Саладина, пытаясь блокировать Акру с земли в надежде заморить ее голодом и заставить сдаться, расположился Ги де Лузиньян с армией, состоявшей из выживших при Хаттине, а также из воинов графства Триполи и княжества Антиохия, которые первыми откликнулись на призывы к Третьему крестовому походу. Генуэзский флот удерживал прибрежный плацдарм к северу от города. Ги, к большой его радости, выкупили у Саладина, в плен к которому он попал при Хаттине{130}, но во время осады он потерял жену: в 1190 году королева Сибилла умерла от лихорадки. Де Лузиньян совершенно не представлял себе, как победно завершить осаду, которая очень быстро зашла в тупик. Он не мог заставить Саладина уйти с позиций и был не в состоянии надлежащим образом поддерживать морскую блокаду, которая могла бы поставить Акру на колени. Саладин, в свою очередь, не смог собрать армию достаточного размера, чтобы разбить осаждающих, ряды которых периодически пополнялись добровольцами, прибывавшими на кораблях со всей Европы, — пизанцами, фламандцами, немцами, бретонцами, датчанами, валлийцами и корнуольцами. Однако, несмотря на подход подкреплений, благодаря которым армия латинян увеличилась примерно до тридцати тысяч человек, крестоносцам по-прежнему не хватало людей, чтобы обороняться и одновременно штурмовать мощные стены Акры. Только прибытие королей могло бы сдвинуть дело с мертвой точки.
Фридрих Барбаросса должен был вступить в бой первым из монархов западного христианского мира. Немецкая армия, усиленная несколькими тысячами венгерских солдат, быстро приближалась к Акре по суше. Немцы пересекли территорию Византии и 18 мая 1190 года одержали крупную победу над султаном Румского (Сельджукского) султаната Кылыч-Арсланом II, взяв штурмом и разграбив его столицу Икониум [586] . Однако немногим более трех недель спустя, 10 июня, случилась беда. Купаясь в реке Селиф (Гексу), Фридрих утонул — скорее всего, его разбил удар или случился сердечный приступ, и под весом одежды король пошел на дно. «Ужасная скорбь и печаль, не удивительная ввиду гибели такого великого князя, поселилась в сердце каждого», — писал немецкий хронист [587] .
586
Описано в The Crusade of Frederick Barbarossa, с. 111.
587
Там же, с. 115.
Филипп Август, отчалив с Сицилии ранней весной и не попав в переделку на Кипре, оказался у Акры раньше Ричарда — 20 апреля 1191 года. Он привел с собой шесть кораблей и многих славных французских аристократов, в том числе ветерана крестоносного движения Филиппа, графа Фландрии, и Гуго, герцога Бургундии. Изможденная армия у стен города обрадовалась их появлению: по словам одного французского автора, Филиппа встречали будто «ангела господня» [588] . С его приходом осада немедленно оживилась: французские инженеры принялись строить батарею баллист, чтобы днем и ночью бомбардировать Акру камнями; французские саперы начали рыть туннели под стенами, а обычные паломники взялись засыпать городской ров чем придется, стараясь выровнять площадку для лестниц и осадных башен. Из уст в уста передавался рассказ об одной женщине-христианке — имя ее, к сожалению, не названо в источниках, — «которая трудилась без передышки… попутно подбадривая других». Автор Itinerarium Peregrinorum приводит мелодраматические подробности ее истории:
588
Rigord of St Denis; перевод на англ. см. Hosler, John D., The Siege of Acre: 1189–1191 (New Haven and London, 2018), с. 109.
Пока эта женщина утаптывала землю, которую принесла, турецкий стрелок выстрелил в нее дротиком [т. е. из арбалета], и она, скорчившись, упала. Она лежала и стонала от сильной боли, а когда ее муж и многие другие подбежали к ней, она, рыдая, слабым голосом умоляла [их] об услуге…
Женщина попросила, чтобы после неминуемой смерти тело ее вместе с землей и камнями бросили в ров, чтобы она «знала, что жила не зря» [589] .
Ричард со своими английскими крестоносцами прибыл к Акре 8 июня, и встретили его даже с бoльшим ликованием, чем Филиппа, который ненадолго поставил требования этикета выше личных обид и помог королеве Беренгарии сойти на берег. Воины армии крестоносцев торжествовали; ревели трубы, рожки, дудки, звучали песни, и вино лилось рекой. В честь праздника разожгли огромные костры. «Всех переполняла надежда», — писал Амбруаз [590] . И повод был: Ричард привел с собой двадцать пять галер и тысячи солдат, а также привез бочки, полные денег, которые он щедро раздавал осаждающим. Еще до высадки в Акре флот Ричарда потопил огромный корабль Айюбидов, который шел к Акре с намерением прорвать морскую блокаду, и уничтожил при этом почти тысячу пехотинцев, семерых эмиров, большой запас оружия, сотню верблюдов и две сотни ядовитых змей, которых мусульмане собирались использовать в качестве оружия. «Король выделялся среди живших в то время своей храбростью, хитроумием, твердостью и выносливостью, — писал Ибн аль-Асир. — В его лице на мусульман обрушилось невиданное бедствие» [591] . Ему вторил Ибн Шаддад: «Король Англии был очень сильным, бесстрашным и решительным человеком» {131} [592] .
589
Itinerarium Peregrinorum, с. 106.
590
Ambroise’s Estoire De La Guerre Sainte, том II, с. 66.
591
Ibn al-Athir, том II, с. 387.
592
Ibn Shaddad, с. 146.
Усилению армии крестоносцев войсками Ричарда несколько помешал тот факт, что в середине июня и его, и Филиппа уложила в постель лагерная лихорадка и странная, похожая на цингу болезнь, которую называли «арнальдией» и из-за которой у крестоносцев выпадали волосы, ногти и зубы. Благородный Саладин, узнав об этом, наладил ежедневные поставки льда и свежих фруктов в лагерь крестоносцев. Однако крестоносцы не ответили взаимностью на его щедрый жест. Весь июнь бушевали артиллерийские дуэли: двум гигантским катапультам крестоносцев по прозвищу «Несносный сосед» и «Божий камнемет» противостояла катапульта, стоявшая на вооружении у городского гарнизона; эту называли «Несносный кузен». Саперы рыли под стенами тоннели, стараясь обрушить укрепление под названием «Проклятая башня». Обороняющиеся сжигали осадные орудия греческим огнем. Все это время не утихал привычный обмен оскорблениями и мелкие стычки, и ни одна, самая незначительная победа не считалась недостойной торжества. Ибн Шаддад с ликованием сообщал, что двое сицилийских слуг Иоанны, которые, как и многие сицилийские дворцовые евнухи, были тайными последователями ислама, дезертировали и перебежали в лагерь Саладина. Он же описал удивление султана, когда тому поднесли в качестве трофея деревянный лук, принадлежавший женщине-крестоносцу, которая сражалась, закутанная в яркую зеленую накидку. Отражая натиск армии Саладина на лагерь осаждающих, она ранила нескольких солдат султана, пока «превосходящие силы» не сразили ее [593] .
593
Там же, с. 158.
В конце концов, Айюбидам только и оставалось радоваться маленьким победам, поскольку подход войск Филиппа и Ричарда означал, что конец осады близок. Прорвать морскую блокаду не удалось, и город начал голодать. Осаждающие так прочно окопались в своем лагере, огородившись частоколами, траншеями, земляными валами и вооруженной стражей, что нельзя было и надеяться, что Саладин вынудит их убраться восвояси. 3 июля саперы обрушили большой участок стены Акры, и на следующий день гарнизон запросил мира. Восемь дней под грохот неумолкающей артиллерийской канонады и стук лопат саперов, вгрызающихся в землю под Проклятой башней (которая таки рухнула 11 июля), продолжались переговоры, пока наконец стороны не договорились об условиях перемирия. Акра отходит крестоносцам, Истинный Крест должен быть возвращен, несколько тысяч пленных обменяны друг на друга, и вдобавок султан должен выплатить Ричарду и Филиппу двести тысяч безантов. Условия отправили Саладину на утверждение. А пока что ключи от города передали крестоносцам, и армии франков с гимнами и радостными восклицаниями на устах вошли в город.