Кровь в его жилах

Лаас Татьяна

— Змей — только мой!

— Это уже вся опричнина запомнила, поверьте, Елизавета Павловна. В Зерновом расстреляно порядка сотни человек демонстрации. Ранено около ста пятидесяти. Официально заявлено о двух десятках убитых зачинщиков, но подпольные газеты умудряются печатать правду — в стране полным-полно чертовых провидцев. В Зерновом от сановников и чиновников всех рангов скоро тесно будет — в опричнину подали заявки на доставку премьер-министр Милютин, товарищ министра МВД Завьялов, срочно сформированный комитет Госдумы… Перечислять поименно или…?

— Неважно, — выдохнула она. Светлана понимала, что козлом отпущения сделают Михаила — он не справился

с чудью и проходами в её мир. Еще и Сашку заденет — он же тоже там был. Боевых магов надо было присылать раньше! И не на огненного змея, который только девиц и портит со вдовами, а на чудь… Только ко змею прилагается она, как Великая княжна, а у чуди и Зернового такого профита нет.

— Как скажете, Елизавета Павловна! — по тону Калины было ничего не понять: обиделся он или просто принял к сведению. Он молча припарковался у управы и выскочил из магомобиля, открывая дверцу и помогая выйти.

В управу Светлана примчалась, опережая вечно опаздывающего Мишу, но уже после боевых магов, столпившихся в кабинете у карты Суходольска, висевшей на стене. Проходить к своему столу под десятком внимательных, оценивающих взглядов было тяжеловато — даже Екатерина Андреевна сочувственно ей улыбнулась и порхнула вслед за ней с какими-то бумагами в руках.

Соколов говорил, что на студентов не стоит обращать внимания, что они мальчишки… Мальчишками они не были. Почти все возраста Светланы, а кто и чуть постарше. И все красовались, себя назначая в женихи.

Калина, скрываясь нагло в кромеже, не удержался:

— Вот это цветник! Князья расстарались, прислали сливки общества. Устроим отбор женихов? Только представьте наши маги выполняют задания: вышить к утру полотенце, испечь каравай, или еще лучше…

Светлана с трудом сдерживала улыбку, потому что Калина на ушко принялся красочно описывать терем, куда её посадят, кольцо на пальце и победителя на Сивке-бурке.

— … кстати, мало кому известный факт: кромешники все плохо ездят на лошадях — не выносят те нечисть на себе. Так что Сивку-бурку будет тяжеловато уговорить. Но Сашка упрямый, если что. Печь калачи он точно не умеет, как и вышивать.

Светлана, старательно пытаясь не слушать Калину, достала из букета, присланного еще вчера, небольшую открытку.

«Не теряй — я в Муроме. Скучаю» — написано было знакомым, убористым почерком. Хотелось верить, что писал, действительно, Саша, а не змей.

Она убрала открытку в карман мундира. Значит, Саша искал Агриков меч. Он намерен сам встретиться со змеем. Екатерина Андреевна, старательно закрывая Светлане вид на боевых магов, изображавших отчаянную занятость обсуждением огненного змея, протянула ей бумаги и шепотом сказала:

— Список кто есть кто из наших «цветочков». Обратите внимание на Дашкова — у окна небритый брюнет. Посмотрите и запомните: ни за что и никогда! Дашковы подминают под себя Сибирь, но пока беднее церковной мыши, а потому аппетиты у них огромные. Он, кстати, единственная единичка по эфирному рангу. Остальные — двойки и тройки. Распоряжения будут?

Светлана выглянула из-под прикрытия Екатерины Андреевны:

— Так… Пусть загоняют нашего змея в Идольмене. Операцию по его ловле пусть назначат на полнолуние — лучше будет видно змея в воде и воздухе.

Калина шепнул:

— У вас двадцать третьего принятие клятвы опричнины. Вы будете заняты.

Екатерина Андреевна только губы и поджала — Калину она не слышала, зато поняла, кому отвечает Светлана. Опричнину приспешница на дух не переносила — Светлана это помнила.

— Именно. Тогда я точно не буду ловить змея —

пусть развлекаются.

Калина хмыкнул:

— И как вас Саша терпит? Вы же хуже его в плане безумств.

— Змей — мой! — только и напомнила Светлана.

Глава двадцать шестая

Боевые маги разрабатывают планы по поимке змея

В кабинете было душно и жарко — Ивашка расстарался с печью, хорошо её растопив. Тяжелый аромат роз, резкий запах портупей боевых магов, духи Екатерины Андреевны, вакса и несколько терпких одеколонов смешали в дикую какофонию, не давая дышать полной грудью. Боевые маги, столпившись у стены с картой, галдели, то есть степенно обсуждали, конечно, просто очень громко и горячечно, ловлю огненного змея. Они собирались заморозить Идольмень и открыть единственную полынью, возле которой и собирались ждать змея. Что-то в этом было, конечно. Светлана на миг задумалась: напомнить им про крылья у змея или сами вспомнят? Екатерина Андреевна ловко ввинтилась в толпу, то и дело давая разъяснения Репнину, которому сведений о том, что змей живет в Идольмене, было мало.

Светлана хмурилась, наливая чернила в чернильницу и проверяя красящую ленту в пишущей машинке. Утро пройдет в бумагах и отчетах — вчера было не до Муратово. Голова пухла от происходящего в городе и вокруг неё, а тут еще и Калина подкинул кучу странных фактов. Его слова не давали Светлане покоя. Верить им или нет? Он утверждал, что отец, точнее император Павел был Медный. Она с детства гордилась отцом — тем, что он тот самый Золотой сокол. Это постоянно звучало в семье как предмет гордости. Мама не раз повторяла, что страна и министры обязаны склоняться перед Золотым соколом и его мудростью, дарованной Богом, а сокол оказался подделкой. Тогда совершенно непонятно, как Наталья, Мария, Анна и Елена были Серебряными соколицами, а Митенька — Золотым. Впрочем, скорее всего их сокола тоже подделка, как и отцовский. Только о Елизавете и не скрывали правды. Впрочем, что точно говорили о ней в стране, она не знала. Об императорской семье ходило столько домыслов и слухов, что верить им нельзя. Одно точно: Мишкин сокол — настоящий. Она его собственными глазами видела! Как он оказался золотым, рожденным от медного сокола и бывшей Вороновой, которой сокол вообще был не положен? И ведь ни у кого не уточнить такое — нельзя раскрывать Мишино происхождение. Одно ясно — на вид сокола влияет не только чистота крови. Есть что-то еще, что скрыли от народа, в том числе и от самой Светланы. Господи, ей столько всего надо обдумать и понять, но тишины сегодня в управе можно было не ждать. Может, сбежать куда-то на задание? Вдруг подвернется подходящий вызов.

Она потерла разболевшийся висок. Все так и угрюмо подпиравший подоконник Дашков — и кто так расстарался, отправляя сюда такой типаж, ведь чем-то напоминает Сашу? — внезапно открыл окно, запуская в кабинет свежий воздух. Маг поймал благодарный взгляд Светланы и чуть наклонил голову.

Как всегда опоздавший Михаил попросил Ивашку принести из архива карту с глубинами Идольменя, заодно и доску для заметок где-нибудь раздобыть. Пыльную карту, заставившую всех магов чихать, повесили рядышком с картой губернии, а потом и школьную доску рядышком разместили. Дашков наконец-то оставил в покое любимый Сашин подоконник и направился к доске, что-то принявшись на ней размечать мелом, то и дело поглядывая на карту Идольменя. Его действиями тут же возмутились: кто-то твердил о формуле Потемкина, тут неприменимой, кто-то о переменной Брюса, о постоянной Планка…