Кроваво-красный

Ulgar Ridt

 Терис невесело усмехнулась, возвращаясь мыслями к предстоящему. Одинокое дерево посреди двора, стража в двух десятках шагов, всего одна попытка. Филида, на своем веку повидавший все и готовый в любой момент к нападению... И тут эта бабка со своими амулетами, от которых точно нет никакого прока — ну кто будет продавать зачарованные вещи за гроши и в таком количестве? Рассчитанный на полных идиотов обман. Или на тех, кто будет рад любой помощи.

 — На удачу. Три штуки, пожалуйста.

Глава 57

Улицы полнились народом, но взгляды горожан скользили по полукровке, не останавливаясь

на ней, как будто бы она была бесплотным призраком вроде тех, что таятся в руинах. Зачарованная на отвод глаз куртка делала свое дело, и это дарило слабую надежду на успех — большую, чем зачем-то спрятанные под ней амулеты.

 Все не так уж и сложно, если не привлекать к себе внимание. Спокойным шагом дойти до двора казарм. До дерева — шагов десять, если стражи рядом не окажется, она преодолеет это расстояние за пару секунд. Еще столько же, чтобы забраться на ветку дуба — она всегда хорошо лазила по деревьям, и это не составит труда. Осталось надеяться, что окно открыто. В Лейавине сыро, воздух быстро застаивается, и днем не так уж и холодно, чтобы проветрить. Тем более, для человека, проведшего большую часть жизни в Имперском городе, где зима гораздо холоднее. Шаг за шагом она приближалась к растущей впереди стене, и мысли постепенно исчезали, сводясь к сбивчивой молитве — одной и той же за последние дни. Пусть все получится. Пусть божество Пустоты даст ей немного сил и удачи, чтобы покончить с Филидой — не ради нее, неверной, ради Братства. Так будет лучше всем его детям, которые пострадали из-за Легиона, так, быть может, закончатся проблемы у Чейдинхолла, все наладится… Удача улыбнулась Терис, ослепляя этой улыбкой. Пустой двор, отголоски разговора стражников у скрытых от глаз выступом стены ворот, распахнутое окно комнаты на втором этаже. Ситис ли услышал, или же амулеты правда приносили успех — неважно. Казавшийся чистым безумием план выполним, и сегодня ей обнадеживающе везло.

 Ступив на камни двора, Терис сорвалась на бег, двумя прыжками преодолев расстояние до дерева, бесшумно и быстро поднялась по стволу, цепляясь за малейшие неровности коры. Ни одна ветка не скрипнула, когда она добралась до развилки в десятке футов от земли и замерла, выглядывая из-за ствола.

 Все спокойно, ее присутствие не потревожило никого. Сегодня был ее день, и это чувство пьянило настолько, что пришлось напомнить себе, что это самое начало.

 Окно было открыто, и сумрак комнаты разгоняло пламя свечи на заваленном бумагами столе. Видимо, те самые дела о преступлениях, которые капитан приказал принести ему. Интересно, как смотрит граф на такое активное участие Филиды в делах его города... Может быть, будет даже рад, если надоедливый легионер исчезнет раз и навсегда?

 Терис медленно перебралась на толстую ветку, ногой пробуя ее на прочность. Пустая предосторожность — дерево старое и крепкое, выдержало бы и закованного в броню Гогрона, не то что ее.

 Рука медленно вытянула из колчана лук и стрелу — короткую, со стальным наконечником, успешно миновав длинную костяную, спрятанную под плащом. От подарка Пустоты веяло холодом и ненавистью, и убийца успокаивала себя мыслью, что скоро с ней расстанется. Один меткий выстрел, немного удачи — и свобода.

 Дверь в комнату открылась, впуская приглушенный стенами и расстоянием гул голосов, и захлопнулась, вновь возвратив тишину. Звук шагов донесся до напряженного слуха, и высокая фигура промелькнула в окне, освещенная пламенем свечей.

 Без доспехов. Филида, привыкший к зимним холодам, обходился шерстяным дуплетом, то ли веря в то, что стража гарантирует ему безопасность, то ли в свои собственные силы. Он пережил много покушений, в отличие от тех, кто подходил к нему близко, и не верил в существование

идиотов, способных напасть в городе в паре десятков шагов от стражи. Наверное, в этом и состояла его основная ошибка — переоценивать чужое чувство самосохранения и умственные способности. Он сел, придвинув стул с высокой спинкой к столу, обмакнул в чернильницу перо и черкнул что-то на одном из листов, потянулся к следующему…

 Бить в висок — сразу и насмерть. Успокоиться и выстрелить. С первого раза — ей это не сложно после стольких застреленных гоблинов в пещерах. Расстояние невелико, освещение в разы лучше, чем в подземельях, где она охотилась обычно — сегодня все обстоятельства на ее стороне, медлить нельзя. Надо использовать возможность, пока изменчивая удача не ускользнула…

 Лук натянулся легко и привычно, когда ветер зашелестел в почерневшей листве и тихо скрипнули ставни распахнутого окна. Дрогнуло пламя свечи, и Филида зябко поежился, отложил перо и поднялся, сделал шаг к окну...

 Он видел ее — это было понятно по расширившимся глазам и по тому, как приоткрылся в изумлении рот.

 Стрела сорвалась и вонзилась в его грудь до того, как он успел что-то сделать. Собственная вера в чужое благоразумие подвела его, и драгоценная доля секунды была потрачена на осознание того, что идиоты, готовые убить его посреди города, все же есть.

 Терис слышала, как глухо ударилось об пол его тело, но так и не двинулась с места, ослепленная собственной удачей.

 Он мертв. Лежит там, в казармах, с простреленной грудью. Даже если жизнь еще и теплится в нем, ему остались считанные секунды — не спас бы и самый искусный лекарь, будь он здесь. Но он один в своей комнате, никто не придет на помощь, он даже не сможет позвать свою стражу . Как бы то ни было, он больше ничего не сделает Братству, больше нет необходимости отправлять кого-то рисковать своей жизнью, чтобы убить имперского капитана, все кончено.

 Убийца прислонилась к стволу дуба, заставляя себя успокоиться и прислушиваясь к звукам. Все тихо, не считая долетавшего с улицы шороха шагов по камням и еле слышного разговора стражи у ворот замка. Оттуда не видно дерево, не видно окно, и они ничего не слышали. Все идеально. Нет свидетелей. Если сейчас она спрыгнет вниз, развернется и выйдет на улицу, то смешается с толпой и уже через полчаса выберется за ворота города. Может быть, к тому времени даже не поднимут тревогу, а если и поднимут… Стоит торопиться. Если она будет уже за пределами Лейавина, ее это не коснется.

 Взгляд, обращенный к улице, вновь вернулся к гостеприимно распахнутому окну. Нет помех на пути к нему. Всего-то второй этаж, стена неровная, выпирают балки, закрытые ставни на окнах первого этажа словно специально созданы для того, чтобы забраться наверх. В сотни раз удобнее, чем дома знати в Имперском городе, но ведь она и там умудрялась влезать в форточки... И хозяева часто были в это время дома и спали через стену от нее, пока она рылась в их бумагах или пробиралась в комнаты, где хранились алейдские сокровища.

 "Спикер, я все сделала, как было нужно", — чтобы сказать это, одного убитого Филиды мало. Поменять стрелу, отрезать палец и подбросить преемнику капитана. Тогда Черная Рука будет довольна. Может быть, даже умерит свою неприязнь и перестанет лезть в дела их убежища. Это стоит того, чтобы рискнуть, особенно сейчас, когда удача так благосклонна...

 Земля у корней дерева смягчила приземление, и секундное ожидание дало понять, что угрозы нет: так же болтали о чем-то привратники, на улице проскрипела колесами телега, из казармы не донеслось ни звука. Возможно, Филида был единственным, кто не спал после смены, а толстые стены и ставни не давали ничему потревожить отдыхающих стражей.