Кружевница из ковена Будриоли

Лерн Анна

Спустившись в погребальную камеру, Надя и Алексей поставили фонари в каменные ниши, предназначенные для свечей. А Орель завертелся, требуя, чтобы я опустила его на пол. Потом он легко запрыгнул на каменную крышку саркофага, на которой была выбита надпись: «Здесь покоится графиня Александра Ивановна Милютина. На попечении Бога, теперь ея дух будет процветать. А жизнь ея, полная благодати, в наших сердцах останется с вечной любовию.».

– Что ты задумала? – прошептала Надя, ежась от могильной

сырости, царившей в склепе.

– Думаю, мы с Орелем нашли управу на графа, - я достала куколку, которую смастерила, вызывая графа. Положила ее на крышку его гробницы, после чего сняла с шеи еще один платок. Быстро сформировав мотанку, я громко произнесла:

– Дух графини Милютиной Александры Ивановны, явись!

У саркофага тут же засветилось туманное пятно, а потом раздался гневный голос:

– Неужто снова за старое?! Ах ты ж, шельмец! Доберусь я до тебя! Ой, доберусь!

Мы настороженно, но в то же время восхищенно наблюдали за статной женщиной в великолепном платье, которая хмурила красивые брови, обмахиваясь веером. Она повернула к нам свое благородное лицо и спросила:

– Ну? И где же это чертово семя?

– Сейчас, ваше сиятельство, - я взяла куколку и прошептала: - Дух графа Павла Борисовича Милютина, явись!

Рядом с графиней тотчас появился призрак его беспокойного сиятельства. Он удивленно приподнял брови, глядя на нас:

– Опять за свое? Не уйметесь никак?!

– Душа твоя окаянная! Паскудник старый! – Милютина вдруг ударила мужа веером по голове. – Подлая, бессердечная порода!

Павел Борисович испуганно дернулся, узрев свою супругу, и, заикаясь, воскликнул:

– Сашенька! Сердечко моё! Да за что же?!

– За жизнь мою загубленную! – графиня продолжала бить его веером по съехавшему парику. – А ну пошли! Хватит! Накуражился!

– Без украденного не вернусь! – надрывно крикнул Павел Борисович, цепляясь за последнюю надежду.

– На месте всё, ваше сиятельство… - я развела руками. – Пора. Иначе придется по-другому вас отправлять.

Орель спрыгнул на пол, подошел к стене, и в ней появился темный проход. Кот обернулся на призраков, после чего шагнул в него.

– Пойдем, волокита! Тлен в портках, а туда же! – Александра Ивановна потащила супруга к проходу. – Оставь живых в покое!

Они растворились в потусторонней темноте, а через минуту оттуда вышел Орель. Темное пятно схлопнулось, и он громко замурчал, поглядывая на нас хитрым взглядом.

– Теперь граф точно не вернется, - засмеялся Алексей. – Хорошо же ты придумала с супругой Павла Борисовича!

– Жена даже с того света достанет, - усмехнулась я. – Самый действенный способ. Все. А теперь спать. Завтра в дорогу. Нам ведь еще к балу подготовиться нужно.

Глава 48

Перед тем,

как уехать, я предупредила слуг, чтобы больше никто не ходил в склеп. Для пущего спокойствия Алексей закрыл часовню на пудовый замок, а ключ отдал хозяйке дома. После этого мы познакомились с женой Сидора. Ею оказалась приятная пожилая женщина с ловкими пальцами. Несмотря на слепоту, она умело плела корзины из лозы. В единственной комнате их с Сидором дома было очень чисто.

Надя осмотрела ее, но, увы, прогноз оказался неутешительным.

– Еще год назад я смогла бы ей помочь, - с сожалением сказала девушка, отведя меня в сторону. – Но время упущено. Женщина потеряла зрение безвозвратно.

– Очень жаль. Надеюсь, хотя бы это немного скрасит их жизнь, - я достала небольшой кошель с деньгами.

– Я постараюсь избавить женщину от болей в спине. Она сможет хотя бы двигаться нормально, - пообещала Надя. – С таким заботливым супругом ей нечего бояться.

Мы оставили супругам деньги, сбор трав и вернулись в дом графа. Я хотела поговорить с Еленой Андреевной по поводу Сидора.

Матушка Владимира выслушала меня очень внимательно. На ее лице промелькнуло нечто похожее на чувство вины.

– Да… в последнее время я очень строго относилась к слугам… Владимир всегда корил меня за это… Я перестала обращать внимание на их беды и чаяния. Боль совсем измучила. Только о ней и думала… Спасибо, Машенька, что напомнила мне об ответственности. Не переживай, Сидор получит все, что нужно.

Я обратила внимание, что Елена Андреевна стала обращаться ко мне на «ты». Но мне это нравилось. Чувствовалась, что между нами появлялась близость.

Мы провели немало времени в приятных разговорах с матушкой графа. Я поделилась с ней нашими планами посетить по приглашению благотворительный бал. Елена Андреевна расспросила меня о нарядах, а потом вдруг сказала:

– Я хочу сделать вам с Наденькой подарки. Позови ее.

Поднявшись в покои матушки графа, мы с подругой даже немного растерялись, когда она накинула нам на плечи короткие пелерины. Мне досталась белоснежная шёлковая с опушкой из белого песца. А на Наде такая же, только темно-красная, с окантовкой из лисьего меха.

Пелерина идеально подходила к моему бальному платью, на которое пришлось потратиться в городе. Да и Надино вполне подходило по цвету.

– Спасибо! Елена Андреевна, они великолепны! – Надя подошла к зеркалу, любуясь собой. – У меня никогда не было таких дорогих вещей…

– Носи, дочка. Тебе очень идет, - матушка Владимира наблюдала за нашим восхищением ласковым взглядом. – Вы для меня сделали намного больше.

Попрощавшись с хозяйкой, мы наконец-то отправились домой. Я соскучилась по его уюту, по домочадцам. Да и если честно, очень хотелось приступить к работе. У меня появились новые идеи. Некоторые из них были довольно провокационными для этого времени.