Легион
Шрифт:
И они подходили к Городу, а Город тянулся к ним...
– Ну что, - сказала Инта, - круг замкнулся? Альд промолчал, и Алек хлопнул его по плечу.
– А здорово мы в себя палили! Во дают, а? Похлеще, чем Легион!
– Смешно, - отозвалась Инта. В самом деле, смешно. Интересно, могу ли я себя победить?
– К черту!
– сказала она.
– Объявляю перемирие. Не хочу воевать с собой, - сказала она.
– Боюсь, что я себя пристрелю. Не терплю самоубийц, - сказала она.
– А вторая ты?
– спросил ее Альд.
– Попробуем объясниться.
– А договориться?
– спросил Алек.
– Черта два я с собой сговорюсь!
– Вы спятили, ребята!
– сказал Альд.
– Рыбы небесные - и только!
– Ну и что?
– сказала она.
– Надо идти до конца.
А время уже сжималось вокруг. Они сжимали его все вместе, стягивали в упругий ком, в тяжелую душную скорлупу, и стало уже невозможно дышать, как тогда, в норе, подумал Альд, вот что это было, но время уже вырывалось из рук, распрямилось огромной пружиной и вышибло их далеко вперед. И они к костру...
– Свои!
– негромко ответил Альд, и лучеметы отправились по местам, а люди раздвинулись, пропуская пришельцев к огню...
– Стойте!
– воскликнул Альд. Не тот, что еще подходил, а тот, что сидел у огня. Он уже не сидел, а вскочил. И Алек, что спал у огня. Он уже не сидел, а вскочил. И Алек, что спал у огня, уже не спал, а держал в руках лучемет, но Инта, что была у костра, положила руку ему на плечо.
– Тише, - сказала Инта - та, что пришла.
Они обе глядели друг на друга, не отрывая глаз.
А я еще ничего, подумала вдруг она. Оказывается, меня еще можно любить.
– Мы уже были там, - сказала она - себе.
– Мы пошли на прорыв, а вышли к Городу. Мы шли из степи, а они вышли из Города, и начался бой тот самый. И мы палили в себя с обеих сторон - пока не поняли...
– Ты врешь!
– зарычал Эфлал и выпрыгнул из-за костра. Он, и вытянувшись, был ей по грудь - сутуленький гуманоид в багровой шерсти, и глазки его горели зеленым огнем.
– Посмотри на нас, - спокойно сказала она.
– На меня и на нее.
– Это. Может. Быть.
– рокотнул другой - огромный и черный.
– Во времени. Я. Встречал. Себя.
– Врешь!
– прорычал Эфлал.
– Можно вырваться! Можно!
Они уже все окружили нас - и те, что сидели рядом с огнем, и те, что поодаль - они сдавили нас плотной стеной, душной, как кокон из времени, источающей ярость и страх, и мы - все шестеро - встали плечом к плечу, и уже не понять, кто из нас кто.
– Стойте!
– воскликнул Альд (мой или ее) - Не будьте дураками, ребята! Давайте разбираться. Чего вы хотите?
– спросил он нас - меня и меня - и я поняла, что это другой Альд. И я не стала отвечать - пусть он ответит себе.
– Вырваться, - ответил ему мой Альд.
– Надоело ходить по кругу.
А Алеки хмуро глянули друг на друга и уставились на нас - меня и меня.
– Ты говоришь: мы были с обеих сторон?
– Да, - ответил он - себе.
– Наверное, в Городе не так уж много... нас. Наверное, все мы деремся с обеих сторон. Прыгаем по времени,
Здорово говорит! подумали мы - я и я - и улыбнулись ему. Я только лишь становлюсь собой и начинаю думать, как я, а он свободен. Если мы вырвемся, подумали мы - я и я - он крепко припомнит мне свой Латорн.
– Ребята!
– сказал мой Альд толпе - этим взглядам и этим лицам, и этому облаку злобы и страха.
– Вы поймите: нас трое. Поодиночке и мы бы не догадались. Но нас трое, и мы думаем вместе. Алек! Ну, что ты молчишь, как колода?
Алеки усмехнулись и положили руки каждый на свой предмет. И сказали, недобро прищурясь в толпу:
– А ну, расступись, кто жить хочет. С меня хватит. Наигрался.
И пошли вперед - плечом к плечу - раздвигая нам путь в толпе.
– Стойте!
– рявкнул Эфлал, и они обернулись к нему и лучеметы хмуро уставились на него. Но он не испугался - эта обезьянка с багровой шерстью, и обе мы - я и я - почувствовали, что он - командир, офицер, собрат. Ат-ставить глупости! Все мы тут на-игрались! Т-ты!
– длинной когтистой лапой он почти дотянулся до нас и пришлось поглядеть друг на друга, чтоб не сдернуть с плеча лучемет.
– Знаешь выход?
– Нет, - ответили мы - я и я - и опять поглядели друг на друга, и она кивнула, уступая мне разговор.
– Мы пришли, чтобы остановить себя, - сказал я им.
– И, наверное, шестеро могут больше, чем трое. Если мы вырвались из Легиона...
Как он глядел на нас, этот рыжий зверек! Адмирал, подумали мы - я и я - не меньше, чем адмирал. Неужели его как и нас гоняли с доски на доску в Легионе? Смешно, но мне вдруг захотелось стать во фрунт: руки по швам, и отвечать по уставу. Стыдное, сладкое чувство, но это вернулась я, именно я, та, что когда-то...
– Значит, сквозь время?
– спокойно сказал Эфлал. Старая школа: спокойствие после разноса, кипяточком - и под холодный душ. Его зеленые глазки прошли по толпе, отодвинув ее назад и стало возможно дышать. И я почувствовала, как легко подчиняюсь его воле, я не знала, куда он меня поведет, но знала, что я пойду.
И только Альды торчали особняком, красивые упрямые оборванцы, и я испугалась за них, потому что если Эфлал...
– А ты?
– спросил у них командир.
– Смотря куда, - ответил какой-то Альд.
– Куда-нибудь, - угрюмо сказал Эфлал.
– За кольцо.
– Годится!
А время уже сжималось вокруг, и мы опять поглядели друг на друга - я и я - и схватились за руки, потому что я скоро останусь одна, единственная я, которая есть на свете. Какой уже нет на свете, подумала я, и наши руки сжались еще тесней. Я скоро останусь одна, подумала я - она, и буду только я, одна в своей скорлупе...
И нас уже не было - обеих - и не было всех остальных, не было совсем ничего, только тяжесть и духота, но и тяжести уже не было; небытие, несуществование, но я где-то была и как-то существовала, и знала, что я есть, и я существую, но тьма вдруг разлетелась горячим огнем, и я, наконец, перестала существовать.