Лесная тень

Фабер Майя

— Смотри.

Словно случайно я дотронулась до руки и тут же отдёрнула пальцы:

— Это же рисунок с твоего медальона, правда?

Финн вздрогнул, вырвал у меня лист, смял и швырнул в угол. Нервным движением провёл по груди, убедившись, что его медальон на месте, надёжно спрятан от меня под рубашкой, и неожиданно грубо рявкнул:

— Нет.

Во мне что-то напряженно дрожало, как будто вот-вот порвётся от обиды странная невидимая нить. Финн недовольно смотрел на меня. Давал понять, что не намерен продолжать разговор. Момент был упущен, сказка закончилась, мне оставалось только убраться отсюда. Я

поднялась на ноги, с гордым видом неспешно расправила юбку, поставила на своё место рядом с Финном давно остывший чай и скомандовала:

— Не разлей.

Иначе он бы вообще не заметил.

У двери я остановилась, вопросы не давали мне спокойно уйти.

— Так значит всё дело в мести? Так кому ты хочешь отомстить? Людям или Лесной тени? Всем сразу? Ты тоже приехал, чтобы её победить? С охотничьим интересом?

— Месть, — протянул он слово, смакуя его на языке, как невидимый деликатес. — Разве есть чувство сильнее или мотив возвышеннее?

Он издевался, но я слышала в его голосе правду. Он верил в свои слова.

— Жизнь? Любовь?

— Чушь. Кому нужна такая жизнь? — он растянул пальцами шрам на щеке, а у меня вдоль позвоночника прошла непрошенная дрожь. — Я пятнадцать лет ждал, чтобы отомстить и вернуть своё по праву.

— Своё?

— Удар Лесной тени отнимает у колдуна силы. Так погибла моя мать, ей нечем было защищаться от людей, что пришли за ней, — процедил он сквозь зубы. — Я трачу свою жизненную энергию, это ведь от тебя не укрылось. Потому что не могу использовать ни что другое. Вот только с ней есть одна проблема, её не хватит надолго. Не хватит, чтобы отомстить всем, кому я это задолжал. Сначала я убью волка.

— Они лишь защищали семьи.

— Они заслужили. Здесь все своё заслужили. Но не волнуйся, я не собираюсь мстить всему поганому городку, если ты так переживаешь за своих друзей. Мне нужен только тот, кто обвинил мою мать. В любом сговоре есть зачинщик, в любом мятеже — тот, кто его поднял.

Глаза его горели сейчас совсем не тем заразительно восторженным огнём, что всего несколько минут назад.

— Ты сумасшедший, — с горечью прошептала я и закрыла дверь с другой стороны.

Остановилась на крыльце, опустилась на единственную ступеньку и обняла себя за живот. Там, где ещё недавно лежала горячая рука Финна. Мне хотелось вернуть её, вернуть это чувство, или забыть навсегда, словно ничего и не случалось.

Глава 16

Арни в лавке не оказалось, и я сочла это за нехороший знак. По своей воле несносный мальчишка никуда в такое время бы не ушёл, тем более не пропустил бы обед, который приносили из трактира на троих. Готовить то всё равно у них было некому, а мне перепадало за компанию. Вроде как своя, вот и жалко заставлять слюни глотать. Впрочем, я и посмотреть могла так, что никакая еда в глотку не полезет, если со мной не поделиться. Работала то и так практически за спасибо.

Одно оставалось совершенно ясным — если Арни выпроводили из дома, значит на то была хорошая причина, и заключалась она явно не в отсутствии покупателей. Мне это категорически не нравилось.

Впрочем, когда я зашла внутрь, сразу убедилась, что покупателей сегодня было даже больше, чем нужно. Тётушка с подружкой как по команде поднялись с мест, и задрав широкие деревенские носы, покинули лавку, судя

по пустым рукам — так ничего и не купили. «Подружка» что-то процедила мне в спину, слов я не разобрала, к моему же счастью, потому что о смысле и так могла догадаться. Я презрительно фыркнула ей вслед, что ещё оставалось сделать. К тому же, ни одна из них никогда не покупала у нас мясо, так что нетрудно было догадаться, зачем их сюда принесло. Не иначе, как очередная гадость не держалась у них внутри и отчаянно просила выпустить её наружу.

Угрюмый Беон посмотрел на меня из-под густых бровей. Многословием он не страдал и раньше, а сейчас, похоже, ему было совсем не уютно. Я сняла с плеча пустую сумку, в которой таскала Финну пироги, и принялась собирать свои вещи, разбросанные и запрятанные по всей лавке. Со временем я обжилась здесь едва ли не лучше, чем в собственном доме. Весь последний год я проводила тут большую часть своей жизни и успела до странного сильно привязаться, то ли к лавке, то ли к людям, а может быть ко всему. Даже к Арни. Забавно, что мы смогли подружиться только сейчас, когда это уже не могло принести нам пользы. Я вдруг поняла, что совсем не обижалась на него за все те гадости, что он успел мне сделать. Всё было прощено за котелок рыбного супа, который мы с ним разделили на двоих. Маленькая шалость изменила мир сильнее, чем любое обещание.

Объясняться с Беоном мне не хотелось, разговаривать тоже. Понятно было без слов. Я думала, что испытаю облегчение, если мне не придётся выходить за него замуж. Реальность оказалась совсем другой. Облегчения не случилось, зато стало стыдно. Стыдно до настоящей, физической боли. Я ведь обещала Монти выполнить его просьбу. Но и бросить раненого Финна я бы не смогла, даже если бы не знала о покушениях и награде. Никто другой не стал бы ему помогать. Отнести в комнаты в трактир? Там бы его утром и нашли, только уже мёртвым. Я и сама не сделала для Финна практически ничего, разве могли что-то изменить маленькие мокрые платочки на горящем лбу. Но почему-то я была твёрдо уверена, что моё присутствие помогло ему. Даже если я никогда не смогу этого доказать, а он никогда не признает вслух, что я нужна ему. Была… нужна.

— Я разорюсь так, — начал Беон и замолк, глядя на мои поспешные сборы. Маленькое, ничего не значащее оправдание. Беон выбрал лёгкий путь, но мне не за что было его упрекнуть. Я не ждала от него защиты, он и так сделал для меня больше, чем кто-либо ещё в этом городишке, что бы там тётушка ни думала о её вкладе в моё воспитание.

— Знаю, — растерянно остановилась я и пожала плечами, — и прекрасно понимаю. Не вини себя. Ты самый добрый человек в этом болоте. Правда. Я больше не буду доставлять проблем. Думаю, работа для меня найдётся где-нибудь ещё. В крайнем случае в трактире всегда нужны лишние руки. А я… сильная.

Беззаботно улыбнулась, но вышло криво и болезненно.

Достаточно того, что я сама винила себя во всем.

Без слов поняла и то, что места мне не осталось не только в лавке, но и в его доме. Впрочем, в этом городке можно было забыть о любом варианте замужества, да и ближайших поселения тоже, везде, куда успеют добраться надоедливые сплетни. Правда, всегда оставался и другой вариант. Отправиться наконец в столицу, или просто в путешествие, о котором я так долго мечтала.

Как моя мать.