Летние дни в замке Оберн
Шрифт:
посчитала жест Брайана очень щедрым – пожертвовать превосходной лошадью, потому
что она посмела мне навредить! От этой мысли пульс понесся вскачь.
– И как твоя голова? Лучше? – спросил он.
– Намного. Иногда болит. – Прямо сейчас аж пульсировала. – Но с каждым днем мне
легче.
– Где ты ударилась? Синяки есть?
Я положила руку на затылок, затем левее, где так жестко приземлилась.
– Здесь, – показала я. – Все еще чувствительно.
Потянувшись,
Брайан был так прекрасен, что я ожидала, что боль немедленно улетучится, исцеленная
его королевской лаской. А на самом деле почувствовала, как внезапно застучало сердце,
отчего боль усилилась.
– Бедняжка Кори, – посочувствовал он. Сместив руку, похлопал меня по макушке. –
Выздоравливай. Мы хотим, чтобы ты вернулась к нам как можно скорее.
Повернувшись на каблуках, Брайан мимоходом кивнул девушкам и вышел.
Стоит ли говорить, что на десять секунд воцарилось ошеломленное молчание? Затем
Мэриан, Анжела и я одновременно загалдели:
– Ты это видела?
– Он тебя коснулся!
– Кори, он зашел узнать, как ты! Он о тебе беспокоился! Брайан!
Элисандра, вернувшаяся к своей писанине, раз или два поднимала на нас глаза с
огромным весельем, но ничего не говорила. Я знала, что для нее знаки внимания Брайана
были обычным явлением, и она воспринимала их гораздо спокойнее. Но меня ошеломила
такая невероятная благосклонность. Я рухнула на диванные подушки и заявила:
– Я бессмертна, и никакое несчастье не сможет меня даже ранить, поскольку принц
Брайан Обернский коснулся моей головы.
Конечно, визит Брайана был самым важным, но я также радовалась и приходам Кента.
Он навещал меня гораздо чаще, оставался дольше и не считал, что своим присутствием
оказывает мне большую честь.
Тем не менее, первый его визит приятным не назовешь. Это случилось в первый вечер
после моего падения, голова жутко болела, и после обеда ни у кого не было на меня
времени, так что я была одинока и угрюма. Когда Кент вошел в комнату, он выглядел
серьезным и немного сердитым.
– Вижу, твоя сестра не соврала, что ты изо всех сил хотела вчера убиться, – начал он. –
Я знаю, что ты беспечна, но думал, даже тебе хватит ума следить за дорогой – учитывая,
что ехали вы не по нахоженной тропе и так далеко от замка.
Все так мне сочувствовали, что его осуждение застало врасплох, и на глаза навернулись
слезы.
– Я же не хотела упасть с лошади и причинить всем столько хлопот, – возразила я. –
Полагаю, ты в жизни никогда не падал…
55
56
– Падал – все мы падали, – но никогда так глупо не накликивал
несясь по неподходящей местности.
Это была правда, к тому же как-то защищаться у меня не было сил, так что я просто
отвернулась и промолчала. Я почувствовала, как собрались и скатились две крупные
слезы. Внезапно Кент стал на колени сбоку от дивана и похлопал меня по плечу.
– Ох, Кори, прости. Это было жестоко. Просто Элисандра была так расстроена, когда
рассказывала мне, что ты пострадала – она так сильно тебя любит и очень переживает.
Полные раскаяния слова заставили слезы течь быстрее. Голова болела, а левое плечо, на
которое пришелся основной удар, выкручивало от боли.
– Я не хотела, – прошептала я. – В будущем я буду более осторожной…
К моему удивлению, он кратко и утешающе обнял меня, действуя аккуратно, дабы не
навредить.
– Конечно, будешь. Прости. Теперь ты прекратишь плакать? Мне действительно жаль.
Я попыталась успокоиться, и он протянул мне платок, который, полагаю, я должна была
использовать, чтобы вытереть глаза, но вместо этого высморкалась. После такого он не
потрудился забрать его назад. Зато выдвинул табурет и просидел со мной час. Это меня
приободрило – но еще больше я повеселела, когда следующим вечером он принес вазу,
полную цветов.
– Извинение, – сказал Кент. – И чтобы сделать твою комнату ярче. Куда хочешь
поставить?
– Прямо здесь, на маленьком столике, где я смогу их видеть. Большое спасибо! Ты
такой заботливый!
Я чувствовала себя лучше, а он все еще испытывал вину, так что остался на целых два
часа и играл со мной в настольные игры. Я не слишком-то умела играть, но он был
терпелив и великодушен, так что мой проигрыш не был чересчур болезненным. Когда
Кент уходил, я смеялась. Это было самое приятное времяпровождение с начала болезни –
конечно, до того, как меня пришел навестить Брайан.
Больше таких длительных визитов Кента не было до дня после охоты, о которой я
слышала совсем немного. Охотничий отряд выехал поздно и возвратился только к
вечерней трапезе, после которой был небольшой музыкальный вечер. Никто из
постоянных посетителей не пришел ко мне с новостями, а когда я потребовала
подробностей от Крессиды, она мало что смогла рассказать.
– Да, животное убили. Это все, что я знаю, – сообщила она той ночью, когда помогала
мне раздеться и надеть сорочку. В этот день я чувствовала себя вполне здоровой, так что
ее осторожное ухаживание немного раздражало. – Я не знаю, кто это сделал. Завтра все