Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1
Шрифт:
Ещё к «вещевке» полагался жёсткий кожаный солдатский ремень тёмно-коричневого цвета, с тяжёлой железной бляхой. Не латунной, а именно железной, выкрашенной в защитный цвет. Там серп, звезда и молот. Таких Советский Союз наштамповал несколько десятков миллионов, аж подумать страшно, какие там цифры, если к две тысячи двенадцатому году, после двадцати лет существования Российской Федерации, их все еще выдавали…
Головной убор был обычной пилоткой — смотрелось, конечно, глуповато, но куда деваться? Вообще должны были выдавать фуражки с околышком, но почему-то не выдали. Да и кто-то говорил, что они к парадке
Вообще процесс переодевания проходил весело, то тут, то там раздавался смех, приколы и прочее. Вещевик, старший прапорщик Хмелев никак дисциплину не регулировал — по его внешнему виду было не сложно предположить, что у него раскалывалась голова. Он был какой-то рассеянный, витал в облаках.
Когда наш взвод переоделся, нас вывели из подвального помещения склада на свежий воздух. Вошёл второй взвод. И так по очереди.
— Ну что, орки, вы готовы идти в Мордор? — громко пошутил я, сравнивая картину наших зеленых бойцов с мифическими персонажами. Фразу взял из старого фильма про хоббитов и орков.
— Чего? — натурально удивился Пипкин. — Какой еще Мордор? Какие орки?
— Да так, — лениво отмахнулся я. — Фантазия развлекается! Не обращай внимания!
Ничего особо интересного не было в принципе. Рутина.
А вечером нас отвели на ужин в двухэтажную столовую, что располагалась сразу за первой казармой. Вид у нее был точно такой же, как и всех зданий на территории училища — все кирпичное, выкрашенное в бордово-коричневый цвет. Ещё на подходе к ней, мгновенно узнал до боли знакомый, но при этом такой мерзкий запах готовящегося бигуса — да-да, тушёная капуста и рыба. Воняло на сотни метров вокруг. Это эдакий символ солдатской и курсантской пищи — кто пробовал, знает и уж точно никогда не забудет ни вкус, ни запах. Впрочем, чего это я? Уже не первый раз, когда меня посещают воспоминания о том, чем кормили в те годы — когда меня призывали на срочную службу, бигус там тоже был. И готовили его женщины-повара, из пяти человек смена, да наряд по кухне, насчитывающий аж пятнадцать человек.
Бигус, хлеб, масло порционное шайбой и чай. Вот он и весь ужин. Масло, кстати, было и на завтрак и на ужин… Не густо, но выбора не было. Ранние эксперименты из выбора блюд на сборных пунктах, ни к чему не привели, так и их не приняли на вооружение, вновь взявшись за старую систему. Конечно, на территории училища имелся ещё и солдатский ЧПОК, но молодых туда просто так не пускали. Тем более желторотых, не принявших присягу.
Присяга прошла быстро, в первую же субботу сентября. Меня и других отслуживших срочку, засунули в наряд по роте. Я дежурный, а у меня двое сержантов-дневальных и один ефрейтор из Суворовского училища. Наряд скучный, нудный. Благо, обязанности я знал назубок, въелись с корнями.
Прошла неделя. Ничего необычного не было. С утра до вечера занятия.
А вот что касается самого обучения, тут я сильно промахнулся! Никаких специальных предметов ещё не было, все по стандарту — математика, русский язык, физика, химия… Физическая подготовка. И так полтора года… Честно говоря, такая информация сбила меня с толку. Я не собирался торчать тут так долго!
К счастью, все быстро встало на свои места — по
Разговор с замполитом у нас произошел куда позже, чем я рассчитывал — уже после присяги. Вызвал он меня через дневального на тумбочке… Бывало такое, что у дежурного по мелким поручениям забирали всех дневальных, тогда ему следовало самому становиться на тумбочку и выкрикивать команды.
Я постучал в деревянную дверь ротной канцелярии. Три стандартных стука, голос оттуда, приглушенный шумом вентилятора. Время вечернее, в казарме душновато.
Вошёл, доложил как положено.
— А, прапорщик Громов! — офицер отложил в сторону какой-то документ. — Это же ты тот самый, что из Афганистана?
— Так точно…
— Ну, садись, давай побеседуем?
— Смотря, о чем будем беседовать! — согласился я, потом добавил. — А впрочем, все равно.
— Вот и хорошо. А скажи мне, откуда ты знаешь курсанта Алипатова?
Мне сразу стало ясно, что тот патлатый уже был здесь и наверняка рассказал свою липовую, но страшную историю о том, как я его бедного по носу избил. В поезде, при людях.
— Я его не знаю. Пока ещё не знаю.
— А вот он знает. И отзывался о тебе не очень хорошо… Что скажешь по этому поводу?
— Может быть, поговорим о другом? — предложил я. — Вас же совсем другое интересует, не так ли?
Чертков улыбнулся.
— Ну, хорошо. Ты оказался прав… Чего тут забыл?
— В роте? В канцелярии?
— В училище! Откуда ты, почему попал именно сюда?
— А почему вы задаете такой вопрос мне?
— А кому я должен его задавать?
Терпеть не могу манеру поведения, отвечать вопросом не вопрос.
— Например, генерал-майору Бехтереву! Моему командованию, что отправило меня сюда.
— Хм… Смотрю, у тебя много государственных наград? Откуда?
— Пришлось отличиться! Я этим не горжусь.
— М-м… А поточнее?
— Товарищ старший лейтенант… — я посмотрел на него выразительным взглядом. — Вы всегда можете позвонить в мою часть и обо всем узнать лично. К тому же, личное дело в строевой части… Не хочу я об этом рассказывать, а героем себя не считаю!
Чертков слегка нахмурился.
— Вот смотрю я на тебя, Громов и думаю… Откуда ж ты такой взялся?
— Какой?
— Дерзкий. Смелый, самоуверенный. Не похож ты на курсанта, словно из другого теста. Как бы от тебя на поздних курсах проблем не было…
— Не будет. Даю слово.
— Это хорошо… Угу, это очень хорошо. Ладно, я тебе кое-что расскажу. Командованию ты точно не безразличен. Месяц спустя уже будешь жить уже не в казарме, а в офицерском общежитии, здесь же на территории училища. Это удобно. Никуда ходить не надо, проверок не будет. Главное на все построения и на занятия не опаздывать. А в феврале восемьдесят седьмого поедешь на практику. Будешь учиться работать на кодировочной и шифровальной аппаратуре, навыков нахватаешься, будешь учиться ее проверять, обслуживать. Это, между прочим, интересно!