Ликвидация
Шрифт:
– Вышак, Сеня, вышак, - спокойно перебил его Гоцман, - и никакого червонца. Ну шо, звать конвойного?…
Сенька растерянно застыл на стуле, вращая по сторонам глазами. Гоцман дружелюбно хлопнул его по плечу, отчего Сенька вздрогнул.
– Я пойду, а ты послухай майора Довжика во все уши… И считай, Сеня, шо я тебя очень попросил.
…Кстати оказались мысли Гоцмана о том, что давно не надевал он свой летний белый китель, синие брюки с кантом навыпуск и фуражечку с бирюзовым околышем. Хочешь не хочешь, а пришлось извлечь все это из платяного шкафа,
…В большом кабинете командующего Одесским военным округом было душно. За длинным столом сидело не меньше двух десятков старших офицеров, среди которых Гоцман разглядел знакомых ему Мальцова, Нурушева и Чебаненко из военной прокуратуры, одесского городского прокурора в чине старшего советника юстиции, нескольких офицеров из Управления военной контрразведки округа. Горкомовские выделялись штатскими костюмами. Начальство областного уровня - прокурор области с погонами государственного советника юстиции третьего ранга и начальники областных управлений МВД и МГБ - сидело несколько поодаль, усиленно делая вид, что оно само по себе. А адъютант Жукова, подполковник Семочкин, так и вовсе занимал отдельный столик, сохраняя на лице полнейшую невозмутимость.
Командующий мерил кабинет энергичными шагами, а Омельянчук, также по случаю принарядившийся в парадную форму, преданно поворачивался вслед за ним, держа руки по швам.
– За последнюю неделю - тридцать восемь нападений только на солдат и офицеров! Тридцать восемь! Это как понимать?! Почему наши офицеры позволяют себя грабить? Это боевые офицеры, покорившие полмира, или бабы с Привоза?!
Взгляд Жукова замер на военном прокуроре Мальцове. Полковник встал, его полное круглое лицо, украшенное бравыми усиками, побагровело.
– По положению все офицеры по убытию домой сдают табельное оружие. А бандиты вооружены, и зачастую…
– Отменить!
– перебил Жуков.
– Приказом по округу! Всем офицерам, живущим вне расположения гарнизона, табельное оружие не сдавать!… Семочкин, запиши, - обернулся он к адъютанту.
– Виноват, товарищ Маршал Советского Союза, - встрял Омельянчук.
– Но были случаи, когда подвыпившие офицеры…
– Если офицер выпьет и начнет трясти оружием, он у меня для начала сядет голым задом на бетон! А потом вылетит из армии без пенсии к чертовой матери!
– рявкнул Жуков.
– А ваша задача, чтоб он выпил - в меру выпил - и спокойно шел до дома, да еще с женщиной под ручку…
Присутствующие сдержанно посмеялись.
– Какие будут предложения?
– оборвал веселье маршал.
С места поднялся первый секретарь горкома Кумоватов:
– Я уже несколько раз предлагал товарищу Омельянчуку арестовать
– Взять разом - это хорошо, - кивнул Жуков и повернулся к Омельянчуку: - Почему не сделано?
– Так как?… - растерянно выпалил тот.
– Как взять разом? Придумай! На что тебе голова?… Главное - внезапность!…
– Нет, а за шо ж я их буду сажать?
– У Омельянчука от растерянности пропал даже трепет перед Жуковым.
– «За шо»?
– передразнил Маршал Победы.
– За яйца!…
По кабинету снова прокатился верноподданнический смешок. Гоцман, глядя на бледного как полотно Омельянчука, вновь ощутил то самое, жуткое возле сердца… Не вовремя… Он глубоко вдохнул, задержал дыхание.
– А это кто еще глаза пучит?
– как во сне услышал он пренебрежительный голос Жукова.
– Что - жарко? Ты кто?
Гоцмана словно подбросило с места невидимой пружимой.
– Начальник отдела УГРО по борьбе с бандитизмом подполковник милиции Гоцман.
Что-то мелькнуло в глазах Жукова. Он узнал человека, который вернул ему украденные с руки часы.
– А-а… - неопределенно протянул командующий.
– А что ты думаешь, подполковник, о предложении первого секретаря горкома?
Гоцман вздохнул, опустил глаза на красную скатерть, которой был покрыт стол для совещаний. Руки городского прокурора выбивали на столешнице нервный танец. Гоцман решительно ответил:
– Согласен с товарищем Омельянчуком… Будет за шо - посадим. Как положено по закону.
– Разрешите, товарищ Маршал Советского Союза?
– донесся с дальнего конца стола голос майора МГБ Максименко.
– Хочу доложить, что вчера товарищ подполковник обещал расстрелять бандита без суда и следствия. А теперь вот… защищает социалистическую законность.
– Это что за история?
– нахмурился Жуков.
– Виноват, - не спрятал глаз Гоцман.
– Надо было надавить… Как-то само сорвалось.
– Надавил?
– Так точно.
– Результат был?
– Так точно.
– Во-от!
– удовлетворенно заключил командующий.
– Надавил - и есть результат! Мне результат нужен, подполковник! Надо расстрелять десяток-другой бандитов - стреляй! Но порядок обеспечь!
– Лицо Жукова покрылось багровыми пятнами, подбородок угрожающе выпятился.- Мне нужен порядок! И он будет!… Чем думаешь накрыть авторитетов?
– оборвал он сам себя, снова обращаясь к Гоцману.
– Никак, - негромко ответил тот.
– Нельзя их брать, товарищ Маршал Советского Союза. Только людей разозлим… Будет закон - будет и порядок. А так такой геволт получим…
– Отставить треп!
– угрожающе рявкнул маршал.
– Я спрашиваю, как - будете - брать?
– Товарищ Маршал Советского Союза! Та те же ж немцы и стреляли, и в печах сжигали, а шо получили?…
Брови Жукова подпрыгнули вверх. Присутствующие в ужасе замерли.
– Ты что, подполковник, охренел?!
– клокочущим от ярости голосом произнес маршал.
– Ты меня… с немцами сравниваешь?!