Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
Но это все в будущем, а пока ситуация виделась безрадостной. Прошло больше месяца, а никакой полезной информации найти не удалось. Раиду пропадал в библиотеке, но занимался не Каскетом, а какими-то совершенно посторонними вещами, вел себя так, словно не существовало в мире никаких обязанностей и обещаний. Его увлеченность промышленной революцией настолько некстати! Поселение столетиями обходилось своими технологиями и приспосабливало потихоньку чужие. Зачем менять привычный уклад жизни в столь резкой форме? Особенно в свете того, что скоро деревню, возможно, удастся покинуть. Еще более неприятно было усердие брата в поклонении царевичу. Он мог переиграть, и тогда Локи вместо свободы дарует им место подле себя,
День начала работы над Каскетом выдался невероятно снежным. Зима в этом году была теплой и пушистой. Таких не бывало уже очень давно: в последние зимы о лыжах и ледоступах пришлось забыть, на дорогах вместо снега разливались грязные лужи, а снегопады перемежались холодными дождями. По-видимому, Тор пребывал в угрюмом расположении духа вместе с царицей — никак иначе нельзя было объяснить непроглядные тучи.
Встретиться фелаг уговорился не в лабораториуме, а у дома снабжения. Странно, что Раиду столь недовольно фыркал на меры предосторожности, считая их бессмысленной потерей времени. Ведь было очевидно, почему Хагалар настаивал на необходимости защиты: Каскет — задание Одина Всеотца, и если что-то пойдет не так, то гибель всего фелага будет совсем не на руку царю. Их миссия слишком важна, и не стоит пренебрегать осторожностью, даже если под ней подразумевается переодевание в престраннейший защитный костюм, который, как говорят немногие опробовавшие, на редкость неудобен, даже если сидит как влитой.
Раиду с самого утра куда-то исчез, Ивар даже не слышал, как он проснулся и ушел. Но уже одно то, что брат пришел спать ночью, удивительно! Быть может, его бессмысленное увлечение рентгеновскими лучами постепенно сходит на нет?
Ивар уже направился было к дому снабжения, как тут вспомнил, что гость вряд ли знает, куда идти, а вечно занятой Хагалар мог забыть про детали. Стоило проводить Локи, если он еще не покинул своих палат. Ивар резко сменил направление и через самое короткое время уже стучался в дверь. Открыл ему какой-то незнакомый мужчина в церемониальных одеждах, брюнет: скорее всего, один из рабов. За всю свою жизнь ему никогда не приходилось встречать рабов: в его родной деревне их не было, в поселении тем более. Однако, с некоторым интересом осмотрев молодого мужчину, он сделал вывод, что этот раб ничем не отличается от обычного аса, хотя, скорее всего, это представитель другого вида или полукровка.
— Добрый день, — Ивар склонился, приветствуя прислужника царевича с той же почтительностью, с какой бы приветствовал хозяина дома. — Скажи, пожалуйста, твой господин еще изволит почивать?
— Нет, — ответил юноша, кланяясь и смущаясь. — Он собирается.
— Будь любезен, передай ему, что Ивар ждет его и смеет надеяться, что ему будет позволено сопроводить царевича до дома снабжения, — он чуть склонил голову, даря рабу теплую улыбку: учтивость обычно открывала даже запертые двери.
— Хорошо, — выдавил через силу раб, еще больше смутившись. — Передам. Прости, что не могу в дом пригласить: господин запрещает пускать.
— Я не достоин того, чтобы нарушать волю твоего господина, — Ивар еще раз склонился: этот юноша был на редкость приятен. Было во всей его фигуре что-то спокойное, умиротворяющее.
Дверь тихо закрывалась. Ивар отошел немного в сторону, присел у стены и поднял голову: крупные хлопья снега падали на лицо, таяли, оставляя мокрые дорожки. Погода была чудесной, и снежные завалы вокруг поражали своей красотой. Залюбовавшись чудным пейзажем, Ивар едва не пропустил появление Локи. Царевич будто не вышел из двери, а соткался из снега, на ходу застёгивая у горла тёмно-серый плащ. Быть может, магическая уловка?
— Добрый день, ваше высочество, — Ивар тут же встал, отряхиваясь от снега. — Я смею предложить тебе сопровождение ввиду того, что встреча назначена
Локи кивнул, осведомился о месте встречи, потом, накинув капюшон, чтобы защититься от усилившегося снегопада, спросил о работе над артефактами. Ивар не мог сдержать улыбки: младший царевич Асгарда и в самом деле заинтересовался наукой! Идти было недалеко, но естественник специально медлил, обходя поселение по кругу и рассказывая, как именно происходит создание артефактов, как подбирают точную формулу вещества, как в нее потом вплетают заклинания. Он рассказывал обо всем том, что было ему знакомо и понятно. Упоминал и тут же объяснял один термин за другим. Локи слушал предельно внимательно, подстраиваясь под шаг собеседника, иногда задавая уточняющие вопросы. Ивар наслаждался беседой, с содроганием вспоминая грубые нападки Хагалара в первый день. К чему было задавать вопросы о кислотах, делать все, чтобы царевич возненавидел науку, ведь можно же все объяснить!
— Кислоты содержат водород, основание противоположно кислоте, а щелочь — разновидность основания, растворимая в воде, — знакомые слова сплетались в неизменное, как самая основа мироздания, кружево. — Если смешать основание с кислотой, то основание нейтрализует её свойства, и получаются соль и вода.
— Водород — самый важный из элементов? — Локи чуть нахмурился.
— Водород — самый простой и легкий элемент, — Ивар изящно избежал даже намека на ошибочность выводов собеседника. Ему не хотелось, чтобы царевич разочаровался в своей сообразительности: ведь он лишь начинает постигать азы великой науки естества.
— Как он выглядит? Его можно увидеть?
— Сам по себе водород — бесцветный газ, но мы распознаем его, проводя характерные реакции. Его практически невозможно встретить в чистом виде, но легко выделить при гидролизе какого-нибудь гидрида, — Ивар снисходительно улыбнулся: ему давно не приходилось объяснять очевидные основы своего искусства.
— Что такое «гидрид» и «гидролиз»? — Локи медленно повторил незнакомые названия, словно не был уверен, что правильно их расслышал.
— Гидридом называется соединение любого химического элемента и водорода. А гидролизом — разложение какого-нибудь вещества водой. Например, гидрида натрия.
— Ты хочешь показать мне реакцию, которая может закончиться взрывом? — Локи на мгновенье остановился, вскинув брови, но не выказав и тени испуга.
— Прошу прощения, — Ивар запнулся, увязнув в снежной каше, и на секунду замешкался, — но почему взрывом?
— Натрий взрывоопасен в воде, не так ли? — теперь Локи был в явном замешательстве.
— Ты не совсем верно понимаешь суть, — привыкший работать с магиологами и их причудливо-отрывочными знаниями, Ивар прекрасно понимал попытку собеседника описать превращения веществ чистой арифметикой. — Мы возьмем не чистый натрий, а гидрид, при гидролизе же образуется гидроксид. Они не похожи даже внешне. Гидроксид — это тонкие белые хлопья, крупнее самых больших снежинок, он может причинить серьезный ожог, но совершенно точно не взрывается.
— И чем отличаются гидрид, гидроксид и натрий?
Ивар не успел ответить на последний вопрос: сквозь снежную крупу проступили фигуры остальных участников фелага, толкущихся у дома. Ивар несколько огорчился: он собирался поведать столь увлеченному естественной наукой царевичу все, что знал сам о веществах и их чудесных превращениях. Быть может, потом у него еще будет время рассказать о тайнах и всех тонкостях работы с элементами.
— Детеныш Одина, наконец-то тебя к нам привели, а то я начал волноваться, что Ивар забыл расположение вещевого дома и вот-вот придется идти вас спасать! — пробился сквозь хлопья снега крик Хагалара. Стоит, наверное, указать ему на то, что, отзываясь так дурно и непочтительно о сыне Одина, он выставляет себя и всё поселение в дурном свете.