Ловушка для советника

Зима Ольга

— Мир? Идёт война? Но я видел их столько на улицах? — Джаред аккуратно отходит от Лорканна, чтобы за спиной была стена.

— Пх-х, смотри, соображает, — фарфорово-медное лицо улыбается, глаза горят механически и ярко.

— Лорканн, нет! — Мидир властно поднимает руку.

Джаред успевает задаться вопросом, что именно «Лорканн-нет», когда оказывается притиснут к стене железной рукой автоматона, который приставляет второй к голове Джареда изукрашенный пистолет.

— Это обидно, что ты мне не доверяешь, непуганая шестерёнка, — на лицо автоматона успела наползти полумаска весьма хищного вида.

— Лорканн, отстань от него, —

этот Мидир скорее просит, чем наконец обретает в представлении Джареда индивидуальные черты. В его мире просящего Мидира он не видел ни разу. — И отключи уже боевой режим!

Что самое удивительное — неблагой слушается. Что еще большая редкость. Ах, не неблагой, а странный живой механес. То есть автоматон!

— Я его, пх-х, нашел! Я его, пх-х, привёл, знаешь ли! Пх-х! А он!.. — маска исчезает с лица, опасный цилиндр со скрытым огнем внутри прячется прямо в руку. — Не доверяет! — палец с ярко блестящими медными пластинами обвиняюще уткнулся в грудь Джареда.

— Я с вами, многоуважаемое темнейшество, по болотам шлялся, — вырвалось у советника. — Это ли не доверие?

— Зачет, — выдохнул Лорканн. — А когда это было? — вытянул окуляр.

— Хмм, — откашлялся советник. — Правильнее спросить «где».

— Все это замечательно, Лорканн, — вздернул бровь местный Мидир. — И меня очень радует, что еще один «кожаный мешок» обрел в твоих окулярах право на жизнь, — легкий кивок в сторону Джареда, — Прошу прощения, великий инквизитор, за фривольное обращение автоматонов к нам, людям. Но до этого только Мэренн смогла это заслужить. Тогда, когда…

— Когда меня послали уничтожить Мидира и всю его семью, — безо всяких шуток проговорил Лорканн.

— Я инквизитор, Мэренн очаровала неблагого, — потряс головой Джаред. — Все это невероятно познавательно, но мне бы как-то узнать иное…

А что именно? Мысли упорно не хотели приводиться в порядок. Что-то свербило мозг…

Лорканн и Мидир не перебивали и внимательно смотрели на Джареда, они были похожи и непохожи на себя обычных. Пожалуй, непохожи больше, чем похожи. Миры были разнообразны, а взаимоотношения и характеры, однако, не менялись. За Мэренн, сделавшую так много и погибшую так рано, оставалось только радоваться. И за Мидира, не прячущего за внешним спокойствием душевную боль, вину и горечь утрат. Это по-крупному.

Каждое событие что-то несло, но… И о чем это говорило Джареду?

И по личному и мелкому, что бы еще показать деду, чтобы он уже успокоился и понял, что в этом мире нет никого, похожего на невесту советника, оставалось непонятным. Опять же, вся эта круговерть могла быть просто желанием деда, вернее, фамильной дедовой вредностью, и более ничем. В итоге он не видел ничего из того, что мог бы создавать — и порой создавал в тягомотных кошмарах — его собственный разум. Не было чего-то этакого, может быть, людей-растений, безумных достижений, невероятных симбиозов. Мир — здешний мир — подернулся патиной.

Джаред резко вдохнул-выдохнул, впиваясь ногтями в ладонь.

Местные Мидир и Лорканн глядели теперь уже озабоченно.

— Может, покормить его, Мидир? Знаешь ли, бледный больно, даже для кожаного мешка.

Есть и правда хотелось, но Джаред не удержался от вопроса:

— Подождите. Я женат? — спросил он Мидира. — Я здешний, который великий инквизитор, что бы это ни значило.

— Женат, — ответил Мидир совершенно серьезно, а Лорканн, выпустив колечко пара, фыркнул:

— На работе. А что, не так?

— Ты нашел

себе жену? — радостно спросил, подаваясь вперед, Мидир и ударил себя по колену. — Это так замечательно!.. Я рад за тебя!

— Дядя, ты не особо удивился, когда увидел меня. Нет, я всегда знал, что ты гений, но… вам известно о множестве миров? — продолжил Джаред спрашивать о том, что его беспокоило больше всего.

— А кто еще знает? — сразу же уловил суть Мидир.

— Мэллин из странного мира, где дома плывут между звездами, — решился Джаред.

— Ну, Мэллин может все, — переглянулись Лорканн и Мидир, и дядя продолжил: — Был бы он тут, скорее, заинтересовался бы методом перемещения, так как многослойность мира пока существует лишь на бумаге.

И опять сомнения впились в Джареда. Все это слишком походило на личный кошмар, видение, морок, галлюцинацию.

— Кто тут упомянул Мэллина? — глухой голос раздался с порога вперемешку с еле слышными шагами.

— Я же говорила, — мягкий женский голос звучал удивительно в унисон.

Лорканн и Мидир подобрались, что говорило о многом.

Джаред обернулся — и замер. Он узнал этих двух ши… людей, созданий, хотя видел их лишь на витражах, в книгах и на портретах Дома Волка, другого, непохожего на этот мира. Да, женщину он еще видел в облике прекрасной статуи, запрятанной в дальней башне — не живой и не мертвой. И не так давно — в виде призрачного сознания летучего корабля. Было от чего пошатнуться.

Синни и Джаретт стояли перед ним. Дед и бабушка, только выглядевшие крайне молодо. Словно ши, над которым почти не властно время.

Черноволосые, сероглазые, невероятно живые и очень родные.

Этого, видимо, оказалось слишком много не только для советника. Джаретт сощурился, глаза его потемнели, а Синни встревоженно взглянула, поправила падающую прядь и потянулась вперед:

— Джаред, милый мальчик, тебя опять донимает этот негодник?

Джаред машинально обернулся на странный звук и скрип.

«Этот негодник», то есть местный Мидир, скалился на заднем плане. Лорканн стоял, положив механическую руку ему на плечо, и отсвечивал желтизной линз.

Этот безумный мир потемнел и дрогнул, меняя очертания и время.

Глава 7. Арка пятая, самая странная изо всех

Ночь пугала своей глухотой и чернильной обволакивающей мягкостью — Джаред редко спал настолько крепко и глубоко. Он завидовал дяде, который мог и вовсе обходиться без сна, но сам подобной роскоши был лишен — бодрствование в ночное время приводило к ошибкам днем, неточным решениям, неидеальным поступкам. Поэтому как бы Джареду ни хотелось экономить время, но пару часов для отдыха советник себе выкраивал, удивляясь, как, ну как, при всем бессмертии ши у него постоянно не хватает времени. Однако каждый день из многих и многих, прожитых в Светлых землях, он привык просыпаться так, словно вчерашний день еще не был закончен: в голове вертелись дела и мысли, решенные и ждущие своего часа, лица и Дома выстраивались ровными шеренгами в соответствии со внутренним порядком, с учетом случившегося или не случившегося в течение суток и с ощущением того, куда приведут их дела и поступки на следующий день. Все было важно, что изменилось за прошедшее время, что стоило подкорректировать… В общем, Джаред вел контроль и учет всех и вся, даже злобных виверн, что Мидир узнал однажды совершенно случайно, пару тысячелетий назад, и с тех пор регулярно подтрунивал.