Ложь
Шрифт:
к ней, с Вирхинией же, наоборот, не может не быть более ласковым и нежным. Лови момент…
– Я подумаю над тем, как поступить.
– Поэтому ты и назначил ему встречу завтра в три?..
– Он захотел назначить час, чтобы просить у меня руки Вероники…
– Ну, как же ты не сказал мне об этом?.. Ты должен был с этого начинать. Тебе нужен более
учтивый, более порядочный и лучший кабальеро?..
– Я застал его здесь вместе с Вероникой в непозволительной, недвусмысленной
вение, и они бы спокойно целовались там, где кто-нибудь мог бы их увидеть. Полагаю, что теперь он
не покажется тебе таким уж учтивым и таким уж порядочным…
– Ах, Теодоро, времена меняются!... В теперешнее время молодежь ухаживает по-другому; вме-
сто писем и букетов фиалок они предпочитают объятия и поцелуи. Виной этому, должно быть, кино-
фильмы.
– Не знаю, как бы то ни было, я предпочитаю, чтобы в мой дом не проникли эти столь совре-
менные, новомодные привычки.
– Вот поэтому, муженек, именно поэтому… Пусть они женятся и тихо-спокойно, незаметно ухо
дят себе. Наша миссия завершится и теперь нам остается только обеспечить счастье нашего Джонни с
этим ангелом Вирхинией…
– Но…
– Она его любит… любит с давних пор, для него она – та, кто мне нравится, она – милая и доб-
рая… Она – очень наивное создание, невинное дитя, самая лучшая девушка на земле!..
***
Войдя в роскошную столовую, хотя он и не был в числе приглашенных, Деметрио приблизился к Ве-
ронике.
– Ох, Деметрио!.. Тебя известила тетя Сара?..
– Очень кстати… а кроме того, это впервые, когда она вела себя со мной действительно любез
но, во всяком случае лучше, чем когда-либо, когда дон Теодоро выставлял меня за дверь.
– Правда?..
– Без какой-либо застенчивости. С первого момента была откровенная неприязнь…
– Мой дядя – очень хороший… ты не можешь представить себе каким хорошим он был со
мной… по крайней мере до сих пор.
– До сих пор?..
– Он внезапно изменился, мне так и не удается понять – почему, видимо, из-за тебя.
78
– Из-за меня?..
– И думать забудь об этом, пойми, ведь я могу отлично все объяснить. Мой дядя никогда не ис-
пытывал симпатии ни к кому из моих претендентов…
– Э-э-э…
– Он всегда хотел выдать меня замуж за Джонни.
– Желание, весьма требующее признательности…
– Желание, за которое я от всей души благодарна, поэтому я и просила у тебя сегодняшним
утром немного времени, я хотела избежать разногласий, размолвок и не хотела также допустить того, чтобы из-за меня ты страдал – никакого пренебрежения, никаких хлопот…
– Любая вещь, выстраданная ради тебя – во благо. Я – не из тех, кто думает, что можно
цели без помех и затруднений, я заранее принимаю цену, которую должен заплатить за то, чтобы до-
биться то, чего хочу.
– Как мне нравится слышать от тебя такие слова! Мы совершенно одинаково думаем обо всех
вещах, Деметрио, и твой пример служит мне во всем. После того, что я услышала от тебя, мне тоже
уже неважно, какой будет расплата. Мне неважно, что нужно терпеть нагоняи и недовольство, испы-
тывать мучения, видя дядю Теодоро таким другим со мной. Неожиданно он словно перестал любить
меня, уважать, верить мне…
– В этой сегодняшней утренней ссоре причиной была Вирхиния, правда?..
– Откуда ты знаешь, что моя ссора была с Вирхинией?..
– Ну, ладно… я предполагаю. Обычно она является козлом отпущения…
– Вирхиния!.. Да что ты говоришь?..
– По крайней мере у тебя.
– Как ты заблуждаешься! Вирхиния – из тех, кто ранит исподтишка.
– А ты – из тех, кто раздает пощечины.
– Что?.. Кто тебе это сказал?..
– Мне так кажется, это входит в твой стиль, как ты часто говоришь, рассуждая о кротости
Вирхинии…
– Вирхиния – не кроткая.
– Полагаю, что она частенько будет стремиться получить плату за свое молчание… Но ты – из
тех, кто может навязать свою волю.
– Не знаю, о каком молчании ты говоришь. Вирхиния не должна ничего замалчивать на мой
счет… мы никогда не были подругами.
– Ты никогда не делилась с ней секретами?..
– Начни с того, что у меня нет секретов, что ж поделать. Мой главный недостаток – излишняя
прямота. Ссора этим утром началась из-за этого, потому что я была слишком откровенна, потому что
отрыла душу тому, кто не в состоянии меня понять, но я уже сказала тебе, что мы забыли об этом.
Единственное, что меня огорчает – отношение дяди Теодоро, а также Джонни.
– Ах, Джонни?..
– За весь этот вечер он не приблизился ко мне ни на минуту…
– Из-за этого ты очень сильно переживаешь?.. И сильно об этом сожалеешь?..
– Я должна была бы сказать тебе “нет”, ведь у тебя сейчас такое ревнивое лицо, но это было бы
неискренне, и даже ради того, чтобы доставить тебе удовольствие, я не хочу этого делать. Привязан-
ность Джоннии и эта его любовь – вещи, которые я очень сильно ценю…
– Дальше ты должна будешь жить без них!..
– Почему?..
Вероника взглянула на Деметрио, удивленная его грубостью, а он продолжает говорить с тенью
страдания и боли еще и еще.
– Потому что ты будешь жить только для меня, потому что я стану скупцом, скрягой, жадным до