Луч во тьме
Шрифт:
— Василий,— отрекомендовался гость; немного помолчав, он добавил: — Филоненко. — Александр Кузьменко. В этом доме меня зовут просто Шурик. Гость заметил: — Вижу, здесь собираются только свои... Кузьменко поразили эти слова. Неужели у Пома- зов с этим Василием отношения больше, чем просто дружеские? Когда на другой день Кузьменко уезжал от Пома- зов, он знал, что Василий Филоненко — бывший сек- ретарь райкома комсомола — помогает своим друзьям коммунистам создавать в Ичнянских лесах парти- занский отряд, что большую помощь медикаментами оказывает отряду старый доктор, что Березнев вы- полняет задание Филоненко, что они ищут связи с другими подпольными группами. Кузьменко обещал Помазам вскоре вернуться к ним с членами Руково- дящего центра подпольной парторганизации «Смерть немецким оккупантам!». 3. Они вышли из дома Помазов втроем: Кирилл Тка- чев, Валентин Черепанов и Василий Филоненко. Прошли немного по дороге, оглянулись. На крыльце стоял врач. Он помахал им рукой, желая счастливого пути. Уже с месяц Ткачев и Черепанов не были в Киеве. Они помогали Березневу, Бендысику и Филоненко создавать на станциях Круты и Плески партийное подполье. Сейчас они отправляются в Киев с отчетом. Работать становилось трудней. Гитлеровцы, все больше ощущавшие нарастающее сопротивление со- ветских людей, усилили слежку. Борьба разгоралась. Ежедневно то в одном, то в другом месте взлетали на воздух воинские эшелоны, горели паровозы, пор- тились станки, срывалась отправка снаряжения и продовольствия на фронт. Большевистские листовки, которые появлялись всюду, звалР1 жителей Украины бороться против
Украины и ставки самого рейхскомиссара Эриха Коха, поступил приказ всем учреждениям секретной службы покончить с партизанами и подпольщиками. На совещании, состоявшемся вблизи Житомира, бли- жайший подручный Гитлера — Гиммлер докладывал, что фюрер обеспокоен положением дел. Он с нетер- пением ждет сообщения о том, что Украина наконец очищена от «украинского быдла». Бесноватый фюрер издавна мечтал на плодородных украинских землях поселить 25 миллионов колонистов-немцев. Гитле- ровцы этого и не скрывали. В газете «Новэ укра- инськэ слово» можно было прочесть: «Непосредст- венная задача сельского хозяйства Украины теперь — это обеспечение прокормления немецкого войска и населения Германии... Следовательно, будут приня- ты все меры для достижения решительного успеха». «Все меры»... Населению Украины хорошо изве- стны эти фашистские «меры», и оно отвечало на них по-своему. Гиммлер выходил из себя: «Эти парши- вые большевики-подпольщики осмеливаются доса- ждать, мешать, оказывать сопротивление...» Когда в Киеве оказался поврежденным телефон- ный кабель, немецкий комендант генерал-майор Эбергард приказал расстрелять для острастки четы- реста ни в чем не повинных киевлян. На следующий день вышел из строя телефон в другом районе го- рода. Тогда по приказу Эбергарда в Первомайском парке повесили несколько советских патриотов и к телам казненных прикрепили дощечки с надписью: «Партизан». Ночью дощечки исчезли. Вместо них ка- кие-то смельчаки написали: «Жертвы фашистского террора». Фашисты приставили к виселицам охрану. А утром увидели невероятное: трупы повешенных исчезли, а на веревках качались часовые. «Вот кто заслужил виселицу!» — вывели на дощечках неизве- стные. Начальник полиции и жандармерии Киевской об- ласти генерал-лейтенант Шеер отныне не рисковал выходить из дому без усиленной охраны. Шпики шныряли по городу в поисках подпольщиков. Поэтому Ткачев, Черепанов и Филоненко действо- вали очень осторожно. Под видом железнодорожни- ков, возвращающихся из рейса домой, они сели в 44
поезд, следовавший в Киев. Василий Филоненко вы- шел в Нежине. Он может свободно ходить по городу. Если его остановит патруль,— покажет справку за подписью врача Помаза, что он, Филоненко, «болеет туберкулезом и направляется в Нежинскую больни- цу на консультацию». В полдень Василий остановился на Гоголевской улице перед дверью небольшой часовой мастерской. Вошел, и над его головой запел мелодичный звонок. Юноша-часовщик даже головы не поднял. — Что вам угодно? — пробурчал он сквозь зубы. — Карманные часы на пятнадцати камнях можно к завтрашнему утру отремонтировать? — спросил Василий и вынул из кармана открытые часы. Часовщик порывисто поднялся: — К утру не смогу. И вообще я ремонтирую только будильники. — А девушка Галя, с длинной косой, говорила, что ремонтируете... Юноша подал Василию руку. — Здравствуй, а я уже жду, жду... Волновался, не стряслось ли чего. Ну, давай знакомиться. Я Иван Литвин, бывший командир, а теперь, как видишь, кустарничаю. — А я Филоненко. Медикаменты достал? — А как же! Подвода нужна. Тут много чего. Есть вата, бинты, лекарства, хирургический инстру- мент. Девушки из больницы понатаскали. — Завтра утром к тебе подъедет на телеге чело- век с длинными черными усами. На голове у него будет кожаная кепка. Пароль тот же. — Ясно! — произнес Иван и опять склонился над столиком.— Вот партизанам часы налаживаю. В лесу, говорят, ни часов, ни петухов нет, а немцев надо уни- чтожать по точному московскому времени. Василий рассмеялся: — Шутишь? Это хорошо. А теперь дело слушай. Нужно надежную явку найти, чтобы оружие при- нять. Может быть, его много будет. Поищи человека. Задание ответственное. А я через три дня приду. Условившись о новой встрече, он попрощался с Литвиным. Филоненко торопился на базар. Там его ждала сестра Анна, которая жила в селе Черняховке. 45
Большое и опасное дело затеял Василий в Черня- ховке. Он узнал, что тамошние крестьяне прятали много разного оружия. Вот это-то и не давало ему покоя. Дело в том, что в Нежине скрывалось несколь- ко десятков коммунистов, комсомольцев, бывших ко- мандиров и советских работников. Оставаться в го- роде стало опасно. Как можно скорее нужно пере- править их в Ичнянский лес к партизанам. Им и предназначалось оружие. Но как раздобыть его? Был разработан смелый план. По поручению Василия сын Анны — комсомо- лец Николай Нещерет со своими товарищами — ком- сомольцами Васей и Сашей поступили на службу в полицию. Это давало им право производить обыски и отнимать обнаруженное у жителей. Испорченное и устаревшее оружие, а также охотничьи ружья но- воявленные «полицаи» сдавали в комендатуру, а хо- рошее прятали у старого коммуниста, участника гражданской войны Лаврентия. Анна ждала Василия. В руках у нее была ко- шелка с картофелем. Увидев брата, пошла ему навстречу. — Привет, сестричка! — Здравствуй, Вася! Как же ты похудел... Аж косточки светятся. Дотянешь ли, пока наши вернут- ся?— Анна тяжко вздохнула.— Возьми хоть немного картошки.— И она передала ему кошелку. — А что у ребят? — Все в порядке. Пока... Страх, что они выделы- вают! Словно звери по домам шныряют. Все добро у людей вверх тормашками переворотили. Ну, на- стоящие полицаи! Сколько уже этих винтовок со- брали! Василий улыбнулся. — Молодцы! Передай, что скоро приеду. А за картошку спасибо. Через три дня Филоненко снова появился в часо- вой мастерской Литвина. — Слушай внимательно,— сказал ему Литвин.— На рынке, возле мясной лавки, работает жестянщик 46
Михаил. Хибарка его завалена разным железным ломом. Там можно что угодно спрятать. Этот Миха- ил — долговязый, на левой щеке большая родинка. Запомни пароль: «Парень, не продашь ли мне новые ведра? Штук девять нужно». Он ответит: «Ведер нет. Могу шесть корыт продать». «Ну так хоть лопату хо- рошую продай». А он: «И лопаты нет. Топор есть, но без топорища». Василий несколько раз шепотом повторил пароль и попрощался с Иваном. Теперь скорее в Черняховку! До села Василий Филоненко добрался уже в су- мерки. Черняховка притихла. Даже собака не зала- яла, когда он подошел к хатенке бывшего колхозника Якова Бородая. Филоненко вступил в темные сени и попал в чьи-то крепкие объятия: — Наконец-то... Уже с час там сидят,— дыхнул ему в лицо крепкой махоркой старый Яков. Василий взобрался на чердак. Ему часто доводи- лось ночевать здесь. Здесь же собирались на совеща- ния комсомольцы и коммунисты Черняховки. На од- ном из этих совещаний было решено, чтобы комсо- мольцы стали «полицаями». Навстречу Филоненко поднялся один из них — Николай Нещерет. — Дядько, у нас полный порядок!—доложил он.— Но как же осточертела эта шкура,— и юноша презрительно скосил глаза на свою полицейскую форму.— Нет, нет, я не упрекаю, понимаю, что надо... Хлопцы собрали уже семь винтовок, ручной пуле- мет, два ящика патронов. Вывезли оружие из села на полицейской телеге, якобы в Нежин сдавать властям. А на самом деле закопали на старом заброшенном кладбище под Черняховкой. Филоненко похвалил ребят: — Молодцы! Но всего семь винтовок... Маловато. Нужно еще хоть десяток. Походите по домам, может, соберете. А потом в лес к партизанам переправлю вас — здесь опасно оставаться, да и, верно, чешутся руки схватиться с гитлеровцами в открытом бою. Филоненко устало вытянулся на мягком сене, ко- торое наполняло чердак запахами чебреца и клевера. Немного помолчали. — Закусите. Вот мать передала,— Николай сунул 47
дядьке краюху хлеба и кусочек сала.— Заморите червячка. Василий с жадностью набросился на еду. А Нико- лай снова зашептал: — Ночью, в три часа, буду ждать за селом. Возле мосточка на опушке леса. Ну, пойду, а вы немного отдохните.
Жестянщик медлил с ответом: ведь у тех посети- телей, которых он ждал, на правой руке должен быть перевязан палец. Юноша спохватился и вытащил правую руку из кармана. Михаил успокоился — свой: указательный палец перевязан тряпочкой. — Ведер нет. Могу предложить шесть корыт,— ответил Михаил. — Зачем мне твои корыта? Хотя бы лопату хоро- шую продай. — И лопаты нет. Топор есть, но без топорища. — А к топору додай еще и гостинцев для друзей. Через полчаса юноша в очках вышел из мастер- ской с мешком за плечами, из которого торчало ржа- вое железо, а под ним — оружие. За три дня Михаил «распродал» весь свой товар, и на дверях сарайчика появилось объявление: «За- крыто по случаю болезни жестянщика». А тем временем связные партизанского отряда разными путями вели в Ичнянский лес восемнадцать хорошо вооруженных нежинцев. 4. Партийная организация разрослась. Она насчи- тывала уже девять подпольных групп. Но Александр Кузьменко не смог бы рассказать, что это за группы, где они действуют. Кроме крутинцев и участников своей группы он никого не знал. Догадывался, ко- нечно, что Михаил Демьяненко, часто ночевавший у него, даром хлеб не ест, что в Нежине он имел не одну его группу. Судя по диверсиям, которые то и дело совершались на транспорте, нетрудно было до- гадаться, что рядом действуют друзья. Неожиданно с Александром приключилась беда. Он даже хотел попросить у Руководящего центра парторганизации, чтобы ему разрешили уйти в лес к партизанам. Но вскоре оказалось, что эта «беда» пойдет на пользу организации. Дело в том, что на- чальство Нежинского паровозного депо, ценя Алек- сандра и видя в нем «своего», поскольку его отец был репрессирован органами Советской власти, решило выдвинуть молодого Кузьменко на ответственный пост. 49
Шеф депо Сергей Пройда ков вызвал к себе Алек- сандра и «обрадовал» его: — Будешь нарядчиком при дежурном по депо пане Кольбахе. Александр был в отчаянии. Какой ужас! Стать гитлеровским прихвостнем! Дома у него в это время отдыхали приунывшие после неудачной поездки в Харьков Черепанов и Ткачев (связаться с харьков- скими подпольщиками им не задалось). Друзья вы- слушали Кузьменко. Ткачев обрадовался: — Саша! Да ведь нарядчик — правая рука де- журного по депо. Значит, будешь в курсе дел. Это решило вопрос, Ткачев был прав. Александр вот уже с месяц ре- гулярно передает партизанам графики движения во- инских эшелонов, и теперь партизаны зря не риско- вали, а взрывали особо ценные для оккупантов составы. Осатаневшие гитлеровцы жестоко мстят совет- ским людям за диверсии на транспорте. Чтобы устра- шить их, начальник полиции безопасности на первой странице газеты «Новэ украинськэ слово» жирным шрифтом печатал сообщения о расстрелах железно- дорожников «за преднамеренную порчу транспорт- ных средств». Но репрессии не пугают народных мстителей. Два дня назад неожиданно остановилась электростанция. Рабочие никак «не сообразят», где же повреждение... Дежурный Кольбах кричит: — Где они, эти партизаны? Всех как собак рас- стреляем! Кузьменко приметил, что машинист Шкурат, ко- торого рабочие не зря прозвали шкурой, норовит по- пасть на глаза рассвирепевшему Кольбаху. Вот и те- перь дежурный поманил Шкурата пальцем. Немец не знает ни русского, ни украинского языка и на по- мощь зовет переводчицу. Кузьменко этого только и надо. С переводчицей у него полный контакт. Скоро он узнает, что предатель донес на помощника маши- ниста Дмитрия Андреева, будто тот связан с парти- занами. Кузьменко быстро нашел Гришу Косача и шепнул ему: 50
— Немедленно разыщи Митьку Андреева и от- веди к Сарычеву. Дмитрию и дня нельзя оставаться в Нежине — арестуют. Кузьменко многих спас от виселицы, но тошно, ой как тошно было ему притворяться гитлеровским при- хвостнем, чувствовать ненавидящие взоры людей, за которых он готов отдать жизнь.
Глава третья НАДЕЖНАЯ КОНСПИРАТИВНАЯ КВАРТИРА 1. (Из дневника Григория Кочубея) 22 июля 1942 года. Станислав не предал. Он чест- ный, смелый человек. Вот уже три месяца работает с нами, каждый день и час рискуя головой. Недавно раздобыл настоящую гитлеровскую печать с двугла- вым орлом. Хоть бы не провалился парень... В общем, дела у нас идут неплохо. Типография работает как налаженное производство, без перебоев. Володя и Никита ежедневно печатают в своем подзе- мелье по 200—300 листовок. Тяжело им... Попробуй-ка поработать в этой мо- гиле по десять — пятнадцать часов в сутки! И душно там и холодно, а хлопцы не жалуются. Хотел дать им замену — и слушать не хотят. Никита научился быстро набирать. В шутку гово- рит: «Когда кончится война, смогу в типографии по шестому разряду работать». Володя изготовляет документы: разные справки, пропуска. Он теперь что угодно может сделать. Шрифтов хватает. Недавно Михаил Д. и Кирилл Т. попытались пе- рейти линию фронта, связаться с Центральным Ко- митетом партии. Нельзя больше действовать без связи с подпольным горкомом, с Москвой. Правда, есть у нас друзья в лесу, в партизанских отрядах. Помогаем им, передаем оружие, людей, медикаменты. Но ведь и партизаны эти не имеют связи с центром. Перейти линию фронта товарищам не удалось, но в Купянске, на Харьковщине, они разрыли развалины типографии и нашли кучу шрифтов. Как только они дотащили эту тяжесть! 52
23 июля. В организацию приходит все больше то- варищей. Из новых мне особенно нравится Сергей 1. Трудными путями пришел он к нам. Студент- киевлянин, он окончил школу подрывников. В составе группы парашютистов Сергей полетел во вражеский тыл на Украину. Приземлились, напоролись на нем- цев. Хлопец узнал плен, побег из-под расстрела, про- брался в Киев к родным. Здесь познакомился с Пав- лом — братом Бориса и вступил в нашу организацию. Мы свели Сергея с Николаем-Жоржем 2 (Николая пришлось немедленно забрать из Нежина, так как гестаповцы напали на его след). Сергей с Николаем сразу сдружились. Им удалось познакомиться с дворником интендантского склада. Сейчас что-то затевают с ним. 2. На бирже труда, которая находилась в здании бывшего художественного института, появилась но- вая сотрудница. Элегантно одетая, красивая, она си- дела за столом в углу, а над ее головой возвышалась обезглавленная статуя Венеры Милосской. Работа у новой сотрудницы несложная: в паспор- тах больных проставлять штамп об освобождении их от поездки на работу в Германию и оформлять доку- менты на тех, кто был признан здоровым и подлежал отправке. Веселая красавица привлекла внимание чиновни- ков биржи, около нее стали вертеться щеголеватые фольксдейчи, молодчики из полиции и жандармерии. — Пани Марийка, не свободны ли вы сегодня ве- чером? Я был бы счастлив пригласить вас в кино,— говорил один. — Я уверен, ваша головка прекраснее этой,— сы- пал комплименты другой, тыча ногой валявшуюся на полу отбитую голову Венеры Милосской. 1 Речь идет о будущем боевом члене организации Сер- гее Ананичеве. 2 Николай Шешеня. 53