Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой
Шрифт:
– Мужа? – удивился Потингтон. – Ничего не могу сказать о муже, плохо его знаю. Говорю о другом, о Скроупе.
– О Скроупе?!
– Да. Он был там, когда ранили леди. Именно он подхватил ее и донес до кареты. Я и прежде недоумевал, почему он тотчас оказался рядом, а сейчас думаю, что это было не случайно.
Он замолчал, о чем-то задумавшись.
Перси слушал размышления Потингтона, опять пытаясь собрать осколки головоломки, количество которых увеличивалось на глазах. Таинственный муж Мод, покушения, нападения, Скроуп, отчего-то желающий уничтожить леди Вуд и его, Перси…
–
– Как и в случае с вами, сэр, – сказал Потингтон. – Значит, вы согласны с моими подозрениями?
– Да, и у меня есть на то веские причины. Охраняйте леди.
– Я глаз с нее не спускаю, сэр, – заверил его Потингтон. – А дороги… Нападение под Кембриджем?! Вы думаете?.. Но зачем?
– Зачем? А земля? Наследство? Семейная тайна? – задумчиво произнес Перси. – Кто знает… Кстати, для чего вам потребовался дом?
– Леди попросила посмотреть жилье, – уклончиво ответил Потингтон. – То ли купить дом в Лондоне хотят, то ли еще что…
– Ничего пока не говорите леди. Ни слова. Доверьтесь мне, – сказал Перси.
Джентри нравился Ральфу своей основательностью, сдержанностью, умением больше молчать, чем говорить, но более всего он был нужен как человек, близкий к леди Вуд.
Покончив с перевязкой, Ральф и Потингтон навели порядок в доме, присыпав соломой пятна крови, а затем помогли Джонатану уложить тела на лошадь одного из погибших. Улучив момент, когда снаружи не было прохожих, они выехали со двора, отправив коня с убитыми разбойниками в одну сторону, сами повернули в другую и быстро исчезли в переплетении городских улочек.
Уже совсем стемнело, когда Ральф в сопровождении бандита и однополчанина Джонатана пешком подошли к дому, расположенному недалеко от Мургейта. Деревянный двухэтажный дом был невелик и зажат меж двух подобных ему. Ральф укрылся у стены, а Джонатан стукнул в дверь два раза и, подождав, добавил еще два стука. Ставни окна наверху распахнулись, и в нем появилось кажущееся в полутьме очень белым лицо. Женский голос спросил:
– Кого там принесло?
– Меня ждут… у меня вести для Тисла, – негромко произнес Джонатан.
Ральф едва сдержался, чтобы не податься вперед, услышав прозвище, которое было знакомо ему от Аска.
Дверь открылась спустя несколько мгновений, Джонатан скрылся внутри. Ральф слился со стеной, положив руку на гарду меча – здесь и сейчас можно было ожидать чего угодно: и десятка вооруженных разбойников, и удара со спины. Ждать пришлось не очень долго, открылась дверь, выпустив Джонатана, который двинулся в сторону, где стоял Ральф, прошел мимо него, Перси скользнул следом. Они остановились в отдалении от дома, в тени арки, откуда был виден вход в таинственный дом. Ральф взглянул на своего попутчика, задавая немой вопрос.
– Все передал человеку, как договорились, – сообщил тот. – Прикидываю, что тот должен сейчас пойти докладывать. Хотя хозяин будет недоволен, что мы вас упустили.
– Разумеется. И как ты назвал его?
– Тисл, это пароль.
Ральф не успел ответить, потому что дверь в доме, за которым они наблюдали, открылась, вышел человек в темном
Сэр Ральф Перси вернулся в трактир поздно, там его с нетерпением и беспокойством ждал Бертуччо. Расхвалив осмотренный им дом на тихой Милк-лейн, оруженосец был весьма недоволен тем, что оказался в другом месте в то время, когда хозяину требовался его клинок и верная рука. Делая новую перевязку раны мессера, он высказал свое негодование, закончив речь многозначным chi cerca trova – кто ищет, тот найдет.
Получив медицинскую помощь и выговор от оруженосца, Ральф, по обыкновению, пригрозил тому скорой расправой и, снабдив монетами и наказав с утра заключить соглашение о съеме дома, отправился спать, точнее, бродить от стены к стене, размышляя обо всем, что произошло за эти два бурных дня.
С утра время тянулось невыносимо медленно, и Мод казалось, ей никогда не дождаться назначенной встречи с Кардоне. Бралась ли она за рукоделие, пыталась помочь Джоанне по хозяйству – все валилось у нее из рук. Ее бросало в холод при мысли, что он не придет, и в жар, когда она думала, что скоро увидит его.
Незадолго до полудня, чувствуя себя чуть не преступницей, Мод сообщила домашним, что едет к барристеру. Вскоре верхами, в сопровождении одного Потингтона, которого Мод была вынуждена посвятить в цели этой поездки, она отправилась в город.
Шагом проехав многолюдный перекресток, всадники подняли лошадей в короткий галоп, и вскоре вдали показался знакомый шпиль башни церкви Святой Маргариты. Чем ближе они подъезжали к церкви, тем Мод охватывало все большее волнение. Она боялась смотреть на прохожих – страшась не найти среди них того, кого так хотела увидеть, но глаза ее помимо воли выискивали среди верховых знакомого всадника. И все же она проглядела его.
– Мистер Кардоне. – Потингтон, придержал лошадь и показал куда-то налево.
Мод вздрогнула, обернулась, сначала не заметила, но в то же мгновение радостно охнула: он и его слуга выезжали навстречу из узкого проулка напротив церкви. Она зарделась под взглядом Кардоне, каким он окинул ее. Бертуччо, поблескивая черными глазами, громко воскликнул:
– Покорный слуга радость видеть маленькая леди, донна белла, белла!
– Помолчи, Берт! – одернул его Кардоне, кивнул Потингтону и подъехал к Мод.
– Вот мы и встретились, – шепнул он, наклонившись к ней с седла.