Льются слова, утекая в песок...
Шрифт:
– Убирайтесь.
Голос Глеба не был отравлен усталостью или чем-то ещё в этом роде. Он вообще казался поразительно спокойным и равнодушным. В тоне не появилось и капли раздражения - Глеб смотрел на Черноморова, будто бы на жалкую игрушку, и только презрительно кривился, стоило тому шевельнуться, сдвинуться с места или попытаться что-то сделать.
– Откажись от дара, Глеб, пока не стало поздно, - наконец-то прошептал Сарданапал.
– Ты не сможешь долго ходить по грани. Рано или поздно ты упадёшь.
Но тот лишь покачал головой,
– Вы думали, я слаб, - наконец-то промолвил он, - и специально меня провоцировали - потому что так умирают Чтецы. Вы думали, я просто выплесну слишком много сил в тот мир, чтобы затянуть туда вас, - он подошёл к двери и широко распахнул её.
– Но я уже оживлял мёртвых книжного мира. Это нетрудно, конечно, но уж явно сложнее, чем заволочить в чужой мир какого-то жалкого светлого старикашку, - он широко распахнул дверь и довольно улыбнулся.
– Пошёл вон.
Сарданапал отрицательно покачал головой, его уже вряд ли кто-то спрашивал. Бейбарсов вновь потянулся к книге - ещё одной, на другом подоконнике.
– Я зачитаю историю, в которой вы умрёте, - сухо промолвил он.
– Либо вы наконец-то покинете мой дом, чтобы больше никогда сюда не вернуться.
Сарданапал покачал головой - устало и грустно, будто бы пленник, не способный больше противиться. Он и уходил с низко опущенной головой, не оборачиваясь, зная, что его мудрые фразы всё равно не помогут.
– Одумайся, - пробормотал уже на пороге, но Бейбарсов на него даже и не посмотрел.
Стоило только дверям закрыться, как некромаг рухнул на колени - бессильный, опустошённый. Он запустил пальцы в густые чёрные волосы - словно пытаясь их вырвать, - зажмурился, мотнул головой, пытаясь отбросить в сторону пустые, лишние мысли.
– Как же мне это надоело, - прошептал наконец-то он.
– Как же всё это… - мужчина покачал головой.
Она будто бы не могла слушать - только осторожно коснулась книг, словно опасаясь, что Бейбарсов сейчас возьмётся за чтение - из мести.
– Можешь не дрожать, Гроттер, - равнодушно, безжизненно промолвил он.
– Я всё равно больше ничего не могу. Это так. Чтобы ты знала.
***
Они жили под одной крышей, в одном доме, и всё это время она не слышала от него ни единого слова, будто бы Бейбарсов попросту растворился где-то в пустоте, отказываясь появиться ей на глаза - только его жалкая тень оставалась блуждать по миру. Тень, бесследно растворяющаяся в пустоте, стоит только ей протянуть руку и попытаться к нему прикоснуться. И Таня сама не понимала, отчего ей до такой степени страшно. Вроде и бояться не должна, она ведь знает его столько, а тут он наконец-то утих! Но от этого бесконечного молчания становилось не лучше, а, напротив, куда хуже, и она путалась в своих же -
Сейчас они завтракали - скатерть-самобранка выдавала одни и те же блюда который день подряд, и Таня хотела было возмутиться, но вдруг поняла, что и слова из себя тоже выдохнуть не может.
Бейбарсов резал мясо с таким видом, словно пытался уничтожить злейшего врага, а не просто съесть свою порцию. И Тане было отчего-то страшно - будто бы сейчас он обратит внимание именно на неё.
Она протянула руку, прикоснулась было к его плечу, но Глеб так дёрнулся, что она лишь поспешно убрала руку и только потом с ужасом осознала, что именно на том плече и находилось клеймо Безликого. Она и забыла, как то выглядело на самом деле - но это уже не имело особого значения, впрочем.
– Ты уже неделю молчишь.
Он не ответил - будто бы обиженная барышня или, может быть, просто немой.
– И ты ничего не читаешь.
Опять тишина. Ей даже хотелось подсунуть книгу ему под нос, пусть она и знала, что это лишний риск. Знала, что нельзя позволять ему вновь срываться.
– Твои силы покинули тебя после того, как ты втянул в книгу Сарданапала?
– она почему-то никак не могла остатать от него, не могла оставить его в покое, пусть это сейчас и следовало сделать. Но Бейбарсов вновь даже не посмотрел на неё, упрямо взглядываясь в тарелку.
– Не молчи.
– Нет, - наконец-то холодно и равнодушно промолвил он.
– Мои силы со мной.
– Тогда почему?
– Ты слышала, что он сказал?
– взгляд чёрных глаз был холодным и злым.
– Это опасно. Для всех опасно. Мне казалось, ты должна бы радоваться, что тебя не мотает по мирам.
– Я… - надо было сказать, что она и рада, что он послушался академика, но такая откровенная ложь упрямо отказывалась сорваться с её языка.
– На самом деле я никогда не выступала против твоего…
– Ты уверена?
– Нет, - покачала головой Таня.
– Мне сначала было страшно, но ведь это… Будто бы возможность прожить много жизней заместо одной, получить больше впечатлений. И если это никому не приносит вреда… Ведь ты можешь читать истории, где участвуют только двое, правда?
Он поднял на неё глаза - словно пытался прорезать насквозь, а после на губах наконец-то появилась странная улыбка. Бейбарсов словно смеялся - не издевался, конечно же, но всё равно - какие-то странные чувства заставили её содрогнуться.
– Знаешь, Гроттер, он просто не представляет, кто тут на самом деле змей-искуситель, - наконец-то промолвил Бейбарсов.
– И ты хочешь опять попасть в книгу?
Она не хотела. Но сила уже полыхала на кончиках его пальцев, и Таня устала слышать огненный треск - он сжигал книги каждый раз, как ему в голову приходило взять в руки хотя бы одну. Он ни с кем не говорил, и оттого девушке порой казалось, что колдоство в Бейбарсове выплеснётся за грань, стоит ему только чуточку разозлиться.