Магнолия Паркс
Шрифт:
И вот я начинаю смеяться, и она начинает смеяться, хотя это не так уж и смешно, потому что она это ненавидит, а значит, и я ненавижу. Но она встречается с другими парнями, а я трахаюсь с другими девушками — и так мы живем. Поэтому, нам остается только смеяться.
Дверь спальни распахивается, и в дверном проеме появляется ее сестра.
— Это я вижу самую неблагополучную пару Лондона?
Бриджит Паркс ухмыляется, сложив руки на груди. Она на два года младше Паркс, у неё карие глаза, кудрявые волосы, она симпатичнее, чем сама о себе думает, но её это не особо
— Фриджит10, — Паркс кивает ей, выпрямляясь. — Как прошел твой очередной увлекательный вечер в компании книг?
— Мне нравится, как ты насмехаешься над моей учебой, — насмешливо отвечает Бридж, а Магнолия прищуривается, глядя на неё.
— Не забывай что я тоже училась, — отвечает Паркс, задрав нос.
— У тебя степень бакалавра искусств, — смеется Бридж, — что на языке высшего образования означает «я не знаю, что делать со своей жизнью», и ты выплатила Имперскому колледжу значительную сумму денег, чтобы они засвидетельствовали это на бумаге.
— Но всё-таки, — я прищуриваюсь, — она поступила в тот Имперский колледж...
Сестра Паркс закатывает глаза.
— Как будто отец не оплатил её поступление...
— Колледж нуждался в новых меценатах, — говорит Паркс, не проявляя ни малейшей озабоченности по поводу обвинений, — таков уж закон жизни.
Бридж бросает на нее косой взгляд.
— Разве?
Я фыркаю.
— Расскажи-ка мне, Бриджит, как оно, когда в твоей жизни ничего не происходит, кроме университета, рефератов и заданий? — Паркс оборачивается ко мне. — Разве это не жалко? Как думаешь?
Я громко выдыхаю.
— Не впутывай меня.
— Ну, — начинает Бридж, — вижу, вы двое здесь, — она указывает на кровать Магнолии, — опять? Уверена, что хочешь начинать этот разговор?
— Чтобы вести этот разговор, надо иметь хоть немного больше опыта за картофелину, Фриджит.
— У меня есть секс, — рычит Бриджит в ответ.
— С кем?
— С людьми.
— Людьми? — Магнолия моргает, широко и вызывающе. — Во множественном числе? Серьёзно? — она бросает взгляд на меня. — Ты в это веришь?
— Не тебе судить о количестве, — резко отвечает Бриджит. — У тебя секс был только с ним.
Щеки Паркс заливаются румянцем.
— Если с проникновением, то, возможно, и да, но...
— Черт побери, — я стону.
Они такими были всегда. С ранних лет.
Но несмотря на это нет другого человека на планете, которого Паркс любила бы больше своей сестры, кроме, может быть, меня.
— Би Джей, — Бридж кивает на меня, — опять без футболки, — она беззастенчиво подмигивает. — За это тебе спасибо.
— Что это было за подмигивание? — интересуется Магнолия, хотя и так все прекрасно осознает. — У тебя что, на линзу попала ресница?
— Го-о-осподии, Би Джей, — Бриджит игнорирует замечания сестры. — Не мог бы ты сделать нам всем одолжение и довести эту девушку до оргазма, чтобы она перестала быть такой сукой.
— Поверь мне, Бридж, — улыбаюсь, — я пытаюсь.
Магнолия бьет меня своей длинной неуклюжей рукой. Понятно,
Бриджит закатывает глаза и покидает комнату, захлопнув за собой дверь. Я смотрю на Паркс, а она на меня — и то, что происходит между нами каждый вечер, повторяется сегодня. Мы пялимся друг на друга. Мои глаза почти такие же широко раскрыты, — оба застыли в воспоминаниях о том, что когда-то происходило в этой комнате и, слетев со стен, воспоминания кружатся вокруг нас, как призраки прошлого.
Бывало ли у вас такое, что кто-то смотрит вам прямо в глаза, и вы видите все те способы, которыми вы их обидели? Это чертовски изнурительно. Хотя, знаете, она меня тоже обижала.
Паркс дважды хлопает в ладоши. Свет гаснет, тогда она еще несколько секунд смотрит на меня в темноте (обожаю Паркс в темноте). Хотя пофиг, люблю ее при любом освещении, даже в кромешней тьме.
Она ложится, заворачивается в одеяло и высовывает голову.
Мы оба смотрим на потолок. Дыхание Магнолии тихое.
У Паркс несколько видов тишины. Размышления в тишине, усталость в тишине, чувство безопасности в тишине.
Эта тишина немного тягостна, полна злости. Хотя, полагаю, Паркс всегда несколько зла на меня.
И это нормально. Понимаю ее. Я испытываю ненависть к себе за совершенные поступки на протяжении всего времени. Ненависть не надвигается волнами — она никогда не покидает меня.
Просто я изо всех сил стараюсь ее обуздать.
Паркс сможет обуздать мою ненависть к себе.
Даже ее тихое дыхание.
Тогда я задаю наш вопрос: — Как там погода, Паркс?
Она поворачивается ко мне, и рот дергается в улыбке.
— Довольно тепло, — и прислоняется ближе ко мне. — Как там погода, Би Джей?
Я поворачиваюсь набок лицом к ней.
— На небе ни облачка.
3. МАГНОЛИЯ
Я просыпаюсь раньше Би Джея почти каждое утро, так было с тех пор, как мы были маленькими. Мы вместе ходили в подготовительный класс Dwerryhouse Prep и были одноклассниками, пока не пошли в Varley, когда нам исполнилось семь лет. Я не очень хорошо помню Би Джея до Varley. Разве что он там просто был.
Как-то в детстве (мне тогда было где-то семь лет), наши семьи отдыхали на огромной яхте на Капри. Пришвартовав её, родители пошли тусоваться в каком-нибудь маленьком пляжном баре, пока мы играли на берегу, и я упала с пирса. В итоге была вся в порезах от устриц и вся в крови. Это одно из моих самых ярких воспоминаний о Би Джее до старшей школы — как он прыгнул в воду и вытащил меня на поверхность. Тогда у него были более светлые волосы. «Я рядом», — сказал он, когда вытаскивал меня из воды и нес на берег. Мне наложили где-то двадцать два шва.