Маленькие милости
Шрифт:
– Так, давай сдадим чутка назад, – говорит Бобби.
Рам глотает воды из стакана, который ему принесли. По всей видимости, он усвоил, что врать другим – не его конек.
– Ладно, ладно…
– Как все-таки тот парень оказался под платформой?
– Да хрен его знает. Может, закатился?
– Так, Рам…
– Мы его больше не трогали!
– Бросили на платформе с пеной у рта?
– Только на уголке рта.
– Допустим, – говорит Винсент. – Значит, вы вышли на улицу
Рам кивает.
– В каком настроении он был?
Рам пожал плечами.
– Ну ладно тебе. Какая аура от него исходила?
Рама передергивает, как будто в порез между ног попала зараза. Ну или на него нахлынул какой-то совершенно новый страх.
– Понятия не имею. Я с ним не общаюсь. Откуда мне знать, какая у него «аура»?
– Ну как же не общаешься, – говорит Бобби. – Ты его видел с детства. Он вечно ходит с полными карманами конфет для детей. Любимый дядюшка каждого ребенка в Южке.
– Ну так это когда было…
– Плюс ко всему, ты его борода, – говорит Винсент.
– Верное замечание, – кивает Бобби.
– Его что?
– Борода, – повторяет Винсент и объясняет: – Ты притворяешься парнем Джулз Феннесси, чтобы жена Фрэнка не знала, что он спит с шестнадцатилеткой.
– Джулз семнадцать.
– Но когда у них с Фрэнки закрутилось, она ведь была младше? – подлавливает его Бобби.
Глаза Рама мечутся по всей комнате, будто игральные кости в стакане.
– Да чего вы пристали с этим гребаным Фрэнки? Я не о нем говорить пришел.
– Зато мы хотим о нем поговорить.
– Ладно, хотите знать его «ауру»? Он – ходячая смерть. Вот, блин, его «аура». Более жуткого и безжалостного ублюдка я в жизни не встречал. – Рам вскидывает руки. – Ну на хрен, я отказываюсь говорить про Фрэнки Туми.
– Отказываешься?
Рам демонстрирует свою самую крутую физиономию: надменная ухмылка, насупленные брови – и медленно мотает головой.
– Ни хрена я больше не скажу.
– Что ж, – Бобби встает и подходит к двери, – тогда можешь идти.
Винсент захлопывает блокнот и убирает ручку во внутренний карман своего пиджака из кожзама.
– Всё, свободен, – говорит Бобби. – Мне домой пора.
– Вы ведь сказали, что закроете меня.
– За что? – Винсент несколько раз щелкает позолоченной зажигалкой, закуривая; огонек загорается только на третий раз.
– Ну за все за это.
– Так ты нам ничего по делу и не рассказал, – говорит Бобби. – Только всякую дичь – мол, парень с разбега налетел на поезд… Даже если принять во внимание, что он спасался от вас, это тянет максимум на причинение вреда по неосторожности…
– …а такие дела прокурор отправляет в мусорное ведро, не читая. – Винсент тоже подходит к двери. – Ну что, Бобби, я собираюсь заскочить в «Джей-Джейз». Айда со мной?
– Хм, интересное предложение.
– Наррангасетское по пять центов с полуночи
– Разливное?
– Ага.
Бобби кривит лицо.
– От него на следующий день голова болит.
– У меня тоже. Но хрен бы с ним, так и так выходной.
Они покидают допросную. Отправляются к рабочим столам. На лампе у Бобби висят три стикера с сообщениями.
– Вернитесь! – кричит из допросной Рам.
– Ты серьезно идешь в «Джей-Джейз»? – спрашивает Бобби у Винсента.
– Подумываю, да. Правда, жрать еще охота. Может, перехвачу сэндвич по дороге… А ты?
– У меня вообще сегодня выходной. Я сюда из дома примчался, хочу обратно.
– Вернитесь!..
– Знаешь ту деваху из отдела вещдоков? Ну, ту с большими карими глазами и губищами?
Бобби усмехается.
– Что?! – мигом заводится Винсент. – Ты хоть понял, о ком я вообще?
– О Деб Депитрио?
– Эй вы! Ну вернитесь же! – продолжает звать Рам, стоя в дверях допросной.
– Ага, о ней.
– Она встречается только с врачами.
– Да она всего лишь секретарша.
– Ага, но с личиком, как у Ракель Уэлч [37] . Смеешься, что ли? У тебя больше шансов закадрить настоящую Ракель, чем набиться на свидание с Деб!
– А вы с ней друзья, что ли?
– Типа того, да.
– Ага, значит, сам на нее глаз положил.
37
Ракель Уэлч (1940–2023) – американская киноактриса, секс-символ 1970-х гг. «Самая желанная женщина» тех лет по версии журнала «Плейбой».
Бобби хмыкает:
– Я обрюзглый коп, да еще и лет на десять ее старше. У меня ровным счетом никаких шансов, и мы оба это знаем. Поэтому она охотно со мной общается. А ты небось выливаешь на себя полфлакона одеколона и наваливаешься к ней на конторку весь такой: «А как называется цвет твоей помады?»
– Иди на хер.
– «Волосы по-новому уложила?»
– Сказал же: на хер иди.
– Сержанты, ну пожалуйста!..
– Мы детективы, малой, усёк? – кричит, огрызаясь, Винс, потом снова обращается к Бобби: – Так говоришь, без шансов?
Тот мотает головой:
– Даже если вы вдвоем попадете на необитаемый остров, она все равно повременит годика два-три, на случай если вас все-таки спасут.
– Какой же ты гад…
Бобби взвешивает эти слова.
– Можно и так сказать.
– Ну пожалуйста!..
Бобби и Винс оглядываются. Рам стоит, держась за косяк и не рискуя выходить в помещение, полное вооруженных людей, которые удостаивают его максимум презрительного взгляда. Запекшиеся от крови джинсы плотно присохли к его паху и бедрам. Глаза у парня снова на мокром месте.