Марево
Шрифт:
— Тридцать шесть и никого-то?
— Не разойдтиться ли?
— Катай, катай знай!
— Отходу не даешь? Ну, держись же!
Пальто съ удару кончило партію. Долгополый пустилъ ругательство; разряженная особа взвизгнула; вс хохотали, натягивали носы, стучали ногами; посуда звенла.
— Молодой человкъ, сыграемте, предложилъ побдитель, подсаживаясь къ Русанову:- отставной поручикъ Кондачковъ!
Отставной поручикъ произнесъ все это очень быстро въ носъ и нагло глядя въ лицо Русанову.
—
— Можетъ ли быть? Млодой чэаэкъ не играетъ на бидлліард? Ну, на китайскомъ, по пирожку партія?
— И на китайскомъ не умю, сказалъ Русановъ улыбаясь. Собесдникъ начиналъ интересовать его.
— Ну, кто дальше плюнетъ — по рюмк коньяку плевокъ!
И поручикъ, какъ пулю, влпилъ плевокъ черезъ всю комнату въ аспидную доску.
— Неискусенъ и въ этомъ, расхохотался Русановъ.
— Ну, хорошо! На порцію котлетъ…. Сколько въ комнат шаговъ? Двадцать три — считайте!
— Постойте, я лучше такъ закажу. Не знаете ли, не отдаются ли тутъ квартиры?
— Вамъ велику ли надо? Вонъ у Пудъ Саввча комнаты три есть. — Почтеннйшій, пожалуйте сюда!
Небритый Пудъ Савичъ подошелъ и сталъ описывать Русанову удобства своихъ квартиръ. Потомъ замтилъ, что дло-то вести въ сухомятку какъ-то не приходится; надо бы, по русскому обычаю, чайку испить и малую толику пропустить.
Русановъ веллъ подать чаю, водки; подосплъ завтракъ и новые пріятели услись къ столику.
Отставной поручикъ, почувствовавъ себя окончательно въ своей сфер, развеселился.
— Я вамъ разскажу случай, молодой человкъ, заговорилъ онъ, кладя въ ротъ полъ-соленаго огурца. Игрнемъ разъ въ банкъ! Я, майоръ Бурзюкъ, помщикъ Бобырецъ, еще кто-то. Вдругъ входитъ въ енотовой шуб. Позвольте поставить карту? извольте. Ставитъ — беретъ; другую ставитъ — беретъ; третью — опять беретъ. Я, говорю, господа! шулеръ! Терпть не могу шулеровъ! Взяли его за ноги, окно отворили, до половины высунули…. Хочешь? говоримъ…. Такъ это онъ откровенно и говоритъ: не хочу!
— Скажите, какая странность!
— Ну, взяли мы его дегтемъ вымазали, въ пуху обваляли и съ лстницы въ три шеи! Такъ вдь это недоволенъ остался!
Пудъ Савичъ упрекалъ Русанова неумньемъ усидть графинчикъ.
— Вы не сумлвайтесь, говорилъ онъ, — только первая рюмка коломъ, вторая соколомъ, а тамъ ужь пошли мелкія птушки!
Отдавъ должное русскому обычаю, пріятели отправились въ домъ мщанина Растравилова (онъ же и Пудъ Савичъ), и поршили тамъ три чистенькія комнаты за сто рублей въ годъ. За столъ Русановъ будетъ платить пять съ полтиною въ мсяцъ; ему въ придачу будутъ сапоги чистить.
Потомъ они отправились по мебельнымъ лавкамъ, по магазинамъ, и цлый день прошелъ въ торгахъ и переторжкахъ. Только къ вечеру вернулись
— Такъ вотъ гд ты устроился, дружочекъ, говорилъ дядя, входя къ племяннику.
Старикъ дивилося комфортабельной обстановк, радовался каждой мелочи какъ ребенокъ. Въ кабинет онъ пришедъ въ совершенный восторгъ.
— Вдь это дорого? спрашивалъ онъ.
— Я, дяденька, поршилъ наслдство-то….
— Володя, ты геній!
И майоръ шагнулъ къ третьей комнат, но геній шагнулъ еще проворнй и загородилъ дорогу, заперевъ дверь на ключъ.
— Это что жь за комната?
— Тутъ всякій хламъ….
— Ничего, покажи и хламъ, у тебя и хламъ-то долженъ быть губернаторскій.
— Да это спальня…. Право, дяденька, не интересно.
— Ну, ну, не безпокойся; ты, братъ, не обзавелся ли ужь канареечкой какой, вишь ты какъ прытко!
Русановъ уврилъ дядю, что онъ вообще до пвчихъ птицъ не охотникъ, а до канареекъ въ особенности.
— Ой ли? сказалъ майоръ.
Узжая и прощаясь, майоръ остановился въ раздумьи на крыльц.
— Володя, комнатка-то? а?
— Что же?
— Кавуръ! сказалъ дядя, погрозивъ пальцемъ. — Ну, дай Богъ жать поживать, да добра наживать; пиши же хоть разъ въ недльку.
Въ послдствіи въ сосдств распространился слухъ, что новый жилецъ — чернокнижникъ. Старухи даже подсмотрли съ соседняго чердака, въ чемъ заключается его спеціяльность. Оказывалось, что онъ по ночамъ не спитъ часовъ до двухъ. И все что-то пишетъ, пишетъ, а потомъ погаситъ свчку, и не видать, какъ онъ въ трубу вылетаетъ.
— Не русскій, матушка, человкъ, не русскій, сообщала хозяйка на рывк какой-то старушк-просвирн. — Ни молебна не отслужилъ на новой квартир, ни въ баню не ходитъ, ни что….
— Вотъ они жильцы-то, поди пущай ихъ, соболзновала та.
— А пожаловаться грхъ; за полгода впередъ деньги отдалъ; и такъ простъ, такъ простъ, что ни!… точно и не чиновникъ.
— Кто его знаетъ, родимая? Чужая душа потемки!
VIII. Отсталые
На другой день, часовъ въ десять поутру, Русановъ снималъ пальто въ пріемной гражданской палаты.
— Тутотка не вшайте, ваше благородіе, флегматически замтилъ ему сторожъ:- это для начальства мсто.