Мастерская судеб
Шрифт:
Когда докладчик закончил, Директор спросил его:
– А что у нас по творцам?
Услышав о творцах, тот прижал ладони к груди и плаксиво, проникновенно заголосил:
– Самуил Карлович, заклинаю! Передайте вы этих творцов кому-нибудь другому! Не понимаю я, что с ними делать! Это же совершенно не мой профиль! Любой, любой нормальный талант можно математически обосновать, рассчитать и получить понятный, ясный алгоритм его развития, но искусство – это же просто тёмный лес! И судьба, и психика человека, творчески одарённого, полностью завязана на его даре – здесь почти в шесть раз больше переменных, чем при обычном, нормальном таланте. И это не говоря уже о том, что, развивая свои способности, такой человек через своё творчество необратимо воздействует на окружающих, так что все расчёты, проведённые по ним, тоже летят псу под хвост! Да один этот Чижиков чего стоит! Сто двадцать часов одних только расчётов под моим личным контролем, и что же
Директор на эти горячие мольбы отреагировал лёгким намёком на улыбку, чего на памяти присутствующих здесь мастеров с ним не происходило довольно давно.
– Крепитесь, Авид Абрамович, скоро этот вопрос будет решён. Пока же дайте отчёт по творцам.
Выговорившийся и подуспокоившийся Авид Абрамович дал подробный отчёт по сфере искусства, которой он вынужденным образом временно заведовал. После него мастер цеха глобального планирования отчитался о работе с процессами всеобщего масштаба, о планируемых войнах, эпидемиях, масштабных стройках, о волнах эмиграции, политических кризисах, о переделах сфер влияния среди сильных мира сего 1 . Дальше выступал представитель цеха разработки, рассказавший об успехах в работе над улучшением программного кода, о новых витках эволюции, о том, чем следующее поколение людей будет отличаться от своих предшественников. Этот доклад состоял из такого количества мелких технических подробностей и специальных терминов, многие из которых понятны только самим разработчикам, что большинство присутствующих и не пыталось уследить за его нитью, справедливо рассудив, что по отдельным техническим моментам, относящимся к тому или иному цеху, разработчики всё равно пришлют подробные и понятные разъяснения. Завершал отчёт по традиции Борис Евгеньевич – специалист по узловым точкам, или, как его любили в шутку называть в мастерской, чиновник по особым поручениям. Его доклад был максимально краток: за минувший квартал имели место три случая, требовавших его вмешательства, – по всем трём достигнут положительный результат.
1
В свете всех событий, произошедших в мире, пока писался этот роман, автор вынужден уточнить, что та часть текста, которая относится к деятельности цеха глобального планирования, была сочинена ещё до того, как мир накрыла пандемия COVID-19. При этом автор утверждает, что к возникновению пандемии он никак не причастен.
После того как с квартальным отчётом было покончено, слово взял Директор. Поблагодарил всех собравшихся за проделанную работу, затем он перечислил ряд вопросов, которые мастерам нужно было взять на контроль, каждому из них достался свой перечень замечаний, уточнений и рекомендаций. В завершение Директор объявил:
– Вчера мы получили последние подтверждения: в Москве уже четвёртый год орудует чрезвычайно талантливый самоучка. Судя по последним данным, дар его проявляется спонтанно, но с каждым разом оставляет всё более отчётливый и глубокий след. Долгое время вычислить его не удавалось, но сегодня я с радостью могу вам сообщить: самоучка был локализован, проверен, и было принято решение привлечь его к работе в Мастерской.
– Четвёртый год? – удивлённо переспросила Алиса Анатольевна. – Вы знали о его существовании столько времени и не могли его локализовать, как такое возможно? Ведь файл любого человека…
– В том-то и дело, дорогая моя, что до вчерашнего дня на него не существовало файла. Мне пришлось воспользоваться своими особыми полномочиями, чтобы завести в базу данных файл взрослого человека.
– Но ведь такого просто не бывает! На каждого из живущих людей у нас есть свой файл. Каждый человек проходит первичную обработку, составляется карта путей и развилок, формируется склад личности, прорабатываются социальные связи. Не может человек родиться и жить без нашего вмешательства!
– Что ж, как оказалось – может. Тридцать лет этот человек существовал вне системы. Он рос, развивался, оказывал влияние на окружающих, перекраивал их судьбы, а мы об этом ничего не знали, списывая огрехи в жизненных программах обработанных им людей на сбои в системе или ошибки в коде.
– Как же он работал с людьми без оборудования? – спросил Борис Евгеньевич.
– Видимо, подключался к ним напрямую при визуальном контакте. Впрочем,
– У меня?
– Разумеется. Это дело я поручаю вам. В файл этого молодого человека уже внесены соответствующие корректировки – сегодня вы застанете его во время работы, задокументируете увиденное, снимете показатели и установите с ним контакт. Опишите ему вкратце картину мира, проведите общий ликбез и пригласите ко мне на собеседование.
– А в какой цех вы собираетесь его определить? – с надеждой спросил Авид Абрамович.
– Ну, если я всё правильно понял, из него должен получиться выдающийся мастер цеха по работе с творцами.
Уже пятый год Иван обитал в Москве и всё же очень плохо знал город. Столица по-прежнему казалась ему огромным, таинственным лабиринтом, и он очень редко отклонялся от своих привычных маршрутов. Однако сегодня ноги сами несли его вперёд, и он начинал догадываться почему. Сегодня второй раз за день ему предстояло вмешаться в чью-то судьбу. Обычно между такими моментами проходило несколько недель, а то и месяцев, но сегодня явно что-то менялось. Словно какой-то вихрь подхватил его и понёс за собой, и его собственная судьба тоже стояла на развилке. Эта мысль пришла ему в голову внезапно и настолько сильно поразила, что он резко застыл прямо посреди тротуара, и на него налетел идущий следом прохожий, который от неожиданности матерно обругал Ивана и грубо отпихнул с дороги, но тот этого даже не заметил.
Иван настолько привык иметь дело с людскими судьбами, что давно свыкся с мыслью, что есть над людьми некая неодолимая сила, которая ведёт человека по заранее определённому пути, с которого не свернуть, и он, Иван, является проводником этой силы. Люди же ему представлялись простыми безвольными болванчиками. Он настолько за все эти годы свыкся с такой ролью, что давно перестал думать о себе, как об обычном человеке, считая себя неким особенным существом, стоящим в некотором смысле над людьми. И вдруг перед ним открылась простая истина – он тоже идёт по определённому, не пойми кем, как и когда сформированному пути, он тоже человек, проживающий свою судьбу, он тоже зависим от неё, несмотря на свою особенность. Мир показался ему в этот момент большим, неизведанным и страшным, а он сам – маленьким и беззащитным. Однако уже через пару минут он стряхнул с себя это безвольное оцепенение и заспешил дальше – несмотря ни на что, он не имел права задерживаться.
В одном из крупнейших книжных магазинов страны в этот день проходила встреча с читателями одного популярного писателя-фантаста. И для многих ценителей жанра, живущих в Москве, это было событием, так что в магазине было не протолкнуться. Мастер пера презентовал свой очередной, девятнадцатый по счёту, роман. Это была завершающая, восьмая часть одной из самых популярных сейчас на рынке серий. Все жаждали узнать, чем же всё кончится для главного героя, и будет ли наказан главный злодей, или автор решит уклониться от шаблонного голливудского хэппи-энда и добавит в концовку мрачных ноток – подобного рода обсуждения ни на день не умолкали в социальных сетях в последние два-три месяца.
Несмотря на то, что книжный рынок в России сейчас переживает не лучшие свои времена, жанр фантастики, а вернее совокупность множества жанров, составляющих мир фантастической литературы, находится на небывалом подъёме. Невообразимое количество авторов, штурмующих литературный олимп или же просто сочиняющих для души, соблазнилось той свободой, которую предоставляет писателю фантастическое произведение. Ведь на чём только не прокалывались за всё время существования художественной литературы даже самые великие писатели! Кто-то не слишком хорошо разбирался в технических 2 или научных вопросах, затрагиваемых в их произведениях; кто-то путался в географических, исторических, религиозных, бытовых или социально-культурных реалиях тех стран, где происходило действие книг, и в которых в реальной жизни автор отродясь не бывал – немало ловушек поджидает писателя на тернистом пути достоверного повествования, здесь может не хватить и самой обширной эрудиции. То ли дело фантастика – придумывай свой мир и твори, как твоей душе угодно, раздвигая рамки дозволенного до тех пор, пока хватает фантазии, и никто и никогда тебе не скажет: «Не было такого!» Другое дело, что тебе скорей всего скажут: «Такое уже было, и не раз!» Но это издержки всякого популярного жанра, где авторы вынуждены раз за разом пересказывать одни и те же сюжеты, вплетая их в новые реалии, разукрашивая собственной атмосферой и, вишенкой на торте, добавляя к ним какую-нибудь свою, свежую или не очень, идею.
2
Рэй Брэдбери, неверно указавший температуру, при которой воспламеняется бумага, перепутав шкалу Цельсия и Фаренгейта, в заглавии самого известного своего произведения не даст соврать.