Матабар IV
Шрифт:
В случае с Арди, правда, он уже некоторое время, как отошел от расчетов массивов. Теперь его внимание, последние два месяца, полностью сосредотачивалось на рунических связях, из которых массивы и состояли. Да, он все еще выбирал в какой именно массив их заключить — в свободный или динамический, но, зачастую, в рамках больших структур действовал уже не совсем осознано.
Когда по сотне раз рассчитываешь трехзначное количество рунических связей между двузначным количеством объектов, то сам массив складывается как-то сам собой.
Так что неудивительно,
С другой стороны, без умения считать сам массив, руны в нем не посчитать.
— Что вы можете сказать, студент Эгобар? — спросила профессор, подъехав на кресле поближе к хирургическому столу.
На блестящей стали лежала Элла, подруга сестер Нельвир. Та самая девушка, с которой Арди, пару месяцев назад, обсуждал в библиотеке целебную магию и её ограничения. А еще… она звала его на студенческую вечеринку, на которую Ардан так и не пришел.
Статная, приятной внешности девушка, которая вечно придумывала себе сложные прически, чтобы скрыть терзающий её нюанс своей внешности. У Эллы были от природы жирные, но жидкие волосы, которые, если за ними не ухаживать, могли уже к третьей лекции просто повиснуть веревкой за плечами. А так, при помощи причесок, девушка скрадывала сразу два, по её мнению, дефекта своей внешности.
Волосы и немного оттопыренные уши.
Видя Арда, Элла улыбнулась. Он ответил тем же.
Хвала Спящим Духам, что та не держала на него зла из-за пропущенной вечеринки. У него даже весомая причина для прогула имелась! Скорее всего в тот вечер он рисковал своей жизнью где-то на улицах столицы…
Ардан наклонился так близко к шее Эллы, что мог почувствовать не только её духи, пахнущие океаном и, кажется, кардамоном, но и дыхание. Порез, который он должен был залечить, протянулся от мочки уха вниз по шее аккурат до самой ключицы. Разумеется, кроме лица и самой раны, все остальное было прикрыто специальной простынкой, которую надевали поверх одежды.
Чтобы не испачкать и потому что… потому что аудитория состояла из представителей разных полов. Впрочем, профессор Лея не скрывала своего фаворитизма по отношению к девушкам. Самые сложные травмы первого курса, требующие либо оголения каких-либо участков тела помимо конечностей, либо весьма неприятных ощущений, отрабатывались исключительно на представителях мужского пола.
На столе, рядом с Эллой, начавшей чуть тяжелее и прерывистей дышать (видимо устала лежать на столе полтора часа), лежала специальная мягкая линейка, хирургический циркуль, пинцет, этакий «скальпель», только тупой и короткий с рисками делений — для измерения глубины. Арди постоянно забывал его название. И еще несколько инструментов, погруженных в спиртовой раствор внутри металлической ванночки. Поодаль — двойные перчатки. Внутри кожаные, а снаружи резиновые. Чтобы мыть можно было.
— Студент Эгобар? — напомнила о себе профессор. — Вы
Позади снова засмеялись. На этот раз к веселью присоединилась и Елена. Не говоря уже про Таню Тетрову и сестер Ишку с Вешкой Нельвир — подруг Эллы. Сама же Риитова, в районе щек, покрылась легкой пунцовой краской.
Видимо сдерживала смех, чтобы кровь не пошла сильнее.
В руках профессора Леи, порой, вспыхивал её короткий, профессорский жезл, которым она регулировала рану (каждый раз меняя характеристики травмы, чтобы новый студент сталкивался с новой проблемой, а не повторял уже услышанное), одновременно не давая той закрыться и не позволяя Элле потерять слишком много крови.
В целом, казалось бы, учитывая поверхностность пореза ничего сложного, но если учесть, что рана пребывала в открытом состоянии на протяжении почти девяносто минут, то… затраты Лей на такое занятие просто чудовищны. Ведь с раной, чтобы её в целом можно было залечить при помощи Лей, требовалось поддерживать постоянный контакт. А значит расход тоже — постоянный.
Вот потому все здание Целителей и было подключено к тем же генераторам и Лей-кабелям, что и подземный полигон, на котором проходили занятия военной магии.
— Пятьдесят шесть миллиметров в длину, — отчеканил Арди, аккуратно прикладывая линейку к ране. — Четыре миллиметра глубиной, — в дело пошел «толщиномер», разом заставивший Эллу позабыть о своей красноте, скривиться и дернуться в сторону, что едва не испортило измерения. — Стандартная, резанная рана с ровными краями. Повреждены слои эпидермиса и верхний слой мышц. Не задеты ни связки, ни артерия. При прочих равных, данный порез даже не требуется немедленно зашивать. Можно стянуть края мягкой повязкой, пропитанной противовоспалительной и микробной мазью.
— А если вспомнить, что вы находитесь не на лекциях профессора Ковертского, а в здании Звездных Целителей? — прищурилась Лея.
Ардан прекрасно понимал к чему клонила профессор. Она хотела, чтобы он назвал печать, отвечающую требованиям представленный раны. Просто потому, что на первом курсе, на экзаменах, от студента, в основном, требовалось именно это.
На заданную проблему назвать печать, её решающую. И, открыв справочник с базовыми версиями печатей, непосредственно, имплементировать названную печать, добавив в неё несложные модификации.
Считалось, что если за первый курс студент напичкает себя названиями и характеристиками десятков печатей, то, в дальнейшем, ему будет проще продвигаться вглубь куда более сложных тем. Так сказать — позволит построить фундамент, на который, в случае чего, всегда можно опереться.
Но проблема в том, что у Арди не оставалось времени, чтобы запомнить сотни наименований. Ему куда проще давалось самостоятельно рассчитать печать, решающую задачу, нежели лезть в справочники за уже готовыми решениями.