Мертвая река
Шрифт:
– Когда?
– Примерно... через час.
Девчонка явно врала. Она голосовала у дороги и потому полагалась исключительно на удачу. Так что сообщить точное время, когда ее надо ждать, она никак не могла.
Стивен снова отхлебнул из бутылки.
– Значит, не хочешь поехать со мной? Не желаешь оказать мне услугу?
– Я не могу.
– Конечно можешь. Ты просто не хочешь. Но тогда так прямо и скажи. Ну, давай. Скажи, что не хочешь оказать мне услугу.
– Я...
– Говори: «Я не хочу вам помогать».
– Я...
Теперь девчонке уже страшно. По-настоящему
– Ну, говори!
– Я не хочу вам помогать!
Он улыбнулся.
– Ну вот, так-то лучше. Теперь ты сказала мне правду. О’кей, выходи.
Смеркалось. Впереди них на шоссе маячила какая-то машина, а далеко позади ехала еще одна. Стивен скользнул взглядом по спидометру – стрелка едва не доползала до ста километров в час.
– Ну давай, выходи.
– Но вам же надо... сначала надо остановиться.
– Это еще зачем? Вылезай, ну, кому сказал? Выметайся отсюда.
Слова эти Стивен произнес спокойно, с улыбкой. Потом в очередной раз отхлебнул из бутылки. Девушка заплакала, но тихо. Это хорошо. Лишний шум он не любил.
– Я... не могу...
– Ладно-ладно. Тогда выкидывай свой рюкзак.
– А?..
Стивен надавил на одну из кнопок на подлокотнике и опустил стекло за спиной у девушки.
– Выбрасывай рюкзак в окно. Тогда я остановлюсь. Обещаю.
– Но зачем?.. Зачем вам это надо?
– Затем и надо. Ты же хочешь, чтобы я остановился? Тогда выкидывай рюкзак.
Поначалу Стивен подумал, что девчонка перепугалась слишком уж сильно. Наверное, так и будет сидеть и пялиться, не в состоянии сделать то, что от нее просят. Но затем она, похоже, все же решилась, перегнулась через спинку сиденья, подхватила тяжелый рюкзак и стала подтягивать его к дверце. Она уже наполовину вытолкнула его в окно, когда Стивен неожиданно протянул руку и сжал ее грудь – несильно, скорее просто накрыл ладонью, так что девушка лишь застыла на месте и, все так же сжимая рюкзак, закрыла глаза и заплакала.
Стивен сжал сильнее.
– Ну, кидай, – тихо проговорил он.
Девушка вытолкнула рюкзак в окно, и тот шлепнулся на дорогу.
Тогда Стивен отпустил ее.
В зеркальце заднего вида ему было хорошо видно, как рюкзак, высоко подпрыгивая, покатился по шоссе; его алюминиевая рама покорежилась, лямки у плеч лопнули, и наружу посыпалось все содержимое – одежда, книги, бумаги, что-то там еще, – разлетаясь в разные стороны.
Стивен хохотал до тех пор, покуда рюкзак не превратился в крохотную точку у них за спиной.
Затем он стал сбрасывать скорость и наконец остановился.
Нажав на кнопку, разблокировал дверцу.
Девушка изумленно и одновременно нерешительно посмотрела на Стивена. Неужто он взаправду ее отпустит? «Интересно, – подумал он, – хватит ли ей ума запомнить номер машины? Вряд ли».
Девушка распахнула дверцу и выкарабкалась наружу.
– Портленд ждет тебя, – проговорил Стивен. – Желаю приятно провести время.
Мимо со свистом пронеслась машина. Он снова вырулил на проезжую часть.
«Я еду, Клэр, – подумал он. – Настал день расплаты».
19:50
Женщина
Снаружи доносились крики чаек и шелест накатывавших на камни приливных волн.
Нож она точила на маленьком кусочке муассанита, украденного много лет назад и с тех пор хранившегося в небольшом кисете на поясе, всегда под рукой. Камень был шершав с одной стороны и почти гладок с другой. Сначала Женщина совершала круговые движения ножом по камню, постепенно продвигаясь от рукоятки к острию, – лезвие становилось хотя и довольно острым, но все же чуть зазубренным, вроде птичьего пера. Потом она проводила ножом поперек точила, методично переворачивая лезвие, убирая малейшие шероховатости. Движения ее казались тщательно выверенными, доведенными до автоматизма.
Мысли Женщины витали над обитателями пещеры, как стая зорких птиц, знакомых с каждой скалой, с каждой трещинкой, подмечая малейшие перемены. Она окинула взором племя и, несмотря на безрассудство детей, не нашла никаких отступлений от порядка.
Она посмотрела на мужчину, неторопливо копошившегося в нагромождении ножей, топоров, топорищ, отверток, гвоздодеров, тесаков и прочих инструментов, сваленных кучей у дальней стены, неподалеку от маленького, почти бездымного, сложенного из древесных поленьев костра. Действия мужчины были не бессистемны; порой он откладывал тот или иной предмет, совершенно четко представляя, чем каждый займется нынешней ночью и что ему или ей понадобится.
Лежало в куче и огнестрельное оружие: дробовики, винтовки, пистолеты. Патроны к ним давно кончились, но их все равно хранили – просто так, чтобы были.
Женщина наблюдала за тем, как в ярких отблесках пламени костра неторопливо движется крепкое тело.
С выбором Первого Добытого она не прогадала.
Она сразу узрела его дух. Дух, показавшийся ей сильным.
К ноге котенка была привязана проволока. Мальчик тянул проволоку в шумный прибой, и вскоре котенок начинал громко мяукать, переворачиваясь в волнах. Тогда он немного ослаблял натяжение, позволяя зверьку выбраться на берег, а потом в очередной раз повторял ту же процедуру, покуда глаза котенка не застилала пелена и он не затихал. Сам же мальчик не смеялся и не наслаждался игрой. Он просто смотрел.
Сумерки сгустились совсем недавно, и он в полном одиночестве играл у самой воды.
Когда Женщина приблизилась, мальчик поднял голову, и по его взгляду она поняла: ребенок раздосадован тем, что его застали во время подобного развлечения.
А потом он заговорил – как и все они, он слишком много болтал, – явно пытаясь отвлечь внимание от котенка. Стал задавать какие-то вопросы. Как ее зовут? Откуда она пришла? Сказал, что живет с родителями в большом доме на холме – даже пальцем показал, где именно, поведал, что ненавидит и этот дом, и самих родителей, и даже добавил с вызовом в голосе, явно адресуя эту фразу именно ей, что котенок его – и что он волен делать с ним все, что захочет.