Милицейская сага
Шрифт:
– Почти.
– Почти?! Опять?
– Понимаешь, я его в Махачкале засек.
– То есть агентурная информация оказалась точной?
– Хотел уже брать. Но...у местных в это время появилась наводка, что он собрался в Краснодар универмаг "бомбить" - с подельниками.
– И ты, конечно?..
– А чего не попасти? Представляешь, взять прямо на деле, да еще с группой? Это ж для любого суда лакомство. И краснодарские ребята попросили. Короче, договорились, что мое дело "довести" его до Краснодарского аэропорта, а там передаю под наблюдение местной "наружке".
–
– Да все должно было получиться, Андрюх! Сажусь в тот же самолетик, что и он. На досмотре, как обычно, отозвал мента, показал командировочное, шпалер. Главное, объяснил, что "веду" преступника. Тот олух честь по чести обещал передать командиру корабля. Ну, командир корабля обязан знать, если оружие на борту.
– Дальше.
– Дальше взлетели. Вроде все тип-топ. Сижу за ним, через два кресла. И тут по рации объявление:
– Работника уголовного розыска, сопровождающего преступника, в соответствии с действующими требованиями, просьба до конца полета сдать огнестрельное оружие на хранение. Ты понял, какая подстава?.. Воротило зыркнул и - на рывок. Куда только? Самолет - не такси. Не выскочишь. Повязал, конечно. Но, само собой, уже не до подельников. Так что пришлось вместо разработки сразу на Москву пересаживаться. А оттуда - сюда. Все-таки азиаты - это, я тебе доложу, нечто!
Оживление Мороза выглядело впрочем несколько неестественным, особенно к концу рассказа. Он видел, как поджались губы Тальвинского, - верный признак нарастающего неудовольствия.
– И когда это кончится? Мороз насупился: худшие опасения оправдались - голос Тальвинского стал неприязнен. - Сколько раз тебе говорилось, чтоб не смел в одиночку на задержания ездить?! Существуют инструкции. А если б у него пистолет оказался и в салоне стрельбу затеял, где б ты сейчас был?
– Так я предупредил, чтоб прошмонали.
– Отставить пререкания! Пора бы угомониться! Тридцать лет. Начальник отдела областного УГРО. На майора досрочно послали. Народ в подчинении. И все как пацан: в казаки - разбойники не наигрался. По убийству хоть "расколол"?
– Убийство, как оказалось, не его. Он в это время в Пригородном ювелирный магазин брал.
– Даже так? Жаль, конечно... А, с другой стороны, "висяк" по ювелирному снимем. Тоже немало. Он ведь в министерстве на контроле.
Тальвинский помягчел. Но, спохватившись, нахмурился:
– Остепениться бы пора, Виталий Николаевич. Жениться еще не надумал?
– Так почитай каждый день.
– Пошути мне. Все по студенткам пришибаешь?
– Не только. У меня широкий спектр. И на тебя завсегда подберем.
– На меня больше не ориентируйся. Отпрыгался.
– Тальвинский вздохнул сокрушенным молодцем.
– Алька моя похлеще тебя сыщик. Домашний досмотр одежды вплоть до нижнего белья. Я тебе скажу, ее бы к нам в кримлабораторию. Да и - вот теперь мои развлечения, - он постучал по столу.
– Рабочий день от восьми и до двадцати четырех. Так что, увы! Ну, и, конечно, маленькие семейные радости.
– Дочка?
– О! Растет. Три года - а такие перлы выдает, - челюсть отвиснет. Здесь-то как раз никаких проблем.
– Котька
– Э!
– Тальвинский скривился.
– Вчера опять в группе малолеток прихватили: на даче кололись.
– Я ж полгода назад всех вокруг него пересажал!
– несколько преувеличенно удивился Мороз.
– Да будет тебе! Свинья, знаешь, грязь быстро находит. А генеральский сынок, он и в Африке генеральский сынок. Вот проблемища! Вот боль. И чего, собственно, хорошего было ждать, когда на маменьку оставил? Он об нее и прежде-то ноги вытирал. А теперь, когда вымахал... Ты уж, будь друг, заедь в Пригородный, уладь там. Надоело самому светиться.
– Сделаю, конечно.
– М-да, вот где грехи наши отдаются, - Тальвинский мрачно застучал пальцами.
– Андрей Иванович, там у тебя в предбаннике два полкана дожидаются.
– напомнил Мороз.
– Может, я пойду?
– Подождут, невелики птицы.
Дверь раскрылась, и в нее без стука, привычно вошел первый заместитель начальника УВД полковник Муслин.
– Андрей Иванович!..
– начал он было от двери, но при виде посетителя значительно замолчал.
Мороз коротко, без выражения, кивнул вошедшему, поднялся:
– Разрешите идти, товарищ генерал?
– Сиди. Пока не отпускал... Что у тебя, Валерий Никанорович?.. Давай только коротко и без этих твоих вечных...тайн мадридского двора. - Я собственно доложить. Еду в Законодательное собрание согласовывать ваш годовой отчет. А оттуда, как договаривались, в губернаторскую администрацию. Начинаем подготовку к выборам.
Он поколебался, с выражением скосившись на постороннего:
– Надо бы определиться по позиции.
– Нам-то что определяться? У нас одна позиция - обеспечить порядок.
Тальвинский отметил легкое недоумение в глазах зама, сменившееся пониманием: смышленый Муслин схватывал быстро.
– Езжай. Вернешься - договорим. Да! Вот что еще, - припомнил Тальвинский.
– По этим двум убитым будяковским "быкам". Завтра похороны. - Ситуация у нас под контролем.
– Не уверен. У меня информация, что захоронение планируется в самом центре кладбища, чуть ли не на аллее Славы погибших в Чечне. Так что?
– Еще не уточнял, - Муслин смешался.
– Так уточни! И - чтоб ни под каким предлогом! Святотатства не допущу. Ты понял?..Под личную ответственность.
Неловко кивнув, Муслин поспешно вышел.
– М-да, ловок, - пробормотал вслед ему Тальвинский.
– Верток, - буркнул подзабытый Мороз.
– Рупь за два: получил уже от Будяка в лапу - за место на кладбище.
– Никак не успокоишься?
– Мне-то что? Тебе беспокоиться надо. Пригрел паскуду. Его еще в девяносто первом гнать надо было.
– Скор больно судить! Разогнать легче всего. А кто б мне здесь ситуацию разруливать помогал? Сколько пытаюсь тебе объяснить: нельзя человека раз и навсегда осудить. Люди, они эволюционируют. И руководитель должен уметь к пользе своей использовать сильные стороны каждого. Муслин, между прочим, полностью контакты с властями перекрывает. Полностью! И за все время ни одного, заметь, несогласованного решения не провел.