Милицейская сага
Шрифт:
С показным неудовольствием отдернул дверь и ... отступил назад.
Чуть прищурившись, глаза в глаза, на него смотрел Виталий Мороз. На лице его, изуродованном кривым шрамом, установилось выжидающее выражение, которое, в зависимости от реакции собеседника, одинаково легко может перейти как в приветливость, так и в угрожающую усмешку.
– Здравствуй, генерал. Не приглашаешь?
– Ты и без приглашения горазд. Здорово, Виташа, - оправившись, генерал посторонился, пропуская нежданного гостя. С некоторой натянутостью,
– Тебе, пожалуй, дозвонишься, - Виталий Мороз беспечно уселся на диванчик, бесцеремонно заграбастал початый коньяк, оценил марку.
– Не слабо. Никак в одиночку баловаться приспособились?
– Разминался перед твоим приходом,- генерал с облегчением перехватил бутылку, достал из кейса два дорожных стаканчика.
– Так что, за встречу?
– Правильней бы, для начала - за долгую разлуку. Но - не пью, - Мороз аккуратно перевернул один из стаканчиков, прихлопнув сверху.
– Что болит?
– генерал нахмурился.
– Печень? Желудок?
– Душа. Помнишь еще такое слово?
– с раздражающим упорством Виталий разглядывал хозяина купе.
– Что ж, была бы честь предложена. И все-таки - за твое возвращение, - генерал демонстративно наполнил до краев свой стаканчик и, слегка приподняв, лихо влил содержимое в себя.
Зажмурившись, облизнулся.
– Что присматриваешься? Раздался?
– Не слишком. Форму как раз, вижу, держишь. Разве что - закормился.
В висящем пиджаке затрезвонил мобильный телефон.
– Должно быть, наружка звонит доложиться, что потеряли меня, - безмятежно предположил Мороз.
– А вот сейчас и узнаем. Да, - отрывисто бросил в трубку генерал, глазами извинившись перед собеседником.
– Понятно. Уже в курсе... От верблюда! Бестолочи! Он сделал паузу, но понял, что, несмотря на обманчиво вальяжную позу нежданного гостя, договорить длиннющую фразу: "Мороз у меня в купэ", - он, пожалуй, не успеет. - Всем отбой!
Зло отключил телефон, метнул в открытый кейс.
Мороз иронически поклонился. Поклонился, впрочем, не отводя глаз. Готовый к внезапной агрессии.
– М-да, далеко же мы ушли друг от друга, - генерал закурил, откинулся.
– Как говорится, извините за хлопоты. Совсем, гляжу, кадры паскудные стали. Даже "вести" толком не умеют. Если и в угрозыске такие же лохи, как эти топтуны, хило вам, герр генерал.
– Еще хуже. Сыскарей твоего уровня и раньше негусто было. А теперь...Пацаны с двухлетним стажем чуть ли не в экспертах числятся. Текучесть бешеная. Да и работают - от сих до сих. Таких энтузиастов, как..., - он чуть не оговорился - "Чекин", - прежде, уже нет.
– Не свезло,
– Брось ерничать! И вообще, Виталий, что это мы с тобой за тон выбрали! Да! Ты был на зоне. Да, я не выручил. Мог - не мог, другой вопрос. Но - не выручил. То правда. И то моя боль. Но правда и в том, что я тебя не сажал. В этом я перед тобой чист.
– Просто-таки в хрустальной чистоте.
– Хотя до зоны твоей, когда обо всем узнал, достучался.
– Главное было до зоны этой живым добраться. Но все равно - за хлопоты спасибо.
– Мало я чего мог тогда, Виталий. Сам был в опале. - Я в этом месте, видно, посочувствовать должен? Или - ножкой подшаркнуть? Ты подсказывай. Веди, так сказать, нить, чтоб не сбился, не брякнул, чего генералу слышать не положено. А исключительно умасливал. И елеем эдак покрапывал.
– Да пошел ты!.. Я ведь ждал тебя.
– Как не заметить!
– подмигнул в сторону мобильника Мороз.
– Орлы твои меня чуть ли не от зоны "повели". Так два дня и пропасли. Только что такси не подавали. С чего бы такое внимание?
– А вот к встрече нашей и готовился. Интересно было узнать, с чем вернулся.
– И много узнал? - Достаточно, чтоб понять главное: прежняя нежность меж нами, похоже, больше не приключится, - он обратил внимание, что с появлением Виталия вслед за ним заговорил насмешливо выспренным слогом - как когда-то.
– Смешно бы было. - М-да. Как говорится, характер - судьба, - генерал припомнил одну из последних фраз, что бросил в сердцах шелапутному своему подчиненному перед самым отъездом: " Запомни, Мороз! Или научишься прогибаться, или херово кончишь. Хотелось бы, конечно, ошибиться!"
Увы, он не ошибся.
Год 1996. Стремные люди
1.
Начальник УВД генерал-майор Тальвинский проводил глазами участников вечернего совещания - руководителей структурных подразделений, отодвинул от себя последнюю сводку происшествий и, обессиленный, откинулся на кресле, безнадежно молясь о десяти минутах передышки. Накануне обнаружили убитыми двух боевиков из группировки Будяка. Надо было докладывать в Москву. А пока, как это часто бывало при криминальных разборках, громкое убийство безнадежно зависало.
– Товарищ генерал!
– в дверях возникла секретарша - Ангелина Степановна, пожилая, степенная дама, пережившая на своем месте двух предыдущих начальников УВД.
– К вам председатель правления губернского банка Панина Маргарита Ильинична.
И, только произнеся эту длинную тираду, посторонилась, пропуская частую гостью этого кабинета.
– Тебе еще лакея в ливрее не хватает, - произнесла, входя, раздраженная задержкой Панина. Громко произнесла, с расчетом на хороший слух секретарши.