Мое побережье
Шрифт:
— В Сиэтл? Уволь, — хватит приключений на один день. Нет, не так: на ближайшую неделю. Как минимум.
— Но ты же согласилась!
— Что? — недовольно дотянуть гласные мне не дала раскрывшаяся дверь за спиной Хэппи — в поле зрения отразилась часть миссис Хоган.
— Я перезвоню, — со скоростью ниндзя протараторил он, скидывая наушники и зачем-то опуская камеру, отчего вместо его лица я теперь наблюдала поверхность письменного стола. — И скажу ему, что ты согласна, собирайся к восьми!
— Но, — шуршание, щелчки клавиш; в голове — каша. — Мне даже надеть нечего! — сигнал оборвался,
Каков нахал! Я захлопнула крышку ноутбука, резко крутанулась и отъехала от стола.
На глаза попался раскрытый шкаф с одеждой.
В который, черт возьми, раз.
***
До восьми я успела поужинать, поторчать из принципа перед телевизором, поваляться в кровати и проклясть весь свой гардероб за то, что в нем не наличествует ворох платьев для особых случаев. Что вообще можно надеть в треклятый клуб, когда содержимое шкафа сводится к девчоночьим цветочным расцветкам да пышным юбкам? Джинсы с майкой смотрелись бы хорошо, обладай я пышными формами, но я в них скорее походила на жертву провинции.
Было два черных коротких платья, но в «номере один» я и без того ходила постоянно за неимением альтернативы, а «номер два» казался слишком вульгарным. Я успела переодеть их по меньшей мере трижды, периодически попинывая от раздражения то выуженные из шкафа туфли, то балетки, посылая к чертовой бабушке и Старка, и одежду, и обувь, и саму себя.
В итоге, когда раздался оповещающий о гостях звонок, я расхаживала в платье «номер два» и шпильках, поспешно снимая которые и запутавшись с пряжкой, споткнулась и растянулась на ковре. Благо, кроме Снежка некому наблюдать за моей недалекостью.
Тони занес руку для повторного звонка, едва я со свистом отворила дверь.
Как всегда: разодетый в комбинацию классического пиджака и спортивных кроссовок. Хотя глупо отнюдь не выглядел; этот человек, пожалуй, останется привлекательным даже в том случае, если нацепит на голову мусорный пакет с прорезями для глаз «под грабителя».
— О, — только и выдал он, придирчиво оглядывая меня с ног до головы.
На часах была половина восьмого.
— Я еще не одета, — потеснилась, пропуская его в квартиру, последовала к лестнице. Шаги Тони раздавались за спиной куда грузней, нежели поступь босых ног по паркету.
— Новое платье? Я его раньше не видел, — комментировал он, увиливая за коротковатой юбкой. Я искренне надеялась, что подол не задирался.
— Старое, но я в нем не поеду.
— Почему? — Я вздохнула; как раз таки потому, как оно тебе понравилось.
— Не хочу выглядеть, как одна из тех девиц на ночь, — зайдя в комнату, я запоздало вспомнила, что по ковру разбросаны туфли, а на кровати покоится в раскрытом виде косметичка и пара кофточек, но Старку, кажется, не было до художественного беспорядка никакого дела. Он вальяжно плюхнулся на покрывало, задирая голову и разглядывая светящуюся гирлянду в форме колокольчиков. Дополнительными источниками света являлись лишь настольная лампа и торшер.
— Знаешь, кто носит солнцезащитные очки в помещении? — пусть очки у него были обычными, немного затемненными, удержаться я не смогла.
Тони, вспомнивший нашу старую добрую шутку, хмыкнул:
— Мудаки?
Я
А вот собственное совершенно не вызывало энтузиазма. Платье, вообще-то, было простым: черный шифон, немного летящая юбка. Короткая юбка. Уже не комильфо.
И верх. Чертов верх с одной лямкой, с которым надеть бюстгальтер — прослыть образцом безвкусицы, оставить так — заработать репутацию куда хуже, ибо каждый раз, стоило поднять руки, та, ничем не удерживаемая сторона оголяла грудь. Очевидно, расчет модельеров был на более фигуристых барышень, а не подростков с первым размером.
— Ты можешь выйти? — я потянула замок на боку, попутно придерживая ткань в районе декольте. — Мне нужно переодеться.
— Еще чего! — Тони неожиданно подскочил с кровати и в считанные секунды оказался рядом. — Хочешь нацепить футляр учительницы начальных классов? — шлепнул меня по ладони и по-хозяйски схватился за замок, застегивая платье обратно. — Пора привыкать быть женщиной, Пеп.
Пришлось поднять руку, дабы избежать защемленных участков кожи и ругани.
Попытка стоять с каменным невозмутимым лицом провалилась, едва он задел тыльной стороной ладони обнаженный участок кожи рядом с грудью. Тело среагировало моментально, повинуясь импульсу и слабо дергаясь, после чего Тони сперва просто отстранился, а затем и вовсе неловко спрятал руки в карманах джинсов.
— Ты тут, — он кашлянул и причудливо потупил взгляд, отвернулся к покрывалу, выискивая беспечно брошенные в женской среде очки, — надевай колготки и губы крась, или, что там вообще вы делаете, я внизу подожду. И волосы распусти! — раздалось уже в дверном проеме.
Тоже мне, командир. Тем не менее, я послушно распустила хвост, закатывая глаза с хлопком холодильника на первом этаже. Он неисправим.
Спускалась я к Старку, стесненная непривычно открытой одеждой, держа в руках маленькую сумочку и босоножки на каблуке, однако немножко довольная тем, какой магической силой обладали губная помада и пара красивых сережек. Почти стала походить на человека.
— Лежать-лежать-лежать, — шкодливый шепоток заставил притормозить. Возобновить шаг как можно тише, сохраняя статус инкогнито. Тони сидел на диване и подкашивал вырывающемуся Снежку лапы, наверное, надеясь, что кот действительно ляжет обратно. — А то Пеппер придет и поймет, что я тебя мучил.
Подкравшись со спины, кашлянула нарочно громко:
— Идем?
Тони предсказуемо вздрогнул и отпустил бедное животное на волю, которое тут же дало по газам, исчезая за поворотом кухни с космической скоростью.
И снова этот оценивающий взгляд; желание стукнуть шпилькой отпустило с трудом. Нечего на меня смотреть, как на своих бесчисленных… девушек (пришлось задуматься, дабы подобрать наиболее мягкое определение) из послужного списка. Не до конца жизни ходить в блузках на все пуговицы.
Сегодня — редкое исключение, но тем не менее.
Накинув пальто, не застегиваясь, выключила везде свет и попрощалась со Снежком. Мысль оставить отцу записку мелькнула в голове, однако я отмахнулась от нее, аргументируя, что наверняка не уйду в загул на всю ночь.