Мое побережье
Шрифт:
Хотелось воскликнуть: «Ага!» и довольно ткнуть в него пальцем, но я сдержалась. Брюсу, доселе стоявшему особняком, очевидно надоело чувствовать себя раком-отшельником, и он взгромоздился на высокий табурет рядом с нами.
— Спиваешь женщину? — меланхолично протянул он, подперев щеку кулаком.
— Не расслабляйся, я уже заказал тебе «Пати Кок».
— Он вкусный? — я начала искать его в меню, но не видела ничего подобного.
— Он на странице с крепким, это разбавленная сиропом водка, — разбил Старк надежды.
Брюс поморщился, выражая одной гримасой весь энтузиазм. Водка. Типичное мужское
На глаза попалась маленькая рюмочка нежно-карамельного, почти розоватового цвета, со взбитыми сливками в форме горки. То, что нужно.
— Тони, — почти что синоним к детскому «купи» в обращении к родителям. — Я буду «Бло…» — так и замерла, в момент передумав. Невысказанное «Блоу Джоб» грозовым облаком повисло над нами тремя.
Тони кусал щеку изнутри. Конечно же, он видел, на какой картинке замер мой палец. Только сейчас до меня дошло, как двусмысленно это могло прозвучать.
Даже в глазах Беннера полыхнули искорки веселья. Предатель.
— Я закажу, но он маленький, — явно сдерживая свои позитивные эмоции пошел на уступки, и мне думалось, что это лишь затишье перед тем, как он раззадорится. — Еще что-нибудь возьми. Запить, после, — нахал все-таки прыснул, получив заслуженный толчок бедром.
— «Приливную волну», — постаралась произнести с невозмутимым лицом. Больно понравилась та картинка с орхидеей.
Старк заказал два «Пати Кока» и мои коктейли, бармен с татуированными руками согласно кивнул и взялся за работу. Я наблюдала, как джиггер отмеряет шоты, взбивает ингредиенты с сахаром и льдом в шейкере для моей голубой порции. Поочередно на стойке появлялась выпивка. Седьмое чувство подсказывало: зря я ввязываюсь в подобную аферу, но треклятая кремовая рюмочка уже маячила перед глазами.
— Его тоже нужно пить как-то по особенному? — гоня здравые мысли прочь, обратилась к Старку, обхватывая миловидную стопку пальцами. Как я успела поинтересоваться в процессе, состоял он из ликеров, что обещало быть приятным. Только название все портило.
— Нужно наклониться к стопке, обхватить ее губами и затем, запрокинув голову, выпить.
— Ты издеваешься?
— А почему, по-твоему, он называется «Минет»?
Я отвернулась, недовольная отсутствием доводов для возражения. Справедливо. Блин. Чувствуя, как обдает огнем щеки, постаралась как можно быстрее привести его инструкцию в действие.
Запрокинуть. Стук рюмки о стойку.
Вкусно.
Вот так и спиваются.
— Ну, как тебе первый раз? — не сомневалась, что он начнет паясничать.
— Отстань, — я прикрыла рот ладонью, слизывая с губ сливки. Всю кровь теперь свернет — к гадалке не ходи.
В голову не ударяло. Немного помедлив, я потянулась к «Приливной волне».
Возможно, все не так уж и плохо, как казалось на первый взгляд.
Не бралась судить, сколько мы с Брюсом, будто почетные пьяницы с ветеранским стажем, восседали на крутящихся стульчиках, но язык заметно успел развязаться, что я даже умудрилась сделать чистосердечный вывод: пробирает. Музыка перестала раздражать, а тянущее чувство в районе спины, уставшей без опоры, отпустило. Стопка, коею грел в ладонях Беннер, носила гордое название «Брюс Ли», и если сперва нас изрядно потешало совпадение имен, то затем — слово «бурбон», ведь, согласно исторической справке,
До этого предмет дебатов отводился двадцати пяти миллилитрам «Шартреза зеленого» в коктейле из джина и вермута «Бижу»: Брюса услаждало с пафосом произносить пресловутое название ликера, а я порядка трех раз повторяла, что «Шартрез» — это еще и порода кошек, опасаясь, что с первых двух до него не дойдет.
Иными словами, оставлять бумажник со словами: «Развлекайтесь» было крупнейшей ошибкой Тони Старка.
Легкое опьянение ощущалось, но его было недостаточно. С каждым глотком я ждала, когда же, наконец, наступят те самые стадии, о которых говорил Брюс, но пока, кажется, застряла на «гении», не двигаясь дальше. Это огорчало.
Навлекало негодование.
Когда я проморгала момент, ознаменовавшийся желанием пропустить через себя как можно больше алкоголя?
Верните старую Вирджинию Поттс: в новой что-то сломалось.
Очень скоро мы обнаружили еще одно заламинированное меню, где под каждым коктейлем был написан его состав. Только названия числились в столбцах, без картинок. Закралось чувство обиды за то, что я попалась на очередную уловку Старка, подсунувшего мне неофициальное подобие рекламки: Беннер, обладавший куда большей массой тела, нежели я, и оттого многим устойчивей к алкоголю, обошел всю стойку и нашел еще парочку списков. Везде присутствовал состав.
Откуда он выудил эту бумажонку с картинками? Лишь бы покрасоваться лишний раз; мне хотелось найти его в толпе и ткнуть носом в коварный обман, но татуированный бармен подал «Райскую птицу» с вишенкой, и я передумала.
На ликерах наверняка далеко не уеду, так что, не считая «Блоу Джоб», это был второй коктейль после «Приливной волны».
— Текила серебряная, ликер какао светлый, ликер Амаретто, сливки, — язык у Брюса не заплетался, когда он зачитывал ингредиенты, но голос был до боли спокойным. Убийственно невозмутимым. — Ты не упадешь?
Я в ответ хмыкнула, отпивая белого цвета содержимое из бокала.
— Нет, я просто хочу, чтобы меня, наконец, взяло, — где ты набралась этих грязных словечек из подворотни? Ты же леди, очнись!
— Зачем? — столько искренности в вопросе; как можно не замечать очевидного? Процесс уже пошел, и поезд погони за новыми ощущениями не остановить. — По-моему, тебе уже хорошо.
— Этого мало, — отмахнулась, точно от назойливой мухи. Я терпеливо ждала того самого беспамятства, о котором так много сложено историй. Покалывания на кончиках пальцев, приятную негу в голове. Расслабленность, подобно нахождению в нирване. Я хотела этого.
Я хотела чувствовать себя нормальной.
Как Тони. Как все те дешевые разукрашенные дуры, с которых он глаз не спускает.
Я хотела знать, каково это — быть частью его плывущего мира.
Терпеливо цедя «Райскую птицу», меня посещала мысль, что в противном случае возьму еще один. Последний. И закажет его Беннер, ибо словосочетание «Множественный оргазм» мой язык пока не в состоянии выдать без запинки смущения.
Старк объявлялся несколько раз, глушил неизменный виски и исчезал в толпе. Сейчас, однако, он подошел к нам явно не с целью получить очередную порцию алкоголя.