Мой сосед – девчонка

Лиза Ред

– Что с Шином? – проигнорировал возмущения ассистента Омори.

– Жив я, – донеслось из соседней комнаты, куда вела полуприкрытая дверь из матового стекла. – Просто растяжение.

Нобу передёрнулась от накативших на неё облегчения и разочарования. Какое из чувств было сильнее, она предпочла не разбираться, вместо этого шагнула вперёд и первой заглянула за стеклянную дверь.

Араки сидел на кушетке и морщился, пока женщина лет пятидесяти так и сяк щупала его правую ногу.

– Для уверенности в диагнозе нужно сделать рентген. Чтобы избежать нагрузки, я сейчас наложу

фиксирующую повязку. Возможно, придётся несколько недель походить на костылях.

– И сколько времени займёт восстановление? – едва сдерживая раздражение, спросил Араки. Он даже не заметил Нобу. Или сделал вид.

Женщина оставила его ногу в покое и задумчиво пожевала губу.

– Если до полного разрыва дело не дошло, то около трёх месяцев. Но я бы советовала воздержаться от участия в матчах до осени… Впрочем, вас, спортсменов, на скамейке не удержишь, поэтому не удивлюсь, если летом ты уже будешь на поле.

Она неодобрительно вздохнула и встала, чтобы достать эластичный бинт. Араки наконец посмотрел на Нобу и нахмурился.

– А где Хару?

– Я здесь, – тут же отозвался Омори, высунувшись из-за плеча Нобу. – Да, друг, выглядишь ты паршиво. Но я боялся, что тебе тут ногу отпиливают, поэтому пришёл, чтобы поддержать…

– Меня или пилу? – хмыкнул Араки.

Омори засмеялся, где-то позади раздался короткий смешок ассистента Нагасэ, и даже женщина, как раз вернувшаяся с бинтом, улыбнулась. Лишь Нобу по привычке поджимала губы и не понимала, зачем она сюда пришла и почему её до сих пор не выгнали. Она здесь чужая, лишняя, ненужная…

– Эй, первогодка, – обратился к ней Араки. – Только не вздумай лить слёзы, рано меня ещё оплакивать.

– Я и не собирался, – буркнула Нобу, отводя глаза.

И всё же почему он не прогоняет её, не спрашивает, что она здесь забыла, ведь их сложно назвать не то что друзьями – приятелями? Почему он улыбается, изредка морщась, когда доктор приподнимает его ногу, перематывая бинтом, и сам подозрительно шмыгает носом, точно вот-вот разревётся?

И ведь Омори прав: выглядит Араки паршиво. Форма перепачкана в земле и траве, на щеке жирный отпечаток грязи, мокрые от мороси и пота волосы липнут к влажной коже… А уж запах – пять иннингов сэмпай носился по полю, и это не прошло незаметно. От снятых бутс несёт так, что слёзы на глаза наворачиваются, а нижняя водолазка, судя по цвету, пропиталась потом насквозь. Где-то в раздевалке наверняка осталась запасная, но кто ж дал Араки переодеться? И теперь он сидит воняет сыростью, землёй и потом, перебивая даже густой больничный дух, въевшийся в стены.

Нобу затошнило, и она уже собиралась выскользнуть из комнаты, но не успела – Омори обхватил её за плечи и, развернув к ассистенту Нагасэ, спросил:

– Вы не против, если мы с вами в больницу съездим? В машине хватит места для нас с Сато.

Внутри вскипела паника: больница? какая больница? Никуда Нобу не поедет! Ей вообще нежелательно лишний раз мозолить глаза за пределами школы, а её собираются тащить туда, где десятки, нет, сотни лишних глаз!

– Эх, ну что с вами будешь делать? – прокряхтел Нагасэ и махнул рукой. – Поехали.

Глава 4

Шин

терпеть не мог больницы, но по сравнению с Сато чувствовал себя здесь как дома. Наблюдая за тем, как первогодка дёргается от прикосновений и случайных взглядов, он невольно задумался: что же случилось в жизни парня, что он настолько ненавидит это место?

Поначалу их с Хару появление вывело Шина из себя. Ну вот зачем они припёрлись? Хотели полюбоваться, как он мучается от боли и узнаёт неутешительные новости? Но теперь, опираясь на плечо друга и поглядывая на перепуганного больше него самого Сато, Шин испытывал чувство благодарности. Всё-таки приятно, когда рядом с тобой товарищи, готовые поддержать и отвлечь дурацкой шуткой.

В кабинет ребят, конечно, не пустили. Пришлось остаться с врачом один на один (присутствие Нагасэ почему-то почти не ощущалось) и выслушать диагноз. Частичный разрыв связок голеностопного сустава, и повезло, что обошлось без осложнений.

– Три недели никаких нагрузок на ногу, будешь ходить с тростью, – неторопливо объяснял врач, то и дело поправляя съезжающие с носа очки. – Каждый день проверять фиксирующую повязку, чтобы не ослабла. Лишний раз из дома не выходить.

Шин даже порадовался, что комната у него на первом этаже общежития, да и кровать на первом ярусе. Как бы он забирался на второй с такой ногой?

– Через три недели повторный рентген, и если никаких отклонений, то начнём реабилитационные процедуры: массаж и физиотерапию.

– Когда я смогу вернуться к полноценным тренировкам? – перебил его Шин.

Врач насупился и глянул на него поверх очков.

– Араки-кун, в твоём положении…

– У меня летний турнир на носу, я в первом составе, поэтому мне надо знать, когда я смогу присоединиться к команде, – упрямо гнул своё Шин.

– Не раньше начала июля, – сдался врач.

Шин с облегчением откинулся на спинку стула. Успеет. Отборочные начнутся в конце июля, у него будет примерно три недели, чтобы вернуться в форму и убедить тренера, что он полезен на поле.

Врач с осуждением покачал головой и добавил:

– Араки-кун, ты должен понимать, что скорость твоего восстановления напрямую зависит от того, насколько точно ты будешь исполнять мои указания. Если попытаешься приступить к тренировкам раньше, чем я дам разрешение, велика вероятность повторной травмы, и тогда ты в старшей школе на поле точно больше не выйдешь. Надеюсь, мне не придётся напоминать тебе об ответственности за своё здоровье?

– Обещаю, что не буду нарушать ваши предписания, – послушно отозвался Шин.

Врач недоверчиво прищурился, но продолжать увещевания не стал. Вместо этого он выписал болеутоляющие на первое время и вместе с подробными инструкциями передал бумажку Нагасэ. Поклонившись на прощание, Шин вышел из кабинета вслед за ассистентом и поискал глазами товарищей.

– Ну что? – тут же подскочил со стула Хару.

Сато, видимо, успевший пригреться и заклевать носом, сонно поёжился и без особого интереса повернулся к остальным.

– К турниру успею вернуться, – сообщил Шин главное, и Хару заулыбался.