Мой учитель светится в темноте
Шрифт:
– Мне кажется, ему надо немного отдохнуть,- сказал Броксхольм.
Неплохая мысль, особенно если вспомнить о том, сколько мне пришлось пережить за последние двадцать четыре часа.
– Он может отдохнуть в своей комнате, пока остальным будут имплантировать трансляторы,- предложил пурпурный инопланетянин.
Дункан, похоже, нервничал все сильнее. Наконец он повернулся к Криблим и спросил:
– Ты не позволишь мне взять с собой пуута?
Помедлив, Криблим сняла с плеча светящуюся желеобразную массу.
– Пуут!
– булькнул слизняк,
Криблим посмотрела на Дункана.
– Тебе в самом деле нравится Пуут?
– спросила она.
Дункан кивнул.
Инопланетянка задумалась. Потом она крепко взяла слизняка обеими руками и развела их в стороны, растянув пуута, словно шарик жевательной резинки.
– Прекрати!
– завопил Дункан.
Пуут вытянулся почти на метр в длину.
– Пуут!
– жалобно скулил он.- Пуу-ут…
Потом он со щелчком разорвался пополам.
– Зачем ты это сделала?
– дрожащим голосом спросил Дункан.
– Мне показалось, что тебе хочется иметь собственного пуута,- ответила Криблим.
Реакция Дункана, казалось, озадачила ее.
Дункан недоуменно покачал головой. В каждой руке Криблим держала по пууту, как две капли воды похожему на того, который сидел у нее на плече, но вполовину меньшего размера. Был ли один из них «родителем», а другой «ребенком»? Или один и тот же пуут теперь жил в двух разных телах? Я совсем запутался.
– Ты сделала ему больно?
– тихо спросил Дункан.
– Ему пришлось испытать неприятные ощущения,- признала Криблим.- Но продолжение жизни всегда связано с болью. Выбери себе одного.
– А какой из них старше - правый или левый?
– смущенно спросил Дункан.
– Они совершенно одинаковые,- раздраженно отозвалась Криблим.- Выбирай любого.
Дункан помедлил, потом протянул руку и взял маленького пуута, подрагивавшего в левой руке Криблим.
– Спасибо,- сказал он, но в его голосе не чувствовалось благодарности.
– На здоровье,- насмешливо отозвалась Криблим.
Дункан посадил пуута себе на плечо. Тот моментально вытянул псевдоподию, похлопал его по щеке и пискнул: «Пуут!»
Дункан улыбнулся и вроде бы немного успокоился.
– Пора идти,- сказал Броксхольм, набирая на панели телепортера код кабинета Крок-Дока. Старина Крок-Док мне очень нравился, несмотря на то что однажды он вынул мой мозг для исследования. Поэтому я пошел вместе со Сьюзен и Дунканом, собираясь поздороваться с ним.
Как только мы вошли в комнату, ребята испуганно отпрянули назад. Я не мог их винить: Крок-Док был почти трехметрового роста и выглядел чрезвычайно похожим на земного крокодила, только красного цвета.
– Не волнуйся,- шепнул я Сьюзен.- Это очень хороший врач.
Она кивнула, но осталась напряженной и испуганной.
– Приветствую тебя, Крепта,- произнес Крок-Док, показав все свои зубы.- Да пребудет с тобою мудрость Великого Яйца!
– Привет тебе, о Исцеляющий Тела,- ответил я, прикоснувшись ко лбу жестом уважения. Потом я перевел слова Крок-Дока
– Увидимся позже,- сказал я, когда они устроились. Потом я наклонился к Сьюзен и шепотом добавил: - Не волнуйся, все будет в порядке.
Затем я повернулся к Дункану и пожелал ему приятно провести время. В ответ он лишь крепче сжал своего пуута, прильнувшего к его плечу.
У меня снова закружилась голова. Я знал, что должен пойти в свою комнату и отдохнуть, но вместо этого решил нанести визит Ху-Лану. Тому было две причины. Во-первых, я боялся, что он может умереть до того, как мы завершим свою миссию; в этом случае у меня оставалась последняя возможность повидаться с ним. Во-вторых, хотя он находился в коме, я подозревал, что он каким-то образом причастен к случившемуся со мной в зале Совета.
Я вынул свой УРАК, подаренный мне Ху-Ланом в первый день нашего знакомства. УРАК (Универсальный Ретранслятор с Автоматической Кодировкой) похож на карманный компьютер, но содержит в себе больше ин-формации, чем вы можете себе вообразить. Раскрыв прибор, я запросил код комнаты Ху-Лана. На экране возник световой узор. Я набрал его на панели телепортера в кабинете Крок-Дока и шагнул сквозь стену.
Маленькое голубое тело моего учителя плавало в центре почти невидимого пузыря - замкнутого подобия того силового поля, где Броксхольм и Криблим в разное время держали в плену мисс Шварц и Дункана. Я знал, что приборы следят за всеми жизненными функциями Ху-Лана, начиная от температуры его тела и заканчивая электрической активностью его мозга.
Приблизившись к пузырю, я посмотрел через прозрачную изогнутую стенку. Странно было видеть Ху-Лана, такого энергичного и оживленного, лежащим без движения. Его густые белые усы безвольно обвисли, большие глаза оставались закрытыми. С тех пор как он впал в кому, его свечение ослабло и стало едва заметным. Оно напоминало мне умирающего светлячка.
Я задал УРАКу вопрос. Когда он дал мне «добро», я приложил ладонь к поверхности пузыря.
Ничего. Никакого ощущения контакта, возникавшего у нас со Сьюзен, когда мы прикасались к силовому полю, где томилась мисс Шварц. Но, принимая во внимание причину теперешнего состояния Ху-Лана, это, возможно, было и хорошо.
«Какая ужасная особенность человеческого мозга могла сотворить такое с моим учителем?» - подумал я и прижался пылающим лбом к поверхности пузыря, сдерживая слезы.
К моему изумлению, Ху-Лан приоткрыл один глаз. Его глаз очень медленно открылся, потом снова закрылся. Я ждал, но больше ничего не происходило.
Мне понадобилось несколько недель, чтобы понять смысл этого жеста.
Глава третья
БОЛЬШАЯ ДЖУЛИЯ