Моя жизнь хикикомори. Том 3: После перемен
Шрифт:
— Доброе утро, господа, — оглядел он присутствующих. — Сегодняшний день особенный. Позвольте представить вам будущее компании Кобаяси — моего внука и наследника, Ямагути Казуму.
Все взгляды в комнате с новой силой впились в меня. Я почти физически ощущал, как меня оценивают, препарируют, ищут слабости. Двенадцать человек — каждый похож на тигра, притаившегося перед прыжком.
Ну что ж, Казума, твой выход. Покажи, что ты достоин быть здесь, или они разорвут тебя на части.
— Доброе утро, — произнёс я, обводя взглядом
Было настолько тихо, что я мог бы услышать, как кто-то перелистывает страницу блокнота. Наконец, прозвучал чей-то голос. Это был вопрос от мужчины с седеющими волосами, чьи глаза смотрели так, будто собирался вскрыть каждую мою мысль. На его запонках поблёскивал логотип компании.
— Ямагути-сан, — произнёс он размеренно, — в свете недавних событий, — намекнул он на мою потерю памяти, — как вы оцениваете свою готовность принять на себя ответственность за будущее корпорации?
Каждое его слово было выверено, как удар в кендо. Я почувствовал, как остальные подались вперёд, ожидая моего ответа.
— Знаете, — ответил я, выдержав паузу, — есть старая дзен-буддистская притча. Ученик спросил мастера: «Когда я пойму, что готов?» Мастер ответил: «Если ты думаешь, что готов — ты ещё не готов. Если думаешь, что не готов — ты уже на пути».
По лицам директоров пробежала лёгкая рябь интереса. Даже дед чуть приподнял бровь.
Женщина в безупречном тёмно-синем костюме — каждый жест которой говорил о многолетнем опыте корпоративных войн — приподняла подбородок:
— Прекрасная метафора, Ямагути-сан. Но Кобаяси Групп — не дзен-монастырь. Здесь цена ошибки измеряется миллиардами.
— Вы правы, — посмотрел я ей в глаза. — И именно поэтому я не собираюсь притворяться, что знаю всё. Но готов учиться. У каждого из вас.
Пожилой мужчина справа от деда, чьи глаза казались почти закрытыми, но я чувствовал их цепкий взгляд — медленно произнёс:
— А что насчёт инноваций? Молодое поколение часто стремится всё изменить, не понимая ценности традиций.
Я взглянул на него и неспешно улыбнулся:
— Традиции — не пепел, который нужно хранить, а огонь, что нужно поддерживать. Инновации не должны разрушать фундамент, они должны укреплять его.
Кто-то переглянулся. Даже пробежал едва заметный шёпот. Я заметил, как дед сжал трость чуть крепче — явный знак удовлетворения.
Внезапно я понял: они не хотели услышать заученные ответы или смелые обещания. Они хотели увидеть характер. И почему-то я почувствовал, что могу быть собой, не пытаясь соответствовать чьим-то ожиданиям.
Это было странно освобождающе.
— Позвольте гипотетический вопрос, Ямагути-сан, — произнёс мужчина, чьи золотые запонки с брюликами стоили, вероятно, состояние. Его голос звучал мягко, но в нём слышался металл. — Перед вами две дороги: стабильность или возможность.
Я почувствовал, как воздух в комнате стал плотнее. Это не просто вопрос — это был тест.
— Интересная дилемма, — ответил я, выдержав паузу. — Но, возможно, сам вопрос построен на ложном противопоставлении.
Многие прищурились.
— Видите ли, — продолжил я, — истинная сила заключается не в выборе между риском и стабильностью. А в умении находить точку баланса. Превращать риски в возможности, а стабильность — в фундамент для роста.
Женщина в темно-синем костюме. Та самая, да. Снова приподняла подбородок:
— Красивые слова, Ямагути-сан. Но бизнес требует конкретных решений.
— Верно, — я снова посмотрел ей прямо в глаза. — И каждое решение должно отвечать одному вопросу: укрепляет ли оно доверие к имени Кобаяси? Можно удвоить прибыль, но потерять репутацию. А можно принять меньшую прибыль сегодня, чтобы завтра открыть двери, которые другим даже не видны.
Я заметил, как дед кивнул. В глазах директоров появилось что-то новое — может быть, уважение, а может, признание.
Старик с массивным перстнем-печаткой усмехнулся:
— Мудрый ответ для столь молодого человека, ещё и потерявшего память.
Я ответил ему с полуулыбкой:
— Возможно, некоторые вещи хранятся не в памяти, а в крови.
Дед поднялся, опираясь на трость. Его аура мгновенно заполнила комнату, забрав внимание зала.
— Господа, — произнёс он с той властностью, которая не требует повышения голоса. — Уверен, вы увидели, каким потенциалом обладает мой внук. Будущее Кобаяси Групп в надёжных руках.
И мы покинули зал.
В коридоре дед положил руку мне на плечо:
— Казума, — в его голосе зазвучала теплота, — сегодня ты показал им не то, что они хотели увидеть. Ты показал им то, что они должны были увидеть.
Я улыбнулся:
— Думаешь, они впечатлены?
— О, — усмехнулся дед, — они в ужасе! И это именно то, чего я ждал.
…
После напряжённой встречи мы поднялись на 119-й этаж, и дед Изаму повёл меня по коридору, который выглядел так, будто его проектировали на случай, если сюда вдруг решит заглянуть какой-нибудь император.
— Ты проделал хорошую работу, Казума, — сказал дед, чуть сбавив темп.
— Спасибо, — шёл я рядом. — Если честно, думал, что кто-то из них меня укусит.
— Они пытались, — заметил тот с лёгкой усмешкой.
Мы остановились перед массивной дверью из тёмного дерева. На серебряной табличке элегантная гравировка гласила: «Ямагути Казума». Свет, падающий из окон коридора, играл на металле, прям как специально подчёркивая значимость момента.
— Твой кабинет, — произнёс дед Изаму с особой интонацией, которая превращала простые слова в исторические события.