Музыкальная классика в мифотворчестве советской эпохи
Шрифт:
Понятно, однако, что шквал критики, обрушившейся на сочинение, постановку, театр и руководство культурой, должен был привести к серьезным организационным выводам. Народный комиссариат просвещения под председательством Луначарского провел совещание по проблемам театрального репертуара:
Постановили: балет «Дон Кихот» из репертуара исключить, «Лоэнгрина» давать все реже и реже, по проблеме же «Китежа» создать особую комиссию и изучить мнения публики 1059 .
1059
Газ. «Вечерняя Москва» от 13 октября 1926 года. Цит. по: Пащенко М. «Китеж», или Русский «Парсифаль». С. 181. Исследователь приводит и другую формулировку, примененную к опере Римского-Корсакова ранее в той же газете (1926. 6 июня. Подп. Старик): «Музыка – народная, мистика – барская» (цит. по: Там же. С. 181).
Мнение публики, по-видимому, не было секретом для государственных инстанций. В том же 1926 году Музгиз издает
1060
Из «Сказания о невидимом граде Китеже и деве Февронии». Сюита / Составил и переложил для фортепиано в 4 руки П. Любинский. М.: Гос. изд-во. Муз. сектор, 1926.
1061
Луначарский А.В. По поводу оперы «Град Китеж» // Известия. 1926. 23 окт.
Сюжет и либретто оперы «Град Китеж» проникнуты устарелой и плоской православной философией, которая при нынешнем культурном уровне публики должна быть признана вредной. Моральная тенденция пьесы фальшива и нелепа. Музыкальное оформление оперы высокохудожественно и представляет собой исключительный интерес как по обработке народной песни и стихов, так и по блеску инструментовки.
Признавая таким образом за этим произведением музыкально-художественные достоинства, комиссия постановляет: принимая во внимание интересы музыкантов и лиц, интересующихся музыкальной формой, разрешить постановку этого спектакля, несмотря на бросающиеся в глаза недостатки его, не чаще, однако, одного раза в месяц 1062 .
1062
Цит. по: Февральский А.В. Записки ровесника века. М., 1976. С. 21.
Февральский, который с позиций прожитых лет позже осуждал свое участие в гонениях на «Китеж», примечательным образом комментировал эту резолюцию:
Решение комиссии было оправданным в условиях тех лет, но потом, когда «культурный уровень публики» так значительно повысился, ограничение спектаклей стало, конечно, излишним 1063 .
Одно из двух: или память изменяет мемуаристу и ограничение действовало до запрета московской постановки, или же «культурный уровень публики» повысился столь стремительно, что запрет перестал действовать уже в течение ближайших двух лет, что и могло вызвать новый «набег» на «Китеж». На совещании при Главискусстве по вопросам современного музыкального театра и эстрады 8 марта 1928 года вопрос о «Китеже» был поднят в полную силу композитором Н. Рославцем, занимавшим пост политредактора Главреперткома, то есть выступавшим, по характеристике публикатора его выступления Е. Власовой, «как лицо официальное»:
1063
Там же.
Появились и религиозные тенденции, которых три года не было. Вы сами знаете колоссальный успех «Китежа» Римского-Корсакова. Сколько бы мы ни говорили, что это гениальная музыка, что это «изумительная» вещь, все-таки характерно, что «гениальная музыка»… эта опера появилась именно теперь, не три года тому назад, а именно теперь, – и это свидетельствует о том, что, значит, мистические и всякие религиозные тенденции точно так же в нашем быту поднимают голову 1064 .
1064
Цит. по: Власова Е.С. 1948 год в советской музыке. С. 45.
Согласно данным Репертуарных указателей Главреперткома 1065 , тогда же, в 1929 году, последовало запрещение этой оперы к постановке.
Надо признать, что Н. Рославец не зря забил тревогу: «Творчество Римского-Корсакова и особенно “Китеж” становятся в 1910 – 1930-х годах священной книгой русской интеллигенции» 1066 . Причем именно выражение «священная книга» позволяет нам понять некоторую важнейшую особенность этого культа. О том, какой смысл в действительности приобрело это поклонение оперному «Китежу», свидетельствует письмо, отправленное в 1931 году находившемуся в ссылке в Зырянском крае философу С. Аскольдову его бывшим однокурсником по Петербургскому университету И. Лапшиным, который в 1922 году был выслан из России на «философском пароходе» и на момент написания письма жил в Праге:
1065
Репертуарный указатель ГРК: список разрешенных и запрещенных к исполнению на сцене произведений. М., 1929. См.: Власова Е.С. 1948 год в советской музыке. С. 71.
1066
Лапшин И. Философские мотивы в творчестве Римского-Корсакова.
[Римский-Корсаков] для меня стал любимым композитором. Конечно, выше всего «Китеж»; там есть темы, прямо с неба взятые; вообще это нечто сверхъестественное по гениальным прозрениям, и вдобавок либретто Бельского – это не либретто, а выдающееся произведение литературы <…>. Давали ли у вас в Киеве «Китеж»? 1067
Характерно, что в разговоре о «Китеже» по традиции вновь возникает имя Вагнера (равно как и на заседании в Наркомате просвещения рядом обсуждается судьба «Китежа» и «Лоэнгрина»): Лапшин спрашивает о вкусах племянника Аскольдова, «любит ли он оперы и какие, чувствует ли, что весь Вагнер и Римский-Корсаков божественно хороши?» 1068 . Но главное, что не собственно музыка, а музыка, освящающая текст, идейная подоплека сочинения стали особенно важны в контексте атеистического напора времени. И либретто Бельского в поклонении «Китежу» сыграло не меньшую роль, чем музыка Корсакова: восприятие шедевра «духовной оппозицией» оказалось не менее идеологичным, чем официальной идеологией.
1067
Цит. по: Лапшин И. Философские мотивы в творчестве Римского-Корсакова. С. 8.
1068
Там же.
Так, жена поэта и религиозного мыслителя Даниила Андреева А.А. Андреева вспоминала:
Даниил читал мне вслух либретто Бельского. Для него это было просто самостоятельное произведение. Он очень любил это либретто и считал, что это замечательная поэма 1069 .
А Лосев в своей «Диалектике мифа» 1927 года цитирует текст оперы как один из доводов (!) в пользу существования чуда:
Чудом, несомненно, представляется весь мир той отшельнице Февронии, которую так хорошо изобразили, на основании народных источников, В.И. Бельский и Н.А. Римский-Корсаков в известном «Сказании о граде Китеже» 1070 .
1069
Цит. по: Причастник музыкальной вселенной. Интервью с Аллой Андреевой. Публикация М. Раку // Музыкальная жизнь. 1999. № 11. С. 35.
1070
Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М., 1990. С. 564.
К «китежскому сюжету» обращается и русская литературная эмиграция. Порой он обнаруживает сохранившуюся связь с вагнеровскими мотивами. Так, Марина Цветаева связывает тему покоящегося на дне «золота Рейна» с темой утраченной России, что не только придает «отчетливо ностальгический характер» «вагнеровским отзвукам», о чем пишет Б. Кац 1071 , но и вводит мотив «погружения святыни», который в этой «русской инструментовке» подспудно указывает на образ Китежа:
<…> Невозвратна как РейнаСновиденный убийственный клад.1071
Кац Б. Отзвуки Вагнера в русской поэзии. С. 135.
Примечательно, что в том же 1926 году, когда Москву всколыхнуло возвращение оперы на сцену Большого театра, она была впервые в Европе поставлена: в Барселоне, в Риге, в концертном исполнении в Лондоне и Париже 1072 . Однако на родине в 1932 году «Китеж» был официально запрещен 1073 . Вместе с тем вокруг этого сочинения сложилась странная ситуация: в Репертуарном указателе ГРК за 1934 год опера еще значится среди запрещенных к исполнению 1074 , но одновременно Музгиз в том же году выпускает клавир оперы, а ее постановка уже намечена на сцене Большого театра в сезон 1933/34 года. Из-за смерти дирижера В. Сука, последовавшей во время подготовки нового спектакля 12 января 1933 года (с чем, по-видимому, и связана отсрочка его выпуска), премьера состоялась только в 1935-м. Но «декларация о намерениях» постановочной группы была обнародована уже в 1933 году (то есть на фоне продолжающегося запрета сочинения).
1072
Зарубежные театры обращались к этому названию и позже, особенно часто в течение 1930-х гг. (Милан, Брно, Дуйсбург, Загреб, Филадельфия, Нью-Йорк, Каунас, Берлин, Прага, Брюссель).
1073
Интересно, что в том же 1932 г. в ленинградском Театре малых форм под руководством Н.С. Сурина, размещавшемся в помещении бывшего кабаре «Кривое зеркало» и специализировавшемся на пародии и сатире в духе «Синей блузы», был поставлен спектакль «Сказание о невидимом граде Ленинграде» (реж. В. Раппопорт). Впрочем, уже в 1933 г. театр был закрыт.
1074
См.: Власова Е.С. 1948 год в советской музыке. С. 71.