Музыкальный Дом
Шрифт:
— Поняла, сэр. О Мириам Ласс все еще нет никаких вестей?
Кроуфорд прикрыл глаза.
— Иди на занятия, Хоббс.
Ее справочник по судебно-медицинской экспертизе авторства Абдуллы Фаттех с потрепанными страницами лежал раскрытым на коленях, пока она в десятый раз пыталась запомнить процедуры проверки доказательств. Самые скучные были по банковским ограблениям, изнасилованиям или автомобильным авариям. Целый список, который она должна знать наизусть. Экспертизу волокон, огнестрельного оружия, чернил и волос Эбигейл уже прочитала и теперь мучила
Даже очерки об анонимных письмах были и то интереснее, тем более, что она сама уже проходила через все процедуры. Дважды. И дважды убила подозреваемых — сначала отца, теперь Франклина. Естественно, Эбигейл знала, как защитить место преступления от прохожих и журналистов. Кстати, о них.
— Давно не виделись, Эбигейл.
Рыжая макушка закрыла от нее свет от окна.
— Здравствуйте, мисс Лаундс.
— Удивлена увидеть меня на территории кампуса?
Она сразу узнала миниатюрную женщину в двубортном черно-белом пальто с копной вьющихся волос и огромными, внимательными глазами, хотя с их последней встречи прошло три года.
— Нет, — Эбигейл улыбнулась. — Я знала, что вы захотите со мной встретиться. Просто не ожидала, что так скоро.
Фредди без приглашения села напротив, сложив сумочку на колени. В ней наверняка уже был включен диктофон.
— Бинт на шее, что-то случилось?
— Вы знаете, что случилось, — Эбигейл откинулась на стул и закинула ногу на ногу. — Иначе вас бы здесь не было.
— Разве тебе не хочется с кем-то поделиться? Рассказать свою версию событий? В прошлый раз мы отлично поладили, твоя книга была в топе продаж целый месяц.
— В прошлый раз я не работала на ФБР. Если мой начальник узнает, что я слила информацию, меня уволят.
А еще в прошлый раз она хотела спасти себя и маму от родственников жертв и общественного порицания. Если бы не книга, ее до сих пор бы называли «Любимая дочь каннибала». Фредди хитро улыбнулась.
— Все останется строго анонимно, ты меня знаешь.
Эбигейл посмотрела на ее сумочку, и Лаундс достала диктофон и демонстративно выключила. Это было уже больше похоже на деловой разговор.
— Что именно вам надо?
— Я могу продать историю о героине, которая пытается загладить грехи отца. Идеальная учеба, лучшие оценки, — Эбигейл не нужно было спрашивать, откуда Фредди раскопала данные о ее успеваемости, та просто делала свою работу и делала ее хорошо. — Уже то, что тебя втянули на поле до окончания академии, говорит о многом.
— Но гораздо интереснее история о медиуме, которого привезли раскопать грязное белье Ганнибала Лектера.
Фредди улыбнулась шире, оголив мелкие белые зубы.
— Я рада, что мы друг друга понимаем.
— Хотите знать, не водит ли он ФБР за нос?
— А он водит?
Эбигейл стоило быть очень аккуратной. Одно неверное слово, и Фредди вывернет факты и против ФБР, и против нее самой так, что мало не покажется. Она наклонилась ближе, устроив локти на столе.
— А что, если у меня есть кое-что
— Например?
— Есть версия, что Чесапикский Потрошитель вовсе не Чилтон.
— Хочешь сказать, что это Лектер обвел всех вокруг пальца, а потом исчез?
— Я хочу сказать, что, будь у меня время, я бы попробовала уговорить кое-кого на полноценное интервью.
Фредди сощурилась, подсчитывая риски в уме. Редакция «Татл Крайм» явно ждала скандального материала как можно скорее, и она могла им его дать, основываясь всего лишь на фактах прошлого Грэма и ее. Очаровательная парочка убийц, идущих по следу Потрошителя.
— Это будет зависеть от мистера Грэма и его таланта.
Эбигейл отзеркалила ее улыбку.
— Насколько я помню, вы не склонны верить слухам, мисс Лаундс. Как насчет серии статей о людях с паранормальными способностями для затравки, пока он раскопает в доме что-нибудь стоящее, а потом я устрою вам встречу. Настоящий эксклюзив.
Фредди сощурилась и отступила.
— Приятно иметь с вами дело, будущий агент Хоббс. До скорой встречи.
— Как знать, может вы и правы.
Убрав диктофон в сумочку и кивнув на прощание, Лаундс вышла через стеклянные двери кафетерия. Эбигейл проводила ее задумчивым взглядом.
Прошло два часа, и, вернувшись в дом и закрыв за собой дверь, Уилл чуть не рухнул от усталости прямо в фойе. Он уже и забыл, каково ему приходилось до лекарств. Мир за окном был создан для прикосновений: открой дверь, пожми руку, выбери товар, отдай кредитную карту, забери обратно и вернись в машину с коробкой, от которой теперь зависит твое общение с окружающими. Во всяком случае, телефоны были гораздо лучше писем. Умирающий от рака простаты почтальон — последнее, что ему сейчас хотелось видеть.
Он снова вернулся в знакомый, холодный омут с осклизлой грязью на дне под названием «жизнь». Здравствуйте, измождение, угнетение и нестабильный эмоциональный фон из-за обычной прогулки в центре.
Что он только ни пробовал, чтобы приглушить шум и сбавить яркость видений, зачитываясь книгами и пытаясь найти ответы в прошлом. Он прочел работы Муди, Сайбома и Ролингса о людях, переживших клиническую смерть и теперь обладавших похожими способностями, однако теория не принесла никакой пользы. Он обратился к врачам и заперся на целых два года в психушке. Изоляция не помогла, образы от сумасшедших соседей пробивались сквозь стены, как гудок локомотива, раздающийся в два часа ночи из-под кровати.
Затем он посвятил годы гневу. Это топливо горело с огоньком безумия, на нем он успел закончить полицейскую академию и отслужить сначала два года обычным патрульным, а затем еще три — детективом. Он пил. Очень много. Его идеальное досье на службе могло быть не таким уж идеальным, если бы ему не попался в начальники Ройс Салливан, который быстро нашел применение ему и его дару для собственного продвижения по службе. Кажется, после поимки «Сотни» его перевели в Нью-Йорк важной шишкой в департамент юстиции.