На грани человечности
Шрифт:
– Не заказан ещё путь спасти душу свою, и есть время раскаяться. Обрати сердце своё к Единому, сын мой. И внемли мне, недостойной слуге Его...
– Против Вайрики пойти? Предать любовь - во имя Единого?! Тому ли наставляли нас Пророки Его?! Неужто...
– Терпение, сын мой, - прервала Бариола холодно.
– О каком предательстве речь - касательно посланницы Тьмы? Той, что давно предала и Единого, и род человеческий, и сделалась их врагом на веки вечные, и променяла чистоту души на Тёмное Могущество!
– Не разумею, матушка. До сего дня род человеческий видел от сестры Вайрики
– В Писании сказано также - что кроется порою за видимостью добра, - изрекла Бариола назидательно.
– После сего "исцеления" кому, как не мне, довелось изгонять из даргена Тайлемского духов Тьмы, три дня и три ночи кряду мучивших несчастного?! А ведомы ли тебе люди честные и в Вере твёрдые, на коих сия ведьма порчу навела?
– Не верю, - выдавил Эрихью.
– Проверь. Укажу я тебе её жертвы. Одна из них - единственное дитя родителей своих, последнее благословение и утешение, ниспосланное Единым их старости. Возможно, сию отроковицу невинную ты ещё живою застанешь - да ненадолго. Да поможет ей святая Аризия.
Возведя очи горе, Бариола коснулась амулета. На сей раз Эрихью её примеру не последовал. Слишком сильна была в душе его буря - и не маленькой отливке из золота усмирить её. Вайрика, чистая, светлая, почти небесная - и деянья столь чудовищные?! Но не сказано ли в Писании, что и демоны - самые могущественные в особенности!
– принимают порой обличье ангелов, дабы смущать умы людские? Единственное дитя, утешение старости... Не станет же Её Преподобие (ужасная мысль!) подкупать безутешных родителей как лжесвидетелей?!
Впрочем, каких только беззаконий не творится в грешном нашем мире.
– Знаю, как ненавидите вы Вайрику, матушка, - заявил Эрихью, с прямодушием отчаяния глядя в глаза.
– Готовы сгубить её любыми средствами - и, возможно, близких ей людей тоже. Но напрасный труд. Вайрика сама умеет постоять за себя; меня же от ваших козней оберегут - братья мои и отец Одольдо.
– Возможно, и защитят они тебя - в мимолётной жизни земной.
– Вмиг глаза Бариолы зажглись праведным гневом - словно с амвона клеймила она.
– А дальше? Дальше наступит - Вечность! Знаешь ли ты, сын мой, что значит - встретить Вечность во Тьме?
Лучше, чем что-либо иное, удавался матушке этот глас обличительный, призванный исполнить ужасом сердца неправедных. И сердце Эрихью кто-то сжал безжалостной, сильной рукою; и пред мысленным взором вспыхнули ледяным пламенем строки Писания...
"...О ты, кто жил в беззаконии - трепещи, ибо встретишь Вечность во Тьме и в Легионе Тьмы! И станет оттоле уделом твоим - толкать Мир сей к пропасти Конца, и самому с ужасом взирать в сию пропасть. Ибо в День Гнева Великого - не предстоять душе твоей пред судом Единого, и Всепрощения не заслужить, и не войти в Чертоги Горние. Ибо много ранее мрак и холод поглотят душу твою, и Тьма пожрёт её..."
Образ Вайрики своевременно возник в памяти защитой от тёмного безумия.
– Сама Владычица отнюдь не считает Вайрику
– Не подозреваете ли вы, матушка, в слепоте духовной... Её Святейшество?!
– Вот ты сам отметил, сколь могущественна ныне Тьма.
– Бариола словно читала его апокалиптические видения.
– Коль сама Её Святейшество под чары её исчадья попала - не Конец ли Мира грядёт? Уж ходит Лжепророчица по земле далуорской, и смущает умы праведнейших... отврати, Единый, зло от детей Твоих неразумных!
И почти бессознательно впился Эрихью в амулет вслед за матушкой. Что говорила Вайрика о Конце Мира? Мир сей далеко не подготовлен к событию столь важному; миру предстоит долго и многому учиться, и многое пережить, передумать, перечувствовать... Но - мало ли что скажет ведьма, сама толкающая Мир сей к Концу?
– Вижу, сын мой, что готов ты открыть глаза на демоническую сущность сестры Вайрики, с Пути Истинного тебя совратившей, - пробился к сознанию удовлетворённый голос Бариолы.
– Отец Одольдо уверяет, что Вайрика - святая, - вытолкнули посеревшие губы.
– Твоё мнение - есть мнение твоего настоятеля, сын мой?
– А вы предпочли бы диктовать мне ваше мнение, - предположил Эрихью с усталым укором.
– О дитя наивное, - заговорила Бариола прежним, благосклонно-вкрадчивым тоном.
– Отец Одольдо - лишь мужчина. И, что греха таить, мужчина гораздо более, нежели духовный пастырь...
– На что вы намекаете?!
Бариола простёрла руку, коснувшись лба юноши.
– Ступай же, сын мой, и поразмысли на досуге. Смотри и слушай вокруг; смотри и слушай в собственном сердце. Имеющий очи да увидит; имеющий уши да услышит; имеющий чистые душу и разум - да поймёт. Много неприглядного откроется тебе; коль надобны будут совет и утешение - приходи смело. Да пребудет с тобой благословенье Единого.
И, глядя вслед слепо бредущему восвояси юнцу, она позволила себе улыбку злорадного и верного предвкушения. Посеешь сомнения - пожнёшь уверенность непреложную; а почва более чем благодатна. Короток путь от любви до ненависти - ей ли не знать? И никому не позволит она уничтожить ядовитые плоды, столь тщательно ею взлелеянные. Одольдо отбыл - удачной ему миссии, и да хранит его святой Эрихью! Ведьму же - властью, настоятельнице данною - ушлёт она в отдалённейшую прецепторию, в Аруну. С сущими пустяками: распоряжение о новых праздничных песнопениях, о более суровых испытаниях для послушниц, да что угодно, лишь бы вплоть до ареста убрать её с глаз долой, из сердца вон. И - душа брата Эрихью будет принадлежать ей одной, безраздельно!
Некоторое количество времени, ловкости и золота - и выкует она из легковерного мальчишки меч своего возмездия. Орудие надёжное, в коварстве своём неотразимое.
Кто-то нагнал торопливо, опустил сзади руку на плечо.
Брат Миста.
– Хью, дружище! Да на тебе лица нет. Всё проповеди матушкины?
Эрихью лишь зубами скрипнул.
– О Вайрике?
– Ты почём знаешь?
– вмиг взвился Эрихью.
– Да реллему ясно. Надеюсь, всю эту грязь ты мимо ушей пропустил?