На круги своя
Шрифт:
Эллан засопел, но напряжение мышц чуть ослабело.
— Ты же все чувствуешь, — продолжила наступление, щекоча дыханием кожу, — так какого демона говоришь глупости?
— Тепло, — хрипло ответил Эллан и впервые за весь разговор взглянул на меня. — Очень много тепла. Я… я не привык и не понимаю. Иди к Соланжу, он сильнее.
— Влепить пощечину? — пригрозила я, теряя терпение. Ну сколько можно заниматься самокопанием! — Думаешь, прошлая была за крюк? Нет, милый, за предложение убить. Ты решил, будто
Лорд издал нечленораздельный звук, нечто среднее между стоном и всхлипыванием. Подбородок дернулся, глаза широко распахнулись.
— Разве нет? — совсем еле слышно, изумленно, без прежнего трагизма прошептал Эллан. На какие глупости только силы тратит! — Женщине не нужен проигравший.
— Да не проиграл ты! — взорвалась я. — Умный, красивый, сильный мужчина, а ведешь себя хуже ребенка! Не виновата я, что вы больные. Давай, хватит бояться, признайся-таки в любви.
Эллан нахмурился, а потом улыбнулся.
— Наиви! — он словно перекатывал слово на языке. — Мне непривычно, прости, — лорд виновато улыбнулся. — Я действительно тебя люблю, поэтому так… Вредное чувство: все время страшно.
— Почему? — Едва касаясь, прошлась губами от скулы до подбородка и, спохватившись, попросила: — Ты молчи, тяжело ведь. Не обращай внимания на болтушку.
— Нет, иначе ты не поймешь, — упрямо возразил Эллан и попросил поделиться силой.
Сейчас, милый, полежим немного, и я тебя полечу. Совсем ты себя не бережешь, дышишь с хрипами, а все туда же — споришь. Вот как хорошо, когда не надо притворяться, когда гордость не мешает касаться губами уха.
Немного отдохнув, Эллан продолжил исповедь. Теперь обошелся без экивоков.
— Мое поведение со стороны, наверное, странно, — он говорил предельно тихо и медленно, в конце и вовсе перешел на мыслеречь. — Однако все просто: я пытался избавить тебя от тяжкой обязанности. Сразу не разобрал, мысли как в тумане, повел себя, как с другими женщинами. Случившееся… — Эллан ненадолго замолчал. — Я сам себя ненавидел и презирал. Чуть-чуть не успел, нож выбили.
— И раздробили кости? — взгляд поневоле скользнул по второй, лежавшей поверх одеяла руке.
— Иначе никак. Темные добровольно не отдадут. — Лорд неуклюже, в силу болезни, ткнулся губами в ладонь. В ответ погладила и обещала побрить. Страх прошел, беспокойство улеглось. — Магии во мне не осталось, поэтому скрутили. Дальше ты знаешь. Потом появилась ты… Как я жалел, что не успел умереть! Представлял, как выгляжу, ощущал твои эмоции и призывал смерть как избавление. Не все женщины черствые, в этом ты не права, но прежних отношений бы не было. Оба бы вечно помнили и жили кто с вечным чувством стыда, кто — омерзения. Нельзя такое женщине видеть, для нее любовник обязан остаться в памяти сильным и смелым. Иначе какой из него мужчина?
—
— Она бы его зубами выгрызла, — в мысленном голосе сквозила улыбка. Кожей ощущала его эмоции, словно тоже стала Чувствующей. — Ты права, не стоит мерить женщин по Элизе. А тут еще Соланж Альдейн… Между вами связь.
— Никакой связи! — вспыхнув, возразила я.
— Дария, не спорь с Чувствующим! — пожурил Эллан. Хорошо, что мысленно, а то бы словоохотливость давно обернулась бы кашлем. — Есть. Само собой, здоровый мужчина интереснее больного и вот…
— Значит, не отдашь Соланжу и не прогонишь?
Лорд заверил: не отдаст, если сама не пожелаю уйти.
Увы, эйфория длилась недолго. Напряжение: эмоциональное и физическое, — не прошли даром.
Эллана била крупная дрожь. Судороги. Повязки на груди и животе набрякли от крови. Раны открылись! А еще переломы. Эллан много двигался, и шины сместились.
Шипя, принялась исправлять причины чужой беспечности.
Краем глаза уловила движение — черное облачко выплыло из тела лорда и с интересом наблюдало за моими действиями. Интересно, на-ре обладает сознанием? Никогда не задумывалась, надо спросить.
— Прости, — раздался в голове голос Эллана, — я сорвался. Со мной такое впервые.
— Устал, — нашла рациональное объяснение и осторожно размотала бинты.
Лорд насупился. Мол, даже не думал. Ох уж эти мужчины!
— Нет, — снова мыслеречь, — просто я ожидал другой реакции, подготовился. У меня был печальный опыт. Ты видела, чем он закончился.
Эллан поджал губы, а я вспомнила про зубы. Ими тоже надо заняться. Не сегодня — завтра. Высплюсь и с новыми силами.
Лорд наблюдал, я делала, стараясь не думать об изуродованном теле.
Слабый? Ха, слабый бы умер, кричал, молил о пощаде, жаловался — Эллан нет. Навсеи гордые, молчаливы и злопамятны. Не сомневаюсь, магистру Багеслу осталось недолго жить. Бренну тоже.
— Ты их убьешь? — кого, уточнять не стала.
— Конечно, — прозвучало спокойное в голове.
— Всех?
— Всех. Координаты запомнил, приду не один. Кажется, они твои родственники…
Эллан покосился на меня, ожидая бурной реакции. Ее не последовало. Я не прощу, ничего. Последняя наиви станет ангелом смерти.
— Они убили мою семью, — руки дрогнули, и я отвернулась, скрывая исказившую лицо плаксивую гримасу. — Какая жалость? План замка нарисую.
Забинтованная рука нашла мою. Сжать не мог: нельзя с недавно вправленными пальцами. К счастью, ланги сломали не все, и кости уже начали срастаться.