На круги своя

Романовская Ольга

— Я их видел, — слова Эллана заставил вздрогнуть. — Мужчина стоял в отдалении, его не в замке убили. Мальчика заживо похоронили во рве. Женщина подходила, спрашивала. Не о тебе, — виновато улыбнулся любимый.

Как же странно разговаривать с тяжело раненным! Он не шевелит губами, а я слышу слова.

Только вот дар ментала медленно, но верно тянул силы. Цыкнула на Эллана и велела помолчать. Тот неохотно подчинился.

Жаждала расспросить Эллана о призраках, но я на время придушила любопытство. Они никуда не денутся, обстоятельно побеседуем,

когда лорд немного окрепнет.

Перед глазами встал портрет отца. На миг захотелось вернуться, снова попытаться вызвать дух матери, но хватит, пора извлекать уроки из ошибок. В прошлый раз родственные чувства едва не стоили Эллану жизни, а мне — свободы. Попрошу при случае Соланжа. Он некромант, может вызвать любых духов. Я, как медиум, с ними поговорю и не единожды. Так следовало поступить с самого начала, но нет, эмоции захлестнули.

— Спи! — по пути в умывальную комнату приказала притихшему Эллану.

Надо бы убавить свет, чтобы не мешал.

С лечением на сегодня закончено, иначе свалюсь без чувств. И так покачивает. Умоюсь, скину халат и лягу рядом с Элланом. Так спокойнее. Обоим.

Как же хорошо, что Эллан заговорил! В Веосе откровения не приняты, обо всем нужно догадываться, а мой лорд вдобавок ранимый — проклятие дара.

— Как-нибудь сам решу, что делать.

А вот и характер! Какая там тряпка, плакса? Маг. Мягок до определенного момента, а потом ставит женщину на место. Геральт, помнится, тоже окрысился на супругу. Он теперь вдовец… Интересно, что поделывает?

— На корону заглядывается.

Вздрогнула, едва не выронив тряпку, которой собиралась смыть кровь.

Эллан снова читал мысли и бесцеремонно на них отвечал. С другой стороны, любовь предполагает доверие, только хочется сохранить право на личную жизнь.

— По-моему, это честно, — заметил приободрившийся после лечения лорд. — Ты узнала мои сокровенные тайны, могу я хотя бы читать мысли?

— Но…

— Вернись и сядь, пожалуйста. Со мной ничего не случится от короткого разговора, не умру, — с легким смешком добавил Эллан и пригрозил: — Не подойдешь, сам встану. Надоело общаться мыслями.

Тяжело вздохнула. Похоже, без снотворного не обойтись.

Вот как объяснить, что в его состоянии нужно больше отдыхать и не переутомляться?

— Я ценю твою заботу и прекрасно все понимаю, но хочу объяснить сейчас. Обещаю, потом засну. Во всяком случае, попытаюсь, — мрачно уточнил Эллан.

Стоило намекнуть на боли, мгновенно оказалась рядом. Действительно, Эллан с трудом мог найти удобное положение, даже теперь, когда мы с лекарем облегчили его страдания. Немудрено с такими повреждениями. Поэтому, видимо, и лезли в голову мысли насчет ничтожности и вероломства.

Игнорируя возражения, что он не маленький, выжала из себя последние крохи. Наградой стала улыбка и расслабленные мышцы лица. Эллан впервые за долгие часы не чувствовал боли.

Обмывшись, погасив свет, залезла под одеяло. Дала лорду пять минут на откровения, гадая, отчего разговор не может потерпеть до утра.

Эллан

шепелявил — сказывалось отсутствие зубов. Говорил тихо, зевая. Скоро заснет, бедный.

Мне коротко поведали частично знакомые истины. Чувства — слабость. Любовь — полнейшая беззащитность, за которую обычно следует расплата. А еще вечная проблема Чувствующих — смешение своих и чужих эмоций. Когда последние слишком сильны, легко ошибиться, как в случае Элизы. Он подпустил ее непозволительно близко, а она умело скрывала истинные чувства. Как, лорд до сих пор не понимал, предполагал, демон помог.

Эллан напомнил о навсейках и правилах выбора мужчины — как жеребца у барышника. Не прошедших отбор отправляли на условную скотобойню. Позволить увидеть собственные страдания, унижения — пожизненный приговор, девушка больше не взглянет и всем расскажет.

На этом условные пять минут истекли, о чем я не преминула напомнить.

Эллан не стал спорить, уткнулся носом в мои волосы и заснул. Мгновенно, будто провалился в пучину. Я же лежала, слушала его дыхание и старательно отгоняла мысли о Соланже. Сегодняшняя ночь доказала, он слишком много для меня значит.

Беспокоил не к добру помянутый Геральт. Надо узнать, что он замышляет, какое применение нашел дарованной силе. Не стал бы орудием в руках королевы! Ее величество Евгения безжалостна и себялюбива. Правда, Геральт такой же. Два сапога пара. Теперь не сомневалась, они любовники. Душевно уж точно, телесно… Время от времени, когда одних интриг и донорства энергии мало.

В итоге все же заснула, и во сне отчего-то летала.

ГЛАВА 13

В одиночестве завтракала в столовой, просматривая газеты.

Эллан еще не вставал: слишком слаб. Опасалась, начнет рваться, спорить, требуя отменить постельный режим — нет, строго соблюдал предписания лекаря и целовал мои руки. По словам Эллана, они не золотые — бриллиантовые.

Губы проходились от локтя до кончиков пальцев. Чувственно, нежно и одновременно почтительно. Глупо улыбалась и подставляла вторую руку, чтобы повторить трепет и радость, которые дарили поцелуи лорда.

Сегодня я собиралась съездить в новый дом, проверить, обставил ли его Геральт. По-моему, это самое малое, что он мог сделать. Бесплатная любовница, подарившая силу, заслуживала королевского дворца.

— Вам письмо, — слуга с поклоном протянул поднос.

Забрала конверт и взломала печать.

Знакомый почерк вызвал улыбку. А ведь совсем недавно Соланж Альдейн вселял ужас.

Интересно, что нужно некроманту?

Он назначал встречу.

Нахмурилась и занервничала.

Свидание?

С одной стороны, хотелось увидеть Соланжа, поговорить, но страшно до дрожи в пальцах. Причем, боялась не столько некроманта — себя. Чувства к нему расцвели, могу не сдержаться. Как потом смотреть в глаза Эллану? Стоит ли поддаться безумию? Не лучше ли подавить страсть, утопить в любви к лорду Марону.