На развалинах мира
Шрифт:
– Но я так и не поняла, почему вы не хотите, чтобы они разодрались меж собой?
– Время работает не на них, Ната тебе уже сказала. Сова без отдыха ищет нам сторонников, и к нему прислушиваются. Пока, таких набралось немного. Но в долине знают – есть сила, которая не покорилась банде и заставила ее убраться прочь. Уже этого достаточно, чтобы заставить задуматься остальных. К нам придут – не знаю когда и не знаю сколько. Но придут. Пусть нас станет хотя бы в три раза больше, и Сыч ничего не сможет больше сделать. А смени его другой, они, воодушевленные новым вожаком, могут рискнуть спуститься… И тогда, справиться с ними будет намного труднее.
– А
Я нахмурился – Туча не в первый раз высказывала мне, что ее многое не устраивает, в том числе и то, что ее сын слишком часто пропадает вне дома, преследуя вместе с Черепом или Чером диких зверей. Стопарь, услышав слова своей жены, угрожающе поднялся и собрался было рявкнуть на женщину, но я его опередил:
– Хао. Завтра в прерии пойду я! Со мной – Элина, Ульдэ и Ната. Если сегодня вернется Сова – индеец тоже пойдет с нами. Чер, ты сможешь выйти в степь?
Молодой охотник только кивнул. Шейла неизвестно где пропадала, и он скучал, но искать ее не собирался. Их отношения оставались для нас загадкой.
Так и поступили. Не дождавшись прихода индейца – он так и не вернулся к назначенному сроку – мы углубились в прерии, в поисках стада овцебыков или джейров. Пришлось пройти почти до самого поселка, обогнув Черный лес с севера, пока зоркие глаза Элины не увидели вдалеке стада. Оказалось, мы охотились не одни – Святоша, которого мы привыкли больше слышать, чем видеть, так же шлялся среди трав, вместе со вновь приближенными к нему Белоголовым и Сутулым. У меня мелькнуло подозрение, что они не столько охотятся, сколько выискивают место, где устроить засаду… но на кого? Наша неприязнь друг к другу еще не перешла той черты, за которой начиналась открытая вражда. Мы разошлись, не сказав друг другу ни единого слова. Святоша только с ненавистью бросил на нас презрительный взгляд и, развернувшись, зашагал прочь. Ульдэ долго наблюдала за ними, пока не произнесла:
– Монах редко покидает поселок. Ульдэ не понимает…
– Ему тоже нужно что-то есть. Он участвовал в загоне, когда мы с Совой и ещё несколькими охотниками, устроили большую охоту. И монах далеко не такой уж и трус, каковым кажется… Тогда все были сыты.
– Монах дружит с Сычом. Расскажет ему про то, что мы разделились, и тот устроит вылазку.
– Нет… Не до такой же степени он предатель. Кроме того, сам Святоша не пойдёт в горы, в клан. А его подручные – тем более. Принцип монаха – ни во что не вмешиваясь, ждать, пока мы перегрызем друг другу глотки, а уж потом… он, может быть, и рискнет добить победителя. Да и как он это сделает? Самый быстрый ходок не сможет отсюда дойти до клана ранее, чем за пять-шесть дней. Еще столько же, чтобы собрать отряд и перерезать нам дорогу. Мы за это время уже вернемся домой.
– Сыч мог поставить, кого ни будь, наблюдать за поселком.. сказала взволнованная Элина.
– Ты это допускаешь? Но, даже если и так – скорость гонца от этого не увеличится… Займемся своим делом, иначе стадо уйдет к Змейке, и мы потом будем долго бить ноги в его поисках.
Удача нам улыбнулась скоро – с десяток джейров паслись неподалеку от озера, мы видели их спины в колышущейся траве. Подкрасться к животным и взять их на прицел наших луков, заняло около двух часов. Мы успели убить восьмерых. Я выпустил три стрелы, из которых в цель попала только одна. Ульдэ и Чер прикончили вместе троих, а вот Ната с Элиной оказались самыми везучими – они застрелили
После принятия нашего соглашения, мы старались не появляться в нем слишком часто – главарь бандитов, на самом деле, мог заручиться чьей-либо поддержкой, а мне не хотелось, чтобы он видел, что мне самому приходится заниматься поисками пропитания для его людей – это роняло мой престиж… Потому и приходилось, чаше отправлять других, а самому заниматься делами форта. Но это трудно было объяснить Туче…
Чер остался на входе, он спрятался в ветвях большого дерева, а я отравился к Чайке, с которой свел дружбу в последние дни. Женщина обрадовалась мне как родному…
– Как хорошо, что ты пришёл! У нас все думали, что вы решили отдать поселок Сычу!
– А что, они уже не верят своим глазам? Или слухи так причудливо искажаются, что наш договор превратился в раздел долины?
– Скажи, что это неправда, Дар! Вся наша надежда – на тебя и тех, кто стоит рядом с тобой! Вам завидуют, да что там, я и сама бы хотела жить не здесь… Нет, не стоит она махнула рукой.
– Кто мешал вам устроить свою жизнь лучшим образом?
– Трусость… Сыч казнил нескольких, Святоша, тоже, сыпет соль на раны. Оставшиеся прячут друг от друга глаза. Никто никому не доверяет, а вам – меньше всего. Считают ваш договор, чуть ли не предательством, только некоторые одобряют и понимают, что другого выхода не могло быть. В поселке нет единодушия…
– Потерпите. Чайка, это соглашение не навсегда. Но я не могу сказать, что его конец будет много лучше… Тогда – опять кровь и жертвы. Но, если мы не станем сопротивляться, то поселок опять склонит шеи под бандой и окажется в еще более худшем положении, чем был раньше.
– Я знаю, – она устремила на меня свои умные глаза Я всё понимаю, Дар. Только все так устали… Давно не устраивали праздников Мены, никто не хочет выходить за пределы, более чем ста шагов, от землянок – предпочитают жить впроголодь, но не рисковать своей жизнью. Многие считают, что Сыч оставил кого-то поблизости, чтобы опять воровать девушек – уже две пропали за эту неделю. Если бы не вы – ни одна не смогла бы избежать участи Анны!
– Не только мы. Пусть, хотя бы каждая вторая смогла решиться стать такой, как Ульдэ – бандитам пришлось бы забыть о женщинах. Но я не видел, чтобы они пытались сопротивляться. Что до появления банды, когда здесь руководил Белоголовый и Святоша – что после, когда о сопротивлении вообще предпочитали не думать. Уступили вначале – стали уступать и дальше. А вот, если хоть одна решилась убить, кого ни будь, из своих мучителей, другим бы не захотелось лишний раз рисковать… Мужчин не так уж и много в долине – если женщины сами не станут браться за оружие, их никто не защитит.
– Ты мечтатель, Дар… Женщинам трудно вести себя так, как ведут мужчины. Они, все таки, женщины… Не все могут быть такими смелыми и решительными, как твоя Ульдэ. Кстати, как твои девушки? Знаешь, что многие из наших завидуют им, и нашлись такие, кто хотел разделить свое ложе с тобой…
– Спасибо, Чайка. У нас всё нормально. Мы все вместе охотились неподалеку… Собственно, я поэтому и пришел сюда. Мне нужны люди, чтобы перенести убитых животных в поселок.
– Ты охотился?
– Да. Для Сыча.