На развалинах мира

Вольный Владимир Александрович

– У тебя, там, наверху… такие тоже есть?

– Нет, – я перевел взгляд на громадную и мрачную стену, вставшую непреодолимым стражем для любого хищника, попытавшегося достичь моего города Там – нет. Есть крысы. Но и они – я ведь уже говорил – преимущественно на другой стороне. У себя я не встречал ни одной.

– На другой стороне?

– Ну да. За рекой. Вернее, за тем, что было рекой. Правда, воды в ней опять прибавилось, но это, скорее, похоже на болото, чем на реку. А в болоте есть кое-кто, кто предпочитает

крыс, как особый деликатес…

– Как мой ящер?

– Возможно.

Ната сделала мне знак замолчать. Я сразу потянулся за оружием, но она жестом попросила меня не двигаться.

– Смотри сюда…

Она указала на холмик, метрах в десяти перед нами. Он шевелился и рос прямо на глазах. Я уже догадывался, что мы сейчас увидим.

– Пошли. Он для нас не опасен. Бегает неплохо, но недалеко. Видит не очень, зато нюх и слух имеет отменный. Я убил одного такого, там, наверху. Правда, если лапой зацепит – мало не покажется.

– Кто это?

– Почем мне знать?.. Может, крот, какой ни будь, гигантский. Хотя, у него морда сильно свинячью напоминает.

Ната посмотрела на меня с немым вопросом – я пожал плечами.

– Откуда все это, Дар? Откуда они… такие!

– Я не знаю, девочка… Ничего не могу тебе прояснить. Я ведь и сам, многое вижу впервые. Да что там, многое… Все! Никогда не предполагал, что это вообще, возможно.

– Это?

– Это. Читать про кошмары не приходилось? Вот, считай, что какой-то из них… воплотился.

– То – книги!

– А это – реальность. Ната, у нас нет времени…

Заломанные кусты увидела первой Ната – несмотря на всю свою усталость и, связанную с ней, рассеянность. Я лишь подивился тому, как точно она указала на место, где был припрятан конец, свисающий с высоты…

– Как ты догадалась?

– По росе. Веревка вся покрыта водой – видишь? Она немного блестит – если посмотреть под определенным углом. Было бы солнце – ты и сам бы ее увидел! А там, наверху…

– У меня тоже нет солнца.

Она была абсолютно права – веревка была вся в воде. Я только мрачно смотрел на туго стянутые узлы, думая, что ко всем нашим неприятностям, добавилась еще одна. Подниматься по отвесной стене, пользуясь скользким канатом – что может быть приятнее…

Ната, задрав голову, смотрела ввысь.

– Сколько здесь?

– Не знаю. Не считал. Но, думаю, не менее сорока метров. Это еще терпимо – если пройти на восток, есть места, где все сто!

– Ты измерял?

– Сравнительно… на взгляд.

– Ты мог и ошибиться.

– Мог. Но, все же, если и ошибся – то в пользу этого места. Когда мы поднимемся хотя бы до половины – ты сама увидишь.

Она кивнула, ни словом более не выразив своего сомнения, в задуманном мною, предприятии. А вот я, напротив, уже с очень большим недоверием смотрел на веревку, на Нату, на свои пораненные в схватке руки, и не представлял себе, как смогу с

таким грузом взобраться наверх! И выдержит ли веревка, долгое время провисевшая под воздействием дождя? Сможет ли она удержать нас обоих?

– Поднимись первым, – предложила мне Ната Поднимись и, уже оттуда, попробуй поднять меня.

– Но…

Она не дала мне продолжить:

– Дар, я не маленькая… Я все понимаю. Если ты станешь тащить меня на себе, как мешок – ты устанешь, и мы сорвемся вместе. Сама я не сумею – ты напрасно будешь ждать меня, пока я зависну, где ни будь… посередине. В итоге мы погибнем оба. А очень скоро здесь будут крысы. Это единственный выход.

– Хорошо, – я сглотнул, ощутив, как в горле появился комок Только не вздумай уходить!

Она недоуменно посмотрела на меня, и мне пришлось объясниться:

– Ната… Я всякое уже повидал в этой жизни. Ты уже сегодня пыталась пожертвовать собой. Не играй в благородство! Я не хочу тебя терять. Нет, я не совсем то сказал… Я не хочу… Да что я заладил – хочу, хочу! Ты сумела выжить там, на острове – ты сумеешь выжить и здесь! И не чувствуй себя обузой – я уверен, что ты еще не раз сама сможешь мне помочь! Но для того, чтобы это проверить, тебе придется подняться по стене. Наверх!

Она устало кивнула, а потом мягко произнесла:

– Ты подумал, я могу уйти, а?… Я бы не ушла, Дар. Я боюсь. Очень боюсь! И то, что ты посчитал за самопожертвование – это… случайность. Но еще страшнее – вновь остаться одной! После того, как ты меня нашел… А в то, что ты сможешь нас вытащить – теперь я верю. Не бойся – лезь наверх. Ната не станет жертвовать собой. Я просто буду ждать… здесь.

Я вздохнул – она не сильно развеяла мои опасения, но иного выхода действительно не было. Меч и лук были закреплены за спиной, на руках – вновь перчатки. Все подтянуто, подогнано так, чтобы ничто не мешало при подъеме… И он – начался!

Никогда раньше я бы не решился на такое… Я загнал свой страх куда-то глубоко, полностью сосредоточившись на том, чтобы раз за разом, движение за движением, перебрасывать руки от узла к узлу вверх… Всю свою жизнь я панически боялся высоты – и теперь я преодолевал такую высоту, какая мне не могла привидится даже в самых кошмарных снах!

Пять узлов. Руки начинают неметь, тело наливается грузом, словно превращается в мешок, и тянет вниз. Семь. Девять – рукоять меча вдруг возникает перед носом – ножны сдвинулись, а убрать их назад нет возможности! Десять. Двенадцать – дрожь по всему организму. Внезапная слабость – я оторвался от стены и посмотрел в стороны, на остающиеся внизу руины, сплошь покрытые укрывшим их ковром пепла. Пятнадцать. Семнадцать. Узел за узлом, выступы в почве, выемки, впадинки… все, что угодно, лишь бы поставить ногу, зацепиться, отдохнуть хоть немного. Двадцать. Двадцать два – пот льется градом, все мешает…