На развалинах мира

Вольный Владимир Александрович

– Ната!

Казалось, она даже перестала дышать. Я видел ее глаза – в них отражался не столько страх – хотя это было бы естественно – но, скорее, невысказанный вопрос. Она так посмотрела в мою сторону, что я, не колеблясь ни мгновения, выскочил на открытое пространство. Монстр втянул воздух и резко повернулся в мою сторону – мы оба замерли… Он повел кроваво-красными, словно чем-то удивлёнными глазами, оскалил жуткие клыки и злобно зарычал – эхо его рыка пронеслось по опушке и унеслось дальше, в руины. Стараясь не делать ни одного лишнего движения, я приподнял лук. Получеловек – полузверь тотчас подобрался и уставился на меня – один урок он хорошо запомнил! Я заскрипел зубами от ярости – страх исчез, уступив место ненависти. Как бы не был опасен этот зверь – он был без оружия. А я имел в руках нечто более серьезное, чем обыкновенная дубина – лук и острейший

меч! Но что-то внутри меня противилось открытому бою. Шестым чувством я понимал, что пока не могу равняться с таким порождением в схватке на равных – а значит, подвергну свою жизнь и жизнь Наты, смертельной опасности.

Зверь, продолжая смотреть на меня, еще раз втянул воздух. Он явно не знал, что выбрать – его острейший слух, уловивший шорох, с которым я поднимал лук, говорил ему об опасности с моей стороны, а обоняние – вело и влекло к беззащитной жертве. На несколько томительных и бесконечно долгих секунд, воцарилась никем и ничем, не нарушаемая, пауза… Я боялся даже пошевелиться – рука, занесенная за спину в попытке ухватить стрелу, словно застыла… моя попытка ее выхватить, могла стоить Нате жизни. Чудовищу было достаточно лишь протянуть свою страшную лапу – и длинные, загнутые когти разорвали бы грудь девушки в мановение ока!

Заросший шерстью, монстр мотнул башкой – во все стороны полетела сырая грязь. Он угрожающе рыкнул и резко взмахнул одной из лап в мою сторону. По моей рассеченной брови потекла кровь – он кинул в меня камень! А я, даже не успел заметить, как он его подобрал! Он вдруг осклабился – показал свои клыки, широко раскрыв пасть. Зверь понимал, что он проворнее и сильнее!

За эти мгновения я успел его немного рассмотреть – он был покрыт свалявшейся шерстью, менее всего напоминавшей волосы, и, скорее присущей облезлой собаке. От одежды ничего не осталось – перерождённый невесть в что, давно обходился без неё, и казалось, вовсе не чувствовал холода. Лысый череп, с резко вытянутым затылком, космы, спадавшие на плечи, мощные бугры мышц, которым я мог лишь позавидовать… Затянувшееся молчание прервал неясный гул – зверь поднял голову и завыл угрожающе. Гул, вернее, это уже был шум, от ломаемых чьими-то быстрыми шагами льдинок, стал еще более отчетливым. Я похолодел – если это спешат такие же, как он… Но, по виду зверя было видно, что он напрягся. Видимо, приближение незнакомых существ, поставило его перед выбором – броситься на нас, или, встретить пришельцев на месте. И тут я увидел, как Ната, побледнев еще больше, стала медленно опускаться по стенке на землю. Она крепилась сколько могла, но усталость и испытания этого дня доконали девушку! Бешенство ударило мне в голову – я столько времени искал человека! Столько раз рисковал жизнью! И теперь, из-за какого-то урода, пусть и трижды жуткого, мог ее потерять? Зарычав не хуже зверя, я натянул лук и выстрелил в монстра! Стрела просвистела, никого не задев – он отпрянул в бок и ощерил свои клыки. Видя бесполезность лука – зверь предугадывал все мои движения – я отбросил его и выхватил меч!

Но схватки не последовало – шум, который отвлек его внимание, стал очень резким – и мы, позабыв друг про друга, одновременно повернулись в ту сторону, откуда он исходил.

Если, несколько минут назад, при виде нелюдя, я испытал шок – то состояние, в котором оказался сейчас, передать было невозможно. На нас неслось штук двадцать серых, злобных тварей – перерожденных крыс! Они очень быстро бежали, разламывая тонкий ледок и создавая тот самый шум, который не позволил монстру напасть на нас сразу. Бывший человек прижал уши к башке и оглушительно заревел:

– Ааа! Ввау!

В этом крике уже не было ничего человеческого.

Крысы моментально остановились – будто уперлись в невидимую преграду, за которую далее нельзя было переступать. Самая крупная и самая сильная издала неясный звук – что-то вроде взвизгивания, смешанного со скрипом. Стая моментально рассредоточилась, образовав полукруг, обе стороны которого, должны были сомкнуться за нашими спинами.

Монстр снова закричал – его вопль пролетел от нас к руинам. Я успел подумать, что на эти крики сюда скоро сбегутся все чудовища, какие только могут водиться в этих местах! Крысы завершили окружение и теперь, плотоядно скаля резцы и нервно дергаясь из стороны в сторону, неумолимо и неотвратимо сжимали смертоносное кольцо. Нелюдь – иного определения подобрать было сложно – тревожно осмотрелся и, отскочив назад, подобрал с земли кусок металлической трубы. От изумления я даже опустил меч – он понимал, что делает, и вооружался вполне сознательно! Ната находилась

всего в нескольких шагах от него. Она лежала недвижимо, и я надеялся, что крысы ее не заметят, поглощенные двумя серьезными противниками. Но потом…

Они бросились в атаку. Среди множества серых я опять увидел три, или четыре черных. Когда-то, их предки населяли всю Европу – до появления более крупных серых, пришедших из Азии. Но, похоже, времена изменились, и теперь главенствующее положение стали занимать именно они. Черные были крупнее и резвее серых, и они руководили стаей. Самая большая заверещала, и стая одновременно кинулась на нас.

Внутренним чутьем я ощутил, как острые резцы собираются впиться мне в спину – и, в последнее мгновение, в полуприседе и с поворотом всего корпуса назад, взмахнул клинком… Эффект был ошеломляющим – голова нападавшей отлетела в сторону, а туловище, по инерции ударилось мне в грудь, окатив фонтаном густой и дурно пахнувшей крови. Монстр тоже не дремал – крыса, которая приблизилась к нему первой, уже получила по загривку его дубиной и теперь с визгом отбегала прочь, волоча сломанную переднюю лапу. Но стая не оставила своего намерения превратить наши тела в свой ужин. И начался бой… Я уже не успевал что-либо разобрать в этой адской карусели, крутясь как волчок, и, едва успевая отразить очередной натиск обезумевших от голода и ярости тварей… Схватка была безжалостной – пять из нападавших крыс были мертвы, а остальные пустились наутек. Но и наш преследователь получил тяжелую рану – кто-то полосонул его по горлу резцами, в отчаянном прыжке на спину монстра! Нелюдь бросил дубину и схватился своими лапами за шею – из-за боли он позабыл обо всем! Зато я сохранил еще какие-то способности к соображению – и, едва только крысы повернулись к нам спинами, отпрыгнул от столь опасного соседства. Монстр был занят только собой, а я, в два прыжка приблизился к недвижимо лежавшей Нате, и – откуда только взялись силы – подхватив ее одной рукой, забросил тело бедной девочки на плечо. Не сводя глаз с беснующегося на месте монстра, я вдоль стены отходил все дальше и дальше, пока не достиг поворота – а за ним, вкинув меч в ножны, сделал полукруг, чтобы подобрать брошенный лук. На мое счастье, он не пострадал. Я забросил его за спину и, уже не обремененный мешком, а только телом девушки, стал быстро уходить отсюда.

Она пришла в себя где-то через минут десять. Я услышал вдох девушки и сразу остановился. Окончательно привести Нату в чувство помог глоток коньяка. Она уже ничему не удивлялась…

– Ты как с неба свалился…

– Ближе. Вон, с той горки!

Мы приблизились к месту моего спуска в провал. Бегство от нелюдя и крыс, как раз подвело нас туда, куда я стремился. Вой покинутого и раненого чудовища слышался еще долго… То, что по-видимому, могло быть недавно человеком, скулило на весь свет о полученной им ране – и напрасно. Ибо вскоре мы увидели множество неясных теней, спешащих на зов к тому месту, где произошла схватка. Я молча указал Нате на тени – она согласно кивнула, понимая, о чем идет речь. Время нелюдя пришло к концу…

Расправившись с этим чудовищем, крысы могли заняться и нами. Я подсчитал – у нас в запасе еще около пары часов. За это время предстояло дойти до запрятанной в кустах веревки и подняться по ней хотя бы на несколько метров. Но, может быть, крысы попробуют гнаться за ним по стенам? Я поделился сомнениями с Натой, и она спокойно ответила:

– Вряд ли. Они теперь стали такими большими, что уже не смогут карабкаться по отвесным кручам. Да и те, которые не изменились, не смогли бы. Это ведь совершенно отвесные стены…

Она была права. Но эти стены были столь же круты и для нас самих. Ната, заметив мое беспокойство, произнесла:

– Они не нападут… сейчас.

– Я знаю. Пока у них есть кого рвать. Но, надолго его не хватит. А крыс там соберется предостаточно.

– Ты сказал, что вы вместе убили пятерых. Они не оставляют своих – их тоже съедят.

Я вздрогнул:

– Откуда ты знаешь? На острове разве водились крысы?

– Нет. Иначе бы мне не выжить. Я их видела – как и тех, о ком тебе говорила.

– Там же?

– Да.

Ната утерла пот. Я протянул ей флягу:

– Хлебни. У нас только и осталось, что спиртное… Крысы тоже пришли поесть – тех, кого убили?

– Почти сразу. Едва только эти ушли. Они подрались – и одну крысу порвали и сожрали ее же сородичи. Вот почему я думаю, что вначале они съедят все трупы – и только потом побегут вслед за нами.

– А те.. я посмотрел ей в глаза Они были, как вот этот?

– Дар, я же не в бинокль смотрела. Может быть, что и да. Далеко… Я кивнул.