На участке неспокойно
Шрифт:
Версия, конечно, привлекала — Эргаш недавно вышел из заключения, его видели ночью у магазина, он в этот вечер говорил со своими дружками о каком-то деле…
Черт возьми, до чего же все просто, когда сидишь один и гадаешь над протоколами допросов! В то же время, очень нелегко выполнить то, что задумал сделать, особенно тогда, когда у тебя вот такие скупые сведения и нет ни одной стоящей зацепки!
«Ну ладно, ладно, выше голову, — поднялся Шаикрамов. Ему стало стыдно за самого себя. Еще пять или десять минут назад он считал, что дело не стоит выеденного яйца.
Лазиз поднял телефонную трубку.
— Асенька, ответственного… Это ты? Здравствуй. Слушан, там у тебя еще нет Эргаша с дружками? Проведи ко мне Муртазина… Ну-ну, не сердись! Для солидности. Пусть знают, куда попали. Когда-нибудь я тебе тоже удружу. Эргаш и Жора пусть подождут. Так надо… Потом поймешь. Давай!
К оперуполномоченному снова возвращалась уверенность Он вспомнил, как недавно обещал Сергею раскрыть кражу за два-три дна. Теперь он снова верил в свои криминалистические способности и уже видел конец дела…
Равиль Муртазин защел в кабинет уверенно, с полупрезрительной улыбкой на тонких, как веревочка, губах. Он был в светлой нейлоновой финке, в легких голубых брюках и остроносых стального цвета туфлях.
— Я сюда попал, молодой человек?
— Сюда, — поднял голову Шаикрамов. — Садитесь, пожалуйста
Равиль поблагодарил оперуполномоченного и осторожно опустился на стул, придвинутый к приставному столу
— Я вас слушаю.
Лазиз протянул папиросы:
— Курите?
— Дешевый прием, — презрение, дрожавшее на губах Равиля, разлилось по всему лицу. Он откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и забарабанил пальцами по столу.
— Во все времена гостеприимство было хорошим тоном, — не изменил позы Шаикрамов. Его забавляла фальшивая самонадеянность Муртазина. — Впрочем, если вам это не нравится, давайте перейдем к официальной части… Я пригласил вас сюда, чтобы выяснить кое-какие вопросы, появившиеся у меня во время следствия одного дела. Думаю, что вы не обидитесь на меня за это?
— О, пожалуйста! — перестал барабанить пальцами Равиль. — Я всегда готов помочь милиции. Это моя, можно сказать, слабость.
— Неужели? В таком случае мы найдем с вами общий язык.
— Очень рад.
— Я тоже.
Лазиз только теперь обратил внимание на одежду Муртазина. На нем были брюки и финка из партии, которая исчезла из магазина вместе с другими вещами в день кражи. Это же великолепная улика!
Шаикрамов улыбнулся:
— Значит, будем говорить друг другу только правду?
— Разумеется.
— Что вы делали в прошлую пятницу?
— Вы задали мне трудную задачу. Я, пожалуй, не смогу вам ответить на нее.
— Что вас смущает?
— У
— Хорошо, — согласился оперуполномоченный. — Что вы делали в субботу около магазина, расположен-* ного на рынке?
— Ничего.
— Подробнее.
— Пожалуйста… Ожидал Эргаша Каримова и Жорку Шофмана.
— Дождались?
— Разумеется.
— Вы знаете, что этот магазин был обворован в этот день?
— Слышал.
— Может быть, вам известно, кто это сделал?
— Я же вам сказал: помогать милиции — моя слабость. Если бы я знал воров, то немедленно бы пришел к вам. Поверьте мне, я, как и вы, ненавижу людей, живущих за счет других.
— Вы, кажется, в тот день собирались на какое-, то дело?
Равиль сильно наклонился вперед:
— я?
— Вы, Жора, Эргаш.
— Вот, значит, что! Вы считаете, что мы обворовали магазин? Честное слово, я думал, вы более серьезные люди!
— Вы не ответили на вопрос, — напомнил оперуполномоченный.
— Никуда мы не собирались.
— У нас имеются свидетели.
— Кто? — У Равиля еле заметно дрогнули брови.
— Я вас познакомлю с ними, — пообещал Лазиз. От его зоркого взгляда не ускользнуло волнение Муртазина, и это еще больше укрепило в нем уверенность, что именно они совершили кражу. — На какое же дело вы ходили?
— Ни на какое, — сердито отозвался Равиль. — Можете проверить, если хотите… Вообще, мне не нравится вся эта комедия!
— Хорошо, допустим, что у нас неверные сведения, — Лазиз счел нужным не отвечать на последнюю фразу Равиля. — В таком случае, ответьте, что вы делали после того, как встретились у магазина?
— Двинули на толкучку.
— Зачем?
— У меня был день рождения, и ребята решили что-нибудь купить…
— Почему же вы не зашли в магазин?
Муртазин пренебрежительно махнул рукой:
— Разве в наших магазинах найдешь что-нибудь подходящее! — Он встал и неторопливо прошелся по кабинету. — Видите, что мы отхватили на толкучке. Таких брючек ни в одной приличной торгующей организаций днем с огнем не отыщешь!
— Неужели вы это купили на рынке?
— Конечно!
— В тот день?
— Нет, после, — сообщил, словно извинился Равиль. — В тот день мы ничего приличного не нашли,
Шаикрамов сжал под столом кулаки: «Врешь, Равиль Муртазин! Ты не на рынке приобрел эту одежду. Подожди немного, и я. заставлю тебя сказать правду. Ты не станешь, как сейчас, кривить губы».
— Я бы с удовольствием приобрел себе такую финку. — Лазиз тоже встал и подошел к Равилю. — Вы не поможете мне?
— Приказывайте, — изогнулся в шутовской позе Муртазин.
— Что? — выдержал начатый тон Лазиз. — Мне нечего вам приказывать. Скажите, у кого вы купили одежду, я сам схожу к этому человеку.
— Вы, наверно, хотите его… того, — прищурился Равиль. — Здорово! К сожалению, я ничего не знаю о нем. Вообще-то он недорого взял с нас. Наверно, еще не научился спекулировать. Другой бы содрал три шкуры. Это уж как пить дагь!