Нарисуй узоры болью...
Шрифт:
Она сама не знала, что её толкало на подобные действия, но, тем не менее, эта Гроттер получила то, чего у неё самой не было.
Нормальный, средний рост – вместо неё, чёртовой коротышки, которая даже магию получила в соответствии с собственным ростом; рыжие волосы, которые у этой чёртовой Гроттер, словно специально для Глеба, оставались идеальными, разве что немного спутанными.
Зелёные глаза.
У Аббатиковой в детстве были похожие – практически знак провидицы, но ведь она получила возможность изменить проклятый цвет и
Точнее, не так. Это Жанна вызывала – конечно же, разве эта проклятая идеальная Леночка могла быть причиной для негативных мыслей? Ведь Свеколт была ему сестрой, в конце концов!
Такой же, как и Жанна, вот только Аббатикова самолично отказалась от такого статуса, желая стать чем-то большим.
Жаль, у Глеба она не поинтересовалась о том, действительно ли всё это ему нужно – а теперь было уже слишком поздно.
– Убей её, - наконец-то предложила Жанна. – Продемонстрируй собственную верность Чуме-дель-Торт.
– Обычно побеждают четверо, - вдруг промолвил Бейбарсов.
– Да, но ты же знаешь, что погибло двое лишних, - пожала плечами Аббатикова. – Остаться должны только двое, а сейчас на арене ровно четверо. А может, останется даже один?
– Да, на арене четверо… Возможно, - вздохнул Глеб, а после ещё раз внимательно посмотрел на Татьяну.
На его ладони загорелся какой-то пламенный шар. Могущественная магия скопилась вокруг него, не позволяя ничему вырваться на свободу и оказаться чем-то схожим с ветром.
Оный веял без конца, словно ему кто-то приказал – но ведь повелителей ветра уже было не найти.
Стихии давно уже спрятались; но на арене не четверо, а пятеро, жаль только, Аббатикова пока что об этом не знала.
– Но, знаешь, в этом году свершилась аномалия.
Бейбарсов движением собственной трости, которую сжимал уже в левой руке – в правой у него был магический шар, - обездвижил Таню, лишая её возможности попытаться сбежать куда-то.
Рыжеволосая не могла даже содрогнуться и промолвить хотя бы несколько слов, которые, возможно, могли бы помочь чем-то в её ситуации; впрочем, она слушала то, что говорил некромаг, и чувствовала, что эти слова будут для кого-то фатальными. Для неё, скорее всего, но, тем не менее, Гроттер не могла утверждать – она вообще ничего не могла сказать точно с недавних пор.
Даже свойственные Провидицам качества и ограничения умудрились обогнуть её стороной, словно решив, что так будет правильнее.
Гроттер это радовало, но ей всё равно прямо сейчас предстояло умереть, если Бейбарсов не решит оставить её в живых.
Но кто знает, что может твориться в голове у некромага, который, возможно, успел уже что-то задумать, и прямо сейчас это что-то свершит.
– Какая аномалия? – Аббатикова склонила голову набок, внимательно глядя на парня и ожидала
Ей было интересно узнать, что именно скажет Бейбарсов – он, возможно, мог донести слишком много интересной информации.
Всегда именно Глеб координировал их и имел связь с Чумой, может, она сказала ему что-то, чего не сообщила другим.
– Когда-то давно на “Тибидохсе”, уже том, который был подвластен Чуме, появилось одно достаточно странное правило, - словно издеваясь, он немного опустил руку, и огненный шар теперь соскользнул с его ладони.
Он замер прямо над Гроттер, готовясь влететь в неё на бешеной скорости и разорвать на мелкие кусочки.
– Не тяни!
Голос Жанны был нетерпеливым – она переминалась с ноги на ногу, сминая прекрасные цветы и не задумываясь над тем, что делала.
Это у неё получалось само собой – уничтожение чего-либо, хорошего или плохого, входило в планы Аббатиковой ежесекундно.
– Так вот. По решению большинства смотрителей… а их только трое, кто-то мог назначаться лишним, двадцать первым игроком, - сообщил Бейбарсов. – Кто-то, кто находится на поле.
– Вы с Ленкой могли бы являться большинством без моего ведома? – уточнила Аббатикова и, дождавшись кивка, равнодушно пожала плечами. – Тут где-то должны быть ещё операторы и несколько человек, так что, кого вы из них выбрали для “Тибидохса”?
Бейбарсов не ответил.
– В таком случае, поскольку игроков стало двадцать один, то, предположительно, выжить теперь могут уже трое…
Он молчал достаточно долго.
Аббатикова должна была поверить – это нельзя было назвать абсолютно правильным решением, то, что он сейчас говорил, но, тем не менее, прецедент действительно был.
– Операторы не считаются, равно как и остальные, - спокойно сообщил Бейбарсов. – Двадцать первый участник… Ты.
Жанна не успела ничего ответить – магический шар рванулся к её груди.
Как прекрасно, что Чума успела одобрить это даже в письменном виде – потому что так ей захотелось. Нет… потому что им так захотелось.
========== Боль двадцать восьмая. Отмщённый ==========
Ягун выглядел сейчас достаточно жалко, словно не понимал, что натворил. Его руки дрожали, и он склонился над мёртвой Екатериной, словно пытаясь её разбудить и наконец-то привести в себя.
– Ты мог её остановить, - голосом, из которого буквально лилось обвинение, промолвила Склепова.
– Я? – удивлённо переспросил Ягун. – На самом деле, она просто не подчинялась мне, сейчас уж точно нет…
Он даже не заметил, когда Склепова подошла к нему, а после заметил, что оружие у неё всё-таки было – нож блеснул в её руках, будто бы какая-то серебристая молния, едва ли не взорвался миллионом искр, а после рванулся к его горлу.
Ягун успел откатиться, но девушка толкнула его с силой, которая не должна быть свойственной хрупкой даме, и заставила его лежать на земле, на спине.