Наши ножи

witchdoctor

— Дети останутся дома, — вздернула бровью Санса, и бастард развел руками на вопросительные взгляды детей.

— Ну мам!

— Не, — ответил Райнар, когда мать передавала его в руки сиделки.

— Лягушачье слово, — цыкнул Рамси языком. — Закон!

Коней снарядили быстро. Дремавший от спокойной жизни Дредфорт оживился, и черное знамя вновь поднялось над головами солдат. Эндрю Кирш всматривался в лица подчиненных. С псарни вели собак, на всякий случай, а в центре двора нетерпеливо топтался конь, приготовленный

лорду-бастарду.

— Будет дождь, — проговорил старик Кроу, и Санса посмотрела на сгущавшиеся на горизонте тучи.

— Сегодня ты мог бы остаться дома, — остановилась она на лестнице, зная впрочем, что пустые слова ее мужа никогда не останавливали и не остановят. — Мы не обсудили письмо Гловеров.

— Хм. Если так хочешь, чтобы я остался, могла бы предложить что-нибудь поинтересней.

— Ты слишком высокого о себе мнения, — Санса, едва улыбнувшись, прищурилась на его игривый тон.

Милорд потрепал свою супружницу по щеке, поцеловал, и девушка, отходя от лошади, развернувшись, встретилась с ним глазами.

— Протопи спальню получше, — крикнул, пришпорив коня бастард.

За ним послушно выдвинулись солдаты. Собаки виляли хвостами, подкусывая друг друга за уши. Им, казалось, тоже не терпелось оставить псарню, несмотря на приближавшуюся грозу. Раздался звук рожка — ответный прозвучал со стены. Все как обычно, но Санса вновь с тревогой посмотрела на тучи, сизые как откормленные голуби.

— Худшие всегда возвращаются, — успокоила она себя.

— Миледи, ваш младший сын спит. — Наматывая нить на палец, леди Болтон улыбнулась. — Что-нибудь еще?

— Нет. Ты свободна, Мэри. Отдохни. Ты с ног валишься.

— Ваш старший сын сегодня весь замок поднял с утра пораньше.

— В этом весь Бальтазар. — Будто услышав свое имя, мальчик появился в дверях, и Мэри, вновь поклонившись, удалилась.

Леди Болтон сидела на тюфяке, лежавшем на широком подоконнике. Постелила его Санса неспроста — у большого окна ей было удобно и светло вышивать. Как только зима отступила, по ее приказу по стенам Дредфорта был пущен плющ, и тот уже дополз до заветного окна, овивая его изумрудным ореолом зелени. Со своего поста Черная леди довольно поглядывала на вид главных ворот, коротая свободные минуты за любимым увлечением.

Бальтазар подошел ближе. Он смотрел на распускавшиеся на ткани цветы. Взгляд зацепился за серебряный крест, висевший на шее матери, а потом мальчик долго смотрел на ее лицо, о чем-то раздумывая.

— Мам, а ты у меня красивая.

— Спасибо. — Бальтазар почему-то нахмурился.

— Папа сказал, что у него самая красивая жена. — Игла на секунду замерла в руках леди Болтон. Бровь ее поднялась в подозрении. — А если у меня жена будет страшной, как повариха Бетси?

— Плохо так говорить.

— Но она страшная, и у нее

на лице волосатая бородавка!

— Бальтазар… Нельзя высмеивать людей. Это может их обидеть.

— Папа говорит иначе, — взял небольшой лоскуток ткани ребенок, и Санса сжалась.

Долгое время своим детям она была единственным родителем, а теперь они, вдохновленные ее рассказами да и самим героем-отцом, авторитетом матери стали пренебрегать. Ее это обижало.

— Думаю, мы найдем тебе самую хорошенькую невесту, — поймала она своего первенца и усадила себе на колени. — Такую, которую ты полюбишь всем сердцем.

— Так, как папа любит тебя?

— Да, — не сразу и неуверенно ответила Санса, понимая, что так ей должно ответить.

— А она тоже будет меня любить? Как ты папу?

— Ну… конечно, — прятала леди Болтон за улыбкой маленькую ложь. — Мне казалось, ты должен был быть с мейстером Норманом? — сменила она тему.

— Я был. Он теперь занимается с Рогаром.

Мать, приглаживая его темные волосы, заметила остатки свекольных полос и стала оттирать их. Каким же хорошим казался ей ее ребенок. Он еще был мал. От него пахло молоком и невинностью, и волчица со всем материнским усердием вылизывала своего щенка. Бальтазар взбунтовался.

— Мама, я уже мужчина. — Мать пока была сильнее и крепко держала его. — Мне не нужны телячьи нежности.

— Для меня ты всегда будешь ребенком, — сказала Санса, и ребенок недовольно прижался к матери. — Даже, когда станешь большим.

— Когда я стану большим, — нахмурился мальчик. — Я уже научусь сдирать кожу. Мне папа обещал. Я сдеру кожу с дяди Брандона, и больше он обижать тебя не будет.

— С чего ты решил, что меня кто-то обижает?

— Дядя Робин говорил. И я видел, как ты плакала.

— Но я ведь больше не плачу. К тому же… Дядя Брандон — мой брат.

— Он — нам враг.

Санса молчала. Мальчик смотрел на нее ярко-голубыми глазами, теми самыми бастардскими глазами, и девушка чувствовала всю серьезность детского решения. Перечить ему она не хотела. Нет. Ей льстило, что ее ребенок уже, пусть еще на словах, но хотел защитить ее, и она решила пока оставить все как есть.

— Когда ты подрастешь, то поймешь многие вещи, — проговорила леди Болтон. — Пойдем.

— Куда?

— Возьмем Рогара и поиграем.

Предложение матери пришлось маленькому лорду по вкусу. Может когда-нибудь он и будет сдирать кожу, а сейчас он может и поиграть. Пока папа не видит.

Сандор Клиган, покорный пес своей леди, только что пообедав, вышел во двор.

С приходом лета здесь взросла трава, и хозяйка приказала посадить яблоню. Недавно осыпались лепестки цветов, устлав землю словно снегом, а небольшая крона, набравшая соки, дала пока скромную, но уютную тень.