Наследница огненных льдов

Ванина Антонина

Она снова обняла его и долго не хотела подниматься, а когда выпрямилась, то в её глазах блеснул огонёк надежды.

– Я поняла! – вскочила она на ноги и кинулась ко мне, - Шела, я ведь всё поняла. Пусть духи Нижнего мира не властны над моим мужем, но духи моих предков ясно говорят, как его спасти.

– Как?
– уже ничего не понимала я.

– Как моя мама моего отца. Помнишь, я говорила тебе, бабушка поручила маме выпотрошить гагару и надеть её кожу шапочкой на пробитую голову отца. Я должна поступить так же, чтобы спасти моего мужа.

–

Успокойся, пожалуйста, - попыталась я утихомирить её отчаянный энтузиазм, - никакой гагары мы в этих местах не найдём. Да если бы и нашли, шапочка из кожи Эспину точно не поможет.

– Конечно, не поможет. Поэтому нам нужно большое животное, чтоб содрать с него шкуру и, пока она не остыла, завернуть туда моего мужа. А ещё горячими потрохами его обложить, чтобы ему было ещё теплее. – Тут она повернулась к обитателям яранги и горячо попросила, - Мамушки, тётушки, не откажите, дайте мне одного вашего оленя, чтобы спасти моего мужа. Только шкуру его и печень себе возьму, а вы заберите мясо и пожертвуйте его и нашим, и чужим духам для спасения моего мужа.

Женщины зашептались, а я пыталась представить, на что всех нас подбивает Тэйми. Какое счастье, что Мортен добрался до стойбища и сразу же отыскал нас в яранге. Пока он пытался нащупать пульс Эспина, Тэйми изложила ему свой план, и неожиданно Мортен его одобрил:

– Хорошая идея. Тёплая шкура, тёплый подкожный жир, полное обёртывание. Это должно помочь. Но надо действовать немедленно. Кто здесь главный? – спросил он женщин.
– Это ведь стойбище Питариля?

Как оказалось, Мортен не ошибся, вот только идти на поклон к здешнему главе рода пришлось в соседнюю ярангу.

Питариль оказался надменным и заносчивым типом, с которым крайне неприятно общаться. Но у нас выбора не было. Пока Тэйми следила за собаками под одной шкурой с Эспином, мы с Мортеном просили Питариля пожертвовать нам всего лишь одного единственного оленя. Ответ был неожиданным:

– Зачем понапрасну лишать жизни олешка? Вашего спутника уже не спасти. Если он упал в студёную воду, то только потому что духи Нижнего мира так пожелали. Они не отпустят его. Так пусть олешек живёт, а молодой странник идёт вслед за духами.

– Ваши духи не властны над нами, - едва не взорвалась я, но взяла себя в руки и процедила. – Эспин будет жить, если его отогреть. А чтобы его отогреть, нам нужна тёплая шкура и горячая кровь.

– Не стоит противиться воле духов, - с мерзкой полуулыбочкой парировал Питариль, - а то они накажут и вас.

– Так, давай без этой мистики, - не выдержал Мортен.
– Говори, что ты хочешь в обмен на оленя.

Что? Так это было банальное вымогательство? Когда на кону жизнь человека? Да как так можно?.. Лучше бы Терхитына в своё время прирезала не только своего мужа, но и его братца. Мерзкий, бездушный…

– Да что же вам нужно?
– не вытерпела я. – Только не смейте говорить, что хотите завязать с нами настоящую северную дружбу. Там в соседней яранге едва бьётся сердце моего брата. Как вы можете думать о чём-то другом?

– Ты слишком

языкастая, - тут же отреагировал Питариль, а его ноздри начали угрожающе раздуваться, - муж тебя, видно, совсем не воспитывает.

– Воспитание моей жены всецело моё дело, а не твоё, - вмешался Мортен. – Так какова цена твоего оленя?

Питариль с минуту смерял взглядом то меня, то Мортена и в итоге сказал ему:

– Я слышал о тебе. Ты тот самый заезжий охотник с далёкого большого острова, что был зятем Яскаляко, но уехал и вернул ему его дочь.

– Допустим. Дальше что?

– Раз ты охотник, то при тебе должно быть железное оружие с крохотными стрелами, какое бывает только у людей с большого далёкого острова. Отдай мне своё оружие и стрелы, тогда я дам тебе оленя.

Вот это заявление! Нет, Мортен на него не согласится. Да что за пожелания у этого Питариля?!

– Зачем тебе ружьё? – не теряя выдержки, спросил его Мортен. – Ты простой оленевод, а не охотник, налогом на пушнину не обременён. Длиннохвостых здесь убивать не принято. Так какой тебе толк от моего ружья?

– Им я буду убивать диких оленей, которые приходят к моему стаду по осени уводить важенок.

– Ты хоть стрелять-то из ружья умеешь?

– Ты не единственный охотник с далёкого большого острова, кто заходил в моё стойбище. Видел я и раньше такое оружие, и в руках держал. Хорошее оружие, быстрое, мне его в хозяйстве и не хватает.

Всё ясно, Питариль не отступит. А вот Мортен, что он противопоставит наглому вымогателю? Что же у нас есть ещё такого ценного и интересного? Может, керосиновая лампа?

Мортен окинул хмурым взглядом Питариля, потом других присутствующих в яранге мужчин, после чего вышел вон, а я выбежала вслед за ним.

– Что нам теперь делать? – спрашивала я. – Может, предложим что-то другое?

– Ты же слышала, ему нужно ружьё для отстрела диких оленей.

– Тогда, может, отдадим ему ружьё Эспина? Оно намокло, но всё же…

– Оно ушло на дно вместе с тем моржом, - стальным голосом признался он.
– Крога я вытащил из воды уже без ружья.

– Тогда… - когда мы отошли к нашей грузовой нарте, я понизила голос и шепнула, - надо как-то украсть оленя. Стадо пасётся в стороне от стойбища, в темноте можно одного и умыкнуть. Ножом зарезать, чтобы не слышали. А Эспина… Придётся нам уйти из стойбища и увезти его, пока они не найдут пропажу…

– Под открытым небом холод его быстро убьёт, - отрезал Мортен, начав перебирать свои вещи, - Крог должен оставаться в отапливаемой яранге.

– Я не знаю, что ещё придумать, - в отчаянии призналась я.

– Не надо ничего придумывать.

На этом он достал ружьё, другой рукой ухватил какой-то мешочек и с ними направился обратно к яранге Питариля.

– Что… что ты собираешься делать? – испугалась я, видя его решительную поступь.

– Ничего особенного.

С этими словами он ворвался в ярангу подобно урагану. С десяток пар глаз уставился на Мортена, а он снова оглядел Питариля и спросил: