Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
– Мы уже приближаемся, ваша светлость, – объявил хозяину Найлз.
– Я уже почти ничего не вижу, Найлз, – печально отозвался герцог, и эконом в который раз подавил в себе боль и отчаяние. Ведь герцог так молод, и у него не должно быть физических недостатков, иначе вся дальнейшая его жизнь будет прожита зря. Ему так хотелось отомстить за всё тому мерзкому звероиду – даже за то, что произошло не из-за него, – что эконом, влетев в атакующий мантикору отряд, помчал дракона прямо на чудовище, грозным криком оповещая о себе и целя прямо в налитые кровью огромные глаза.
– Держитесь, ваша светлость! – предупредил он герцога и, стиснув зубы, всадил копьемеч в глаз визжащего монстра. Артефакт охватил голову мантикоры фиолетовым куполом, но ей всё же удалось, тряхнув
Дракон Наследников помчался вслед за падающим копьемечом. Найлз видел, в какую сторону упал артефакт, но достать до него, как ни старался, не мог. И вдруг высоко в небе он увидел драконов Гулла и Сенджамина. Призрачные всадники мчались на помощь их отряду. Это вселило новые силы в Найлза, и он ускорил полёт дракона, и в конце концов подхватил копьемеч почти у самой земли.
Возвращаясь к месту битвы, они оба вдруг почувствовали что-то необычное, как будто бы изменилась сила гравитации. Их дракон закружился на месте, а копьемеч засветился так ярко, словно враг был перед самым их носом.
– Что происходит, Найлз? – спросил испуганный герцог.
– Я не знаю, ваша светлость, – ответил эконом. – Но, кажется, нас что-то притягивает. И я боюсь, что это дело рук короля звероидов. Погодите, я попытаюсь сопротивляться ему.
Но все старания Найлза окончились крахом: не в силах больше владеть своими мышцами, их дракон устал и его понесло в сторону монстров – напрасно Найлз пытался повернуть его, всё было тщетно. Копьемеч тянуло туда же, куда и дракона, и эконом, признав своё поражение в неравной схватке с неведомой силой, сдался.
– Кажется, нам и вправду конец, ваша светлость, – признал он. Однако что-то всё же подсказывало эконому, что бояться им не стоит, поэтому его слова прозвучали скорее в шутку, чем всерьёз.
Их дракон уже без помощи крыльев нёсся вперёд, и вскоре Найлз увидел их отряд, превратившийся в подобие гигантского смерча. Рыцарей безжалостно вертело в этом водовороте, и они едва удерживались на своих драконах. Найлза и Винсента несло прямо в центр этой страшной ловушки, и они ничего не могли с этим поделать.
«Сейвьюр» – промелькнуло вдруг в голове у эконома. Шрам тут же ответил жуткой болью, и он схватился за голову.
– Найлз, не молчи, говори, прошу тебя, не оставляй меня в одиночестве! – попросил герцог, но эконому было не до этого. Он изо всех сил подавлял крик, чтобы не напугать хозяина, что было совершенно не нужно в данный момент. Одно лишь слово вертелось и вертелось в его раскалывающейся от боли голове. Помимо своей воли он думал о том фиолетовом драконе, которого должен был… вызвать? Или же сам им стать? Он не знал, что ему нужно сделать для того, чтобы этот Сейвьюр появился. Они всё ближе и ближе подлетали к центру воронки, и вдруг копьемеч устремился вертикально вниз, и дракон Наследников нырнул в крутое пике, пронзая центр воронки. Свет артефакта протянулся ко всем без исключения рыцарям отряда, и фиолетовые завихрения тотчас же придали цвет гигантскому живому смерчу, который ярче всего окрасился в центре. Найлз закрыл глаза, чтобы не ослепнуть, и, когда дракон прекратил свой бешеный полёт вниз и остановился, приняв горизонтальное положение, копьемеч замерцал, и созданная им воронка стала менять свои очертания. Эконом видел, что вертящиеся вокруг них рыцари постепенно останавливались, и сила Викториус-вирвинд начала перестраивать их по своему усмотрению. И очень скоро Найлз понял, что этот гигантский пазл и есть Сейвьюр: адская воронка трансформировалась в дракона. Это было поразительно.
Вдруг их понесло наверх, на самую вершину фигуры. И Найлз с восхищением увидел тех, кто теперь был глазами гиганта: Великого Гулла Первого и его дворецкого Сенджамина. Господин был одет в алые цвета ветви Анкраун, а его слуга – в ярко-синие цвета Ансерва. И эти «глаза» ярко светились на фоне вытянутой фиолетовой морды Сейвьюра.
Великий господин и Великий слуга, восседая на своих драконах,
– Наследники Гулсена, выбирайте вашу роль в этой битве: Великий Небеснокрылый Сейвьюр оказывает вам честь стать его частью. Он не подчиняется никому, кроме самого себя, ибо он – это воплощение силы Викториус-вирвинд, но теперь эта сила полностью вне копьемеча, а это значит, что отныне в опасности весь мир. Ваш враг имеет цель захватить всю планету разом, поэтому Сейвьюр принял вызов, обретя плоть из тех, кого он избрал своими Наследниками и союзниками. Его Всевидящими глазами можем быть только мы, но вам как Наследникам Он предлагает стать Клыками возмездия.
Найлз не задумываясь кивнул, но при этом попросил первого правителя Гулсена предоставить возможность Рудольфу и Брайану стать не менее мощной частью Сейвьюра, на что Гулл Первый ответил, что Великий Дракон уже сделал их Карающей лапой. Остальные рыцари Гулсена также нашли свои места в теле дракона. Оптимус и Олди, которым отдал своего дракона один из рыцарей, стали Небесными крыльями, и Найлз был очень рад за них.
Дракона Наследников перенесло вперёд, и они оказались меж огромных призрачных челюстей гигантского дракона. Формирование завершилось, и с громким кличем первых правителей Гулсена Сейвьюр ожил. Затрепетали громадные крылья, изогнулась длинная шея, и, когда копьемеч в руке Найлза раскалился так, что эконом едва мог держать его, из артефакта вырвалось фиолетовое пламя. Сейвьюр раскрыл пасть и полыхнул силой Викториус-вирвинд в сторону неприятеля, вызывая его на бой.
Король звероидов, который всё это время наблюдал за формированием дракона, казалось, был ошеломлён тем, что вдруг из ниоткуда перед ним возник достойный его противник. Мантикора под ним испустила устрашающий визг, но скорее для того, чтобы подбодрить саму себя. Они оба чувствовали запредельную мощь светлой силы Сейвьюра и пока не решались противопоставить ей свою. А вот фиолетовый дракон мешкать не стал. Он стремительно рванулся вперёд, и рыцари Гулсена с ликованием обнажили мечи и копья.
Мантикора подняла тело и выпустила ядовитый газ. Но сила Викториус-вирвинд защищала отряд от внешних воздействий, и Сейвьюр схватил мантикору за шею, впившись в неё когтями передних лап. Визг раненого чудовища потряс окрестности, и король звероидов понял, что сейчас он может остаться без своего крылатого помощника. Поэтому, привстав на стременах и этим сделавшись ещё выше, он наклонился и схватил Сейвьюра за его крылья. Правители Гулсена не успели среагировать на неожиданную атаку, и фиолетовый дракон, оттолкнувшись от мантикоры, ударил звероида когтями задних лап, одновременно выпустив пламя. Взревев, звероид выпустил драконьи крылья и опрокинулся на спину мантикоры, раздирая себе морду, обожжённую силой Викториус-вирвинд. Но правое крыло Сейвьюра теперь безжизненно повисло, однако вскоре оно вновь поднялось, но теперь его частью был уже другой воин Гулсена, переместившийся туда из тела дракона. Но никто, за исключением Гулла и Сенджамина, не знал об этом.
– Вгрызёмся в него, ваша светлость! – в азарте вскричал Найлз, взмахнув копьемечом. – Держитесь крепче!
И фиолетовый дракон обрушился на короля звероидов, вонзив острые клыки ему в шею. Издав жалобный рёв, монстр сжал клешнями передние лапы Сейвьюра, и Рудольф с Брайаном поняли, что настала их очередь мстить. Они рванули своего дракона назад, и лапа Сейвьюра, с лёгкостью выскользнув из хватки звероида, нанесла мощный удар по его левому плечу, распоров броню чудовища. В тот же момент Наследники разомкнули хватку челюстей, и Сейвьюр, взмыв в воздух, хлестнул по телу звероида шипованным хвостом. Жала прошлись королю по ногам, и новый, полный боли рёв сотряс пространство. Но тут уже мантикора проявила инициативу: с диким визгом она ринулась на дракона, готовясь применить уже свой шипованный хвост. Сейвьюр сумел увернуться и новой порцией фиолетового пламени сжечь оружие мантикоры дотла. Испустив дикий визг боли, она заметалась, но пришедший в себя король звероидов выровнял её полёт и заставил идти в новую атаку. Видимо, играть в игры с врагом ему уже надоело.