Непознанный мир (цикл повестей)

Клетчатая / Киллайн

Столкновение таких мощных созданий могло быть смертельным для обеих сторон, но оба врага, похоже, решили покончить друг с другом раз и навсегда. И когда до решающего момента оставалось никак не больше секунды, тело Сейвьюра ослепительно засияло. В этот момент к нему прибавился ещё один сторонник добра: король Артур, и его присутствие перевесило чашу весов в равной борьбе в пользу сил света. Ослеплённый сиянием звероид перестал ориентироваться в пространстве и, сбившись с курса, промчался мимо Сейвьюра. Но Артур, который теперь освещал своим светом лоб фиолетового дракона, направил его вдогонку за мантикорой.

Чудовище, лишённое теперь не только глаза, но и хвоста,

спасалось бегством, неловко управляя своим полётом из-за недостатка «руля». Но всё же напоследок замыслило пакость: раз уж силы больше неравны, то и не видать врагу радости от своей победы. Снизившись, мантикора выпустила над Лондоном ядовитый газ. Не защищённые ничем горожане погибнут от удушья в считанные минуты, если газ настигнет их на улице. И в довершение своей мести чудовище прошлось мордой и лапами по нескольким историческим зданиям и памятникам города, разрушив их до основания, но фиолетовый дракон был уже близко, и мантикоре пришлось набрать высоту. Сейвьюр промчался над Лондоном, протянув из своего тела тонкие фиолетовые нити, которые как туман окутали город, нейтрализовывая смертельный газ. Затем дракон набрал высоту и через несколько секунд завис над королём звероидов, выпустив когти и сверкая клыками в раскрытой пасти.

Звероид в отчаянии взревел и, не желая сдаваться, взвил мантикору резко вверх и врезался в брюхо Сейвьюра, пытаясь этим манёвром лишить его равновесия. Воспользовавшись нелепой попыткой противника, Артур, Гулл и Сенджамин обрушили голову дракона на голову звероида, а лапы, как передние, так и задние, сдавили бронированное тело монстра, вонзившись когтями в чёрную плоть. Сейвьюр поднял короля ввысь, терзая клыками Наследников его шею, а затем швырнул обратно на мантикору.

Ударившись о спину мантикоры, звероид, казалось, был уже бессилен сопротивляться. Он плохо видел уцелевшим глазом, но мантикора, которой досталось не меньше, сдаваться не собиралась. И ринулась в бой.

Её острые клыки всеми тремя рядами сомкнулись на горле Сейвьюра, но задние лапы фиолетового дракона одним мощным рывком вспороли ей живот. Заверещав, чудовище с силой отбросило дракона в сторону и устремилось на него из последних сил. Сейвьюр не пострадал после атаки мантикоры, ведь его шея была лишена рыцарей, и, когда израненный монстр вновь налетел на него, Наследники обожгли огнём своего противника. Истекая кровью из распоротого живота, мантикора ослабла и уже не смогла так быстро увернуться от пламени Сейвьюра. Её тело вспыхнуло вместе с королём звероидов, и с диким воплем в унисон они начали падать. Сейвьюр вошёл в пике, нагоняя противников, и, обогнав их, распустил крылья. Его глаза, красный и синий, ярко вспыхнули, и фиолетовый кокон окутал тела врагов, не дав им упасть на Лондон, и отбросил далеко в сторону, к проливу Ла-Манш. Там, глубоко под водой, и окончили своё существование враги Гулсена и Великобритании.

Оповестив о своей победе громовым рёвом, Небесный дракон Сейвьюр распался, растворившись в вечереющем небе и освободив из своего тела отряд победителей.

Гулл, Сенджамин и Артур громко провозгласили:

– Слава вам, победители!

Им ответил дружный хор ликования. Затем первые правители Гулсена направили своих драконов к Наследникам. Найлз уже знал, что ему нужно сделать.

Низко склонив голову, эконом протянул им копьемеч. Оба духа одновременно взялись за артефакт, который в их руках тут же распался на меч и копьё. Они подняли вверх каждый своё оружие, и, попрощавшись со своими подданными, взвили ввысь своих гигантских драконов и исчезли в свете солнца. Артур Пендрагон поклонился гулсенцам, улыбнулся

и произнёс:

– Вы выполнили свой долг, воины, как и я. Теперь Британия и ваше королевство вновь свободны. Прощайте. И знайте, что если я снова понадоблюсь вам, то не сомневайтесь, я снова приду и, как и прежде, встану на защиту своей родины.

Наследники и их отряд поклонились в ответ великому королю, который, как только они подняли головы, уже исчез. Но вместе с победой к отряду пришло новое горе: оказалось, что когда король звероидов схватил Сейвьюра за правое крыло, в котором находился Оптимус, гулсенцу не удалось увернуться, и он был раздавлен тяжёлой клешнёй. И теперь весь отряд окружил несчастного Олди, который не желал верить в то, что его хозяина больше нет и что даже тело его теперь будет невозможно найти, чтобы похоронить. Рудольф как никто понимал сейчас чувства несчастного старика. Брайан, которому в бою с королём звероидов удалось пару раз ударить мечом монстра и отомстить за своих убитых родителей, что-то прошептал Рудольфу на ухо, и тот, взглянув на Олди, подлетел к нему и предложил объединение их как Скорбящих. Он не знал, согласится ли Олди сразу же после того, как узнал о случившемся, но старик посмотрел на Рудольфа и кивнул – думать, готов ли он принять другого хозяина, было бы пустой тратой времени, всё равно другого выбора ему не оставалось, ведь в его возрасте оставаться Скорбящим Навек было бы безрассудством, тем более что заботиться о нём было больше некому.

– Это правильное решение, Олди, – улыбнулся Найлз. – Не мучай себя мыслями, правильно ли ты поступил, и не вини себя в гибели Оптимуса – не ты был тому виной. Главное, что все остальные остались целы в этой схватке. Я думаю, ты ещё будешь счастлив – Рудольф докажет тебе это своей заботой о тебе. А вот мне, – он вздохнул, – похоже, уже никогда не испытать настоящего счастья.

– О чём ты говоришь, Найлз? – тронув эконома за плечо, спросил Винсент.

Найлз вздохнул и, не оборачиваясь, печально ответил:

– Ваши глаза, господин…

– Господи, Найлз, я же тебе говорил, что, разумеется, не оставлю так это, – попытался успокоить его герцог. – Меня вылечат, обещаю тебе, – если только в Лондоне осталась цела офтальмологическая клиника. А если нет – отправимся в другой город, только не волнуйся за меня. По правде говоря, тебе досталось гораздо сильнее, чем мне, – все эти приступы… Да, решено: я положу тебя в нейрохирургию, и твою голову приведут в порядок. Я не хочу, чтобы ты и дальше так страдал.

Найлз улыбнулся, обернувшись к хозяину.

– Будем надеяться, ваша светлость, что вам вернут зрение. Тогда, даже несмотря на собственные проблемы, я буду счастлив. А пока нам нужно проделать колоссальную работу по возрождению нашей столицы и всей страны – избавить её от демосов там, где они ещё остались, и разыскать тех, кто уцелел после переворота, чтобы они и их дети встали у руля власти и достойно правили нашей страной.

– Погоди, Найлз, ты что, всерьёз собираешься найти нам нового короля? – в недоумении спросил герцог.

– А зачем искать? – улыбнулся эконом. – Он передо мной.

– Я? – опешил Винсент. – Нет уж, Найлз. Слепой не может быть королём. Ты хоть чувствуешь, как нелепо и смешно звучит сие словосочетание? Я могу пойти по стопам своего покойного отца и стать премьер-министром, но и этого я не хочу, не говоря уже о более высокой должности. Поэтому решать это стоит не нам, а нашему народу – если, конечно, он признает своих избавителей.

– Так давайте прямо сейчас и узнаем их мнение, – предложил эконом и скомандовал отряду: – К Вестминстерскому дворцу!