Непрожитое детство
Шрифт:
В фойе первого этажа Женя начала громко икать. Такса рванул к автомату, поднес к губам девочки стаканчик с желтой маслянистой жидкостью.
– Отвар ромашки, успокаивает нервы, – скороговоркой сказал он.
– Неужели такой консистенции может быть натуральный продукт? – спросила Екатерина.
– Да, – решительно ответил Такса и влил в рот Жени пакостную жижу, потом подтолкнул их к выходу.
Екатерина и Женя растерянно переглянулись, сели на лестницу у входа в больницу и стали ждать. Щеки у них опали, взгляды потускнели. Было ощущение, что их обокрали, не дав насладиться драгоценным моментом воскрешения Эльзы. И даже мороженщик с сладкими шариками не смог развеять
Лениво проползли десять, незаметно подкрались пятнадцать, надвинулись двадцать минут, но никто так их не окликнул. Екатерина остановила пролетавшее мимо такси: ей надо было отвезти Женю в интернат, а самой заняться импортом московской няни.
Об Игоре так и не вспомнили. Никто не принес ему гостинцев и не накрыл одеялом. Он лежал один и знал, что Эльза пришла в себя…
А не выпить ли нам?
Пока Екатерина ехала домой, ее не покидало волнующее чувство, что за ней следят. Она представляла, как ее голова эффектно повернута на фоне заката, точеный профиль, развевающийся шарф… Некто Х следит за красивой дамой, и, конечно же, его появление ознаменуется фанфарами клишированного геройства или неожиданной гибели – в общем, чем-то значимым. Тайна…
Впрочем, вскоре предчувствие опасности ей надоело. Зная собственную фантазию, способную возвести вавилонскую башню из мелочи, неряшливой случайности, Екатерина постаралась успокоиться. Она посетовала, что пожадничала и не купила у фарцовщика дорогие и противозаконные заглушки мыслей, чтобы никто не мог подслушать, о чем именно она думает. Но, в общем, ничего крамольного в ее размышлениях не было, чтобы так рисковать, резонно заметила адвокатесса. «Итак, Эльза пришла в себя. Но мне с Женей не дали с ней поговорить. Дети и приемные родительницы явно что-то скрывают. Вынесен нелепый в своей мягкости приговор. Судья тоже темнит. Или… В общем, надо съездить к приемным родительницам. Они должны испугаться, что очнувшаяся Эльза расскажет правду. Но сегодня хороший день и можно отправиться к Саше и выпить шампанского», – неожиданно заключила Екатерина и сделала радио громче. Там повторяли рекламу нового агентства путешествий с дурацким названием «Игры разума». Бюро могло отправить клиентку в любой уголок мира прямо из кресла офиса. Предлагалось также досконально воссоздать дорогие заказчице воспоминания. Не так, как самостоятельно могла это сделать усовершенствованная особь, а совсем отчетливо – с запахами, вкусами, тактильными ощущениями. Екатерина зафиксировала в карте своей памяти номер абонента, она очень любила вспоминать, как они познакомились с Александром. Пятнадцать лет назад, танцуя посреди гостиной у друзей, она привлекала всеобщее внимание. Екатерина заметила, что темный мужчина пристально следит за ней, но тут же забыла о его существовании, переключившись на пьяную клоунессу, домогавшуюся ее. Каково же было ее удивление, когда через час она слушала его рассказ о тамплиерах, затаив внимание и не сводя с него восторженных глаз.
Дома пахло маслянистым, удушливым запахом жареного мяса.
– Мама! – требовательно крикнула Екатерина.
– Ваша мама отлучилась. Она приготовила вам чудесный ужин. Я помог лишь чуточку. Еда в холодильнике, – раздался голос домашнего робота.
Екатерина раскрыла холодильник, тот прогнусавил:
– Здравствуйте. Могу разогреть порцию баранины. В ста граммах содержится 354 килокалорий. Или могу предложить греческий йогурт. В ста граммах содержится 98 килокалорий.
Екатерина стояла перед раскрытым
Счастливо миновав объяснения с матерью, Екатерина вышла на улицу и наткнулась на Николая. От молодого человека разило алкоголем и тревогой. Он прямо-таки хлестал женщину взглядом. Адвокатесса протянула деньги. Николай поморщился и отступил на шаг, потом рванул вперед.
– Мы можем поговорить у вас дома? Это очень важно. И срочно.
– Ты давно мылся? – почему-то спросила женщина.
Глаза Николая потемнели. Екатерина укорила себя за грубость – видимо, лишние калории требовали повышенной активности…
– Извини, пожалуйста. Я была бестактна, – сказала она и погладила его пыльные волосы.
Николай схватил руку, поцеловал и убежал. На ее коже горел мальчишеский поцелуй.
– Что ты хотел сказать? Вернись!
Ожидая Александра, Екатерина пила натуральный кофе в фойе его огромного офиса. Она любила это серебристое пространство, где не было ничего лишнего, все линии четкие, завершенные, мебель из драгоценных пород дерева и металла. И только ярко красный, всегда свежий букет лилий был красочным аккордом. К стойке помощницы подошел клерк, отдал ей макеты новых пивных банок. От нечего делать, Екатерина стала его разглядывать. «Высокий, с широкими плечами и хорошо отглаженными брюками. Вполне мог бы стать интересным, если бы научили. А так скорее набросок человека, чем сам человек», – промелькнуло в ее голове.
– Меня зовут Борис, я начальник отдела маркетинга. Кхя-кхя, – неуверенно начал он, поймав на себе внимательный взгляд Екатерины. – Я с восхищением слежу за вашей деятельностью. Екатерина, вы – самая красивая адвокатесса на свете! Только почему такой мягкий приговор? Приемные родительницы заслуживают высшей меры. Вы с вашей хваткой и опытом могли добиться смертной казни, – распалившись, закончил он.
– Вы чересчур кровожадны. Алла, можно еще кофе? – обратилась Екатерина к помощнице Александра. И зевнула сжатыми челюстями.
Это не укрылось от клерка, и он сразу ретировался.
В телевизионной сети китаянка с сытым взглядом допрашивала сутулого чернокожего профессора.
– Вы хотите сказать, что написанное в христианской Библии сбылось? Люди превратились в зверей – прогнозируемых, контролируемых? – спрашивала ведущая.
– Толпой всегда манипулировали. Но сейчас с помощью изощренных технологий даже у думающих женщин пытаются отнять свободу мысли и выбора, – ответил профессор и вздохнул даже с каким-то ожесточением, будто хотел выдохнуть эту неприятную мысль.
– В своей книге вы пишете о ментальных покушениях. Что это такое?
– Это когда женщине навязывают чужеродную волю.
– Что-то вроде рекламы?
– Когда вы потребляете рекламный контент, у вас есть выбор – покупать тот или иной товар. В случае ментального покушения вы абсолютны уверены в правильности своего решения, хотя оно вам навязано извне.
– Вы еще упоминали, что подвергшийся ментальному покушению ощущает рыбный привкус во рту.
Но вместо ответа началась реклама – появился тюбик лесного дезодоранта и в комнате запахло елкой.